— Как? — Войчемир решил, что ему почудилось. — Сестренка Велга?!
— Сестренка! — Сварг хохотнул. — Ну и родичи у тебя завелись! Хотя даже родная сестра не могла бы нам так помочь…
Полог шевельнулся, и Кей умолк. Появилась Порада, а за нею — гридни, несущие скатерть и блюда. Сварг выразительно взглянул на брата и заговорил о туре — огромном, свирепом, — которого встретили, возвращаясь, совсем рядом с лагерем.
Побеседовали после ужина, когда Порада, поклонившись, оставила мужчин одних. Сварг резко встал, принес из угла высокогорлый румский кувшин и плеснул в чаши вина.
— Такие вести насухо не слушаются, — хмыкнул он. — Мой лазутчик только что приехал из Савмата. За день до его отъезда волотичи напали на город…
— Они… Савмат взяли? — ужаснулся Войча. Сварг, похоже, хотел засмеятся, но в последний момент сдержался и заговорил серьезно:
— Савмат они, конечно, не взяли…
— Хвала богам, — облегченно вздохнул Войчемир.
— …Да и взять не могли. Их всего было сотни полторы. Появились у Валинских ворот, атаковали стражу и все там легли. Но шум был! Представляешь? А ко всему за день до этого в Савмате узнали, что волотичи сожгли несколько наших сел на полночи. Рацимир собрал кметов, помчался вдогон, и тут на тебе!
— 3-зачем? — вырвалось у Войчи. Он вспомнил Велгу, и на душе сразу же стало скверно. Зачем же так, сестренка?
— Зачем? — Сварг высоко вздернул рыжие брови. — Ну ты и спросишь! Да затем, что война. Твоя Велга не просто умна! Ей, похоже, сам Косматый советы дает!
Войчемир ничего не понимал. Напасть на город, потерять сотню воинов да сжечь несколько сел — что за подвиги?
— Не понял? — брат покачал головой. — Войча, что ты будешь делать, если меня убьют? Ты же пропадешь!
— Типун тебе! — тут же отозвался Войчемир, затем подумал и добавил с грустью:— Пропаду, брат! Это уж точно!
Сварг жадно отхлебнул из чаши.
— Ладно, слушай и учись. Урок государственной премудрости. Дано: Кеи передрались. Спрашивается: кого должна поддержать Велга?
— Да никого! — убежденно заявил Войча. — Зачем это ей? Братан, я же все равно ничего в этом не понимаю!
Брат вздохнул и подлил в чаши вина.
— Хорошо, не буду. Тогда давай иначе. Ты мне помогать станешь?
Войча только мигнул и решил обидеться, и не просто, а по-настоящему.
— Ты подумай! — глаза Сварга внезапно стали серьезными, даже суровыми. — Подумай, братан!
Одно дело, ты из поруба бежал и ко мне попал. Я тебя накормил и подарил бритву. Как, хорошо бреет?
Войчемир кивнул, хотя, как часто это бывало, с трудом мог уследить за рассуждениями Сварга. Бритва тут при чем?
— …Вся моя заслуга — то, что я тебя не прикончил, как Рацимир Валадара. Так?
Войча вздрогнул. Вспомнилось, как он сомневался в Сварге, и ему стало стыдно. Зачем брат говорит об этом?
— А теперь речь пойдет о Железном Венце. Понимаешь?
— Понимаю…
— Тогда зачем ты бежал ко мне? Ты же мог догадаться, что если я не признал Рацимира, то сам хочу стать Светлым!
Войчемиру стало жарко.
— Но… Но я-то при чем! — в отчаянии воскликнул он.
— Ты сын Жихослава, брат… Из жара Войчу бросило в холод. Матушка Сва, так ведь и братан Рацимир о том же говорил!
— Но батя же не был Светлым! По праву… Этому… Лествичному… Я же изгой, братан!
Сварг долго молчал, затем спросил негромко, равнодушно:
— Тебе это дядя сказал?
— Ну да! — обрадовался Войча. — Он, как я из Валина приехал, сразу мне и объяснил. Вот ежели бы батя мой стал Светлым, хотя бы на денек…
— Вот тогда мы бы с тобой повоевали! — Сварг улыбнулся, резко встал и вновь наполнил чаши. Войчемир сразу успокоился. Раз братан шутит, значит все в порядке. Но почему и он вспомнил о Жихославе? Тай-Тэнгри, Рацимир, теперь Сварг…
— А меня признаешь? — внезапно спросил Сварг, и Войча чуть не поперхнулся сладким терпим вином. — Если я надену Железный Венец?
— Не знаю, — честно ответил Войчемир и тут же испугался, что брат его неверно поймет.
— Я… Понимаешь…— слова рождались медленно, с трудом, хотя Войча думал об этом не раз и не два. — Я в семье вроде как лишний. Зря меня дядя из Ольмина вызвал. Там я хоть не мешал никому! А теперь… Ведь дядя хотел престол братишке Уладу завещать…
— Но не успел, — тут же заметил Сварг, и Войча увидел, что глаза брата вновь стали серьезными.
— …Ну, не успел, конечно, — поспешил согласиться он. — Значит, как решать надо? Собраться вместе, поговорить…
Глаза Сварга округлились, несколько мгновений он молчал, а затем рухнул на подушки, заливаясь хохотом. Войча недоуменно пожал плечами. И чего он такого сказал? Самое обычное дело: собирается семья, делят наследство…
— Ой! Не могу! Убил! — Сварг попытался приподняться, но новый приступ смеха вновь бросил его на подушки. — Войча! Что ты говоришь? Ты хоть подумал, что ты говоришь?
Войча чуть не ответил: «Подумал», но сдержался. Как бы братан Сварг и вправду от смеха не помер.
— Ну и дурак же Рацимир! — Сварг с трудом встал, вытирая слезы. — Тебя — и в поруб! Войча, братец, признай меня Светлым, а?
Трудно было понять, шутит Сварг или говорит серьезно. На всякий случай Войчемир усмехнулся чтобы брат не решил, будто он посмеяться не любит.
— Я тебе Тустань подарю. Будешь у сиверов наместником — ты и твои дети. Ты же там родился там твоего отца помнят…
И вдруг Войча понял, что шутки кончились.
— Ну-у-у… Если это тебе надо… А может, все-таки вместе решим? Помиритесь же вы с Рацимиром когда-нибудь?
Сварг дернул плечом, скривился, но затем вновь улыбнулся:
— А знаешь что, братан? Я тебе подарю Змея!
— Огненного? — Войча решил, что брат вновь шутит.
— Нет. Меч отцовский. Помнишь, большой такой?
— Да ну тебя! — Сварг все-таки шутил. Знаменитый на всю Орию двуручник, гордость покойного Светлого — да кто же такое подарит!
— Он у меня. Челеди привезла — не забыла. Хочешь?
И тут сердце дрогнуло. Неужели правда? Настоящий двуручный меч! Да ему же цены нет!
Сварг, внимательно наблюдавший за Войчеми-ром, негромко крикнул. Появился гридень, Кей подозвал его, что-то прошептал на ухо…
Войча замер. Все еще не веря, он переводил взгляд с улыбающегося брата на полог шатра. Неужели? Или Сварг просто спутал и решил подарить какой-нибудь другой меч с этим же именем? Но второго Змея в Ории нет!
Полог дрогнул, и появился гридень. За ним в шатер вошли двое кметов, один из которых придержал тяжелую ткань, пропуская другого, который нес в руках…
