Андрей резко повернулся и пошел вдоль берега к развалинам древнего укрепрайона берберов.
Ризоев, с ненавистью и бессильной злобой проводив взглядом русского агента, направился к ожидавшему его на трассе «Мерседесу».
Сургин вернулся в Эль-Саид восьмичасовым автобусом. Выйдя из автобуса на въезде в город, кружным путем пошел в сторону района, где находился старый дом Халифа, внимательно отслеживая обстановку. Подходя к нужной усадьбе, майор был уверен: за ним никто не следил. Зашел Сургин в дом со стороны сада. И появился перед Талалом неожиданно. Настолько неожиданно, что, когда окликнул араба, тот испуганно вздрогнул, резко обернувшись:
— Вы? Шайтан! Не ожидал, что зайдете с тыла!
— Бывает. С напарником порядок?
— Да. По крайней мере, когда мы расстались, все было спокойно.
— Он взял машину напрокат?
— Да. «Ягуар».
— Хорошо. Мне нужна консультация, Талал.
— К вашим услугам, но сначала, может, поужинаем?
Андрей не отказался.
После ужина они поднялись в гостиную, где майор попросил араба начертить подробную схему линии оборонительных сооружений у Скрита. Халиф выполнил поставленную задачу легко и быстро, а Сургин удивился, насколько простой на бумаге выглядела эта линия. Он взглянул на Талала:
— Я почти четыре часа провел в катакомбах, и мне они показались предельно запутанными, особенно лабиринты переходов между помещениями, имеющими выход к морю.
Талал улыбнулся:
— Для отхода от трассы или Скрита к морю существуют два несложных маршрута. Я указал их. Ведь вас укрепрайон интересует с точки зрения отхода после выполнения задания?
— В принципе да.
— Тогда обратите внимание на те линии, что я прочертил на схеме, и постарайтесь по памяти привязать их к местности.
Сургин согласно кивнул головой:
— Я так и сделаю. А ты, Талал, можешь ехать к семье. Здесь тебе делать нечего. Если что, я позвоню тебе.
— Хорошо. Как скажете.
Андрей проводил хозяина дома до машины. Выпустил «Бьюик» с внутреннего двора на улицу, закрыл ворота, вернулся в гостиную, извлек аппарат спутниковой связи. На этот раз он вызвал не Москву.
— Скат? Привет!
— Майор? Рад слышать! Честно говоря, мы тут на лодке беспокоимся за вас.
— Польщен, Саша. Спасибо. Хотя оснований для беспокойства у вас не было.
Семашин проговорил:
— Но мы-то об этом не знали!
— Понимаю. У меня вопрос: сможешь ли ты ночью, часа в 2, выйти на берег у места нашей высадки?
— Если надо, без проблем.
— Надо, Саша.
— Раз надо, сделаем. Мне выйти одному или с заместителем?
Сургин, прикинув, ответил:
— Давай с заместителем.
Командир группы морского спецназа поинтересовался:
— Где встретимся? В катакомбах?
— На берегу. Разговор предстоит содержательный, но в принципе непродолжительный.
— Принял. В 2.00 25 июня буду с Комиссаровым в условленном месте.
— До встречи.
— Конец связи.
Андрей переключился на Павлова. Тот сразу же ответил:
— Случилось что?
— Да нет. Все нормально. Как ты?
— Через пару часов собираюсь вернуться в Эль-Саид, к отелю «Хараза».
— Отставить «Харазу». Подъезжай к периметру, откуда начинается улица, ведущая к старому дому Халифа. Возле старинной башни остановись. Там всегда вечером и ночью полно туристов. Где-то в 1.00 подойду я.
Вячеслав спокойно поинтересовался:
— И далеко поедем?
— К развалинам берберов у Скрита.
— Ясно. Приказ принял.
— Давай, до встречи.
Сургин закурил сигарету.
Затем набрал номер генерала Потапова. Несмотря на позднее время, тот ответил немедленно:
— Добрый вечер, Андрей. Ждал звонка от тебя, ждал.
— Здравия желаю, Николай Викторович. Готов доложить вариант окончательного решения по операции «Узник».
— Ну раз готов, докладывай.
Сургин говорил около получаса. Генерал внимательно слушал, не перебивая и не задавая уточняющих вопросов. В отличие от Андрея, Потапов умел выслушать собеседника, подавляя желание вставить в доклад реплику. Он включился в разговор лишь после того, как майор проговорил:
— Вот в принципе таково мое решение.
Генерал спросил:
— Ты уверен, что Ризоев до 29 числа будет молчать, а не сдаст разговор с тобой службе эмирской безопасности?
— Уверен! Но не до 29 июня, а до 26. До вторника, когда чеченец примерно в 19.00 должен узнать, что его любовница с дочерью сумела «уйти» из-под контроля спецслужбы! Кстати, как у нас дела с Пастухом?
Потапов ответил:
— Заркаев у нас и готов к сотрудничеству.
— Отлично. Значит, до 26 июня вам, Николай Викторович, необходимо перебросить женщин Ризоева и Пастуха в Грузию, откуда они в определенное мной время должны связаться с Висханом. Узнав о том, что его любовница и дочь вне нашего контроля и в безопасности, Ризоев тут же начнет работу против нас! Но будет поздно! Пока он свяжется со своими людьми, имеющими выход на эмирскую безопасность, пока те начнут раскачиваться, готовясь отразить наш удар 30 июня, одновременно проверяя Висхана, я нанесу удар 27 числа и там, где его меньше всего ожидают. Но мы уже говорили об этом.
Генерал выдержал паузу, видимо, просчитывая вариант, предложенный Сургиным, затем твердым голосом сказал:
— Я утверждаю твой план. Действуй, Москит! Верю в тебя и жду дома!
— Благодарю, Николай Викторович! Думаю, следующий сеанс связи целесообразно провести с борта подводного ракетоносца, когда все будет закончено!
— Согласен! До связи, Андрюша! Удачи всем вам!
— Да, она нам не помешает.
В час ночи Сургин подошел к местной достопримечательности – древней сторожевой башне. Увидел на стоянке черный «Ягуар». Подошел к автомобилю. Из него вышел Павлов:
— Ты пунктуален, Андрей.
— Сомневался?
— Никогда.
— Так чего удивляешься?
— Я не удивляюсь, я констатирую факт. Ну что, едем в Скрит?
— Подожди. Туда мы сейчас доедем за полчаса. А нам надо быть на побережье в 2 часа ровно.
— Встречаемся с морспецами?
— Угадал. Давай пока посмотрим схему, что начертил Талал. Она нам пригодится не только на сегодня.
