Маг смотрел на это торжество искусства и думал о том, что пресыщенный телевизионными шоу и концертами человек его времени не может понять такого искреннего проявления чувств, не может так благодарно слушать настоящую музыку. Только тут, в атмосфере информационного голода, люди способны так благодарно принимать любую музыку, любое искусство, доносимое до них, а уж если это и на самом деле гениально, то сразу вспоминается сказка о гуслях-самогудах, пускающих в пляс всех, кто их слышал.
Музыкант играл еще полчаса, и в трактире появлялось все больше и больше посетителей, потом он остановился и со счастливой улыбкой сказал:
– Господа! Приглашаем вас, как только стемнеет, на наше представление! Не забудьте взять с собой немножко денег, чтобы артистам было на что поддержать свое пошатнувшееся от лишений и горестей здоровье. А мы уж постараемся вас не разочаровать!
– Да, да, – подхватил трактирщик, – вечером приходите, за вход пять медяков! И для артистов денег захватите! Не станете им бросать – сбегут от нас в другое место!
Арина благодарно кивнула трактирщику, с улыбкой переглянувшись со своими спутниками, и тихо сказала:
– Идите отдыхать, нам сегодня еще работать, а после той грязи как бы булавы не растерять. И ты иди, Олег, тебе тоже сегодня работать, и я не хочу, чтобы ты промахнулся. Стоять-то перед тобой буду я. Когда-то я уже была в качестве мишени у нашего метателя, только вот не помогло ему его искусство, когда стрела пробила шею… Остальные девчонки на роль мишеней не годятся – невзначай вздрогнут, и засадишь ты им нож в горло. Там ножи в свертке, возьми – остались от нашего Марика. Ножи не кухонные – настоящие, метательные, посмотришь в комнате. Отдыхай. – Арина поднялась и грациозно пошла к лестнице, ведущей наверх, покачивая крепкими бедрами. Влад еще посидел за столом, прислушиваясь к разговорам посетителей и глядя в огонь очага, потом встал и тоже направился в свою комнату. В общем-то он не особенно утомился, но не стоило привлекать внимание к своей силе и выносливости.
В комнате было тихо, голоса клиентов заведения не доносились сюда через толстые перекрытия, только лишь, потрескивая, горел масляный светильник, посылая струйку черной копоти в полукруглую крышку копотеулавливателя.
Борин лежал, отвернувшись к стене и прижав к себе драгоценный инструмент, как любовницу… или любовника.
Влад усмехнулся и сел на свою кровать, положив подушку под спину и задумавшись: «Как я мечтал в детстве научиться играть на гитаре! Так и представлял себе: вот я, такой весь крутой и мужественный, исполняю хиты типа «Битлз»… или нет, кого-то из русских… тьфу, советских гитаристов – и все девки мои! А я так их отбрасываю, как сор… Увы, оказалось, у меня нет ни слуха, ни способностей. Все, что мог, – хорошенько врезать по балде какому-нибудь супостату. Хм… как и сейчас. Что изменилось? Такой же боец, только масштаб побольше…»
Владу стало грустно и досадно, а еще – его начало душить огромное, зеленое земноводное с перепончатыми лапами: «Ну почему вот такое ничтожество, этот гомик, умеет делать такие вещи, которые мне недоступны?! Ну да, я способен на многое из того, что недоступно этому трансвеститу, но, оказывается, есть вещи, о которых я мечтал и которые все-таки не даются мне в руки. Недоступны? Мне?! Не может быть!»
Владу пришла в голову шальная мысль, и он осторожно, как кошка, встал и подкрался к дремлющему на кровати музыканту.
Наклонившись, маг резко ввел его в транс, влез в мозг, просматривая его содержимое и определяя, как он может исполнить свою мечту.
Перед ним пролетела вереница воспоминаний этого человека – иногда грустных, иногда смешных, иногда радостных… Пронеслись картинки детства. Оказывается, этот парень вырос в семье бродячих артистов, которые не очень-то блюли нравственность, а по пьянке совершали такие действия, что Влад чуть не выскочил из мозга Борина, потеряв от отвращения контроль.
Пережитое навсегда сломало психику этого человека. Но Влад, покопавшись в его мозгу и просунувшись в самые дальние уголки, узнал, что его сексуальная ориентация не имела никакого отношения к музыкальным способностям. Все дело в особой форме его голосовых связок и барабанных перепонках, которые улавливали малейшие нюансы звуковых колебаний.
Влад рассмотрел в подробностях, какими должны быть голосовые связки, чтобы выдавать чистый летящий звук, и барабанные перепонки, чтобы улавливать и передавать оттенки звучания, а потом стал скачивать умения музыканта, его навыки и способности играть на инструментах.
Как оказалось, Борин играл еще на нескольких незнакомых Владу музыкальных инструментах. Впрочем, и эта самая тратина для него тоже стала своего рода открытием.
Маг осторожно скачивал знания и умения Борина, не позволяя перетрудиться как мозгу-донору, так и своему собственному, реципиенту, принимающему новое. Влад знал, что они особенно-то и не пригодятся ему в жизни – ну на кой черт военачальнику умение играть и петь? Но это была его мечта, и он не собирался отказываться от нее, тем более что ее осуществление ему почти ничего не стоило.
Такое осторожное скачивание продлилось минут двадцать – против нескольких секунд обычного выдирания знаний из головы врага, чем Влад частенько занимался.
Закончив, он не стал выводить Борина из транса – усмехнулся и решил провести эксперимент: возможно ли сделать из гомика полноценного мужчину? Он снова просмотрел воспоминания парня и стал выжигать все, что относилось к нетрадиционной ориентации. Маг упорно внедрял в мозг Борина мысль о том, что секс с мужчинами ему отвратителен, что они не подходят ему как сексуальные партнеры, что ему до рвоты омерзительна мысль о том, что он когда-нибудь займется сексуальными игрищами с мужчинами. Параллельно Влад внес в подсознание Борина мысль о том, что ему очень нравятся женщины, что он без ума от них, даже от самых страшненьких, потому что они – Женщины.
Маг похихикал про себя – с такой установкой Борину будет гораздо легче прожить в этом мире, впрочем, как и в любом другом, ведь теперь ему даже без выпивки все женщины без исключения будут казаться красавицами и принцессами.
Подумав немного, не навредил ли он парню своим вторжением, Влад решительно отмел эти мысли – то, чем являлся Борин до переделки, было глубоко противоестественно, и хотя Влад и не был гомофобом, но все равно ему было неприятно видеть этих людей.
Он иногда думал на эту тему, и у него создавалось впечатление, будто некая группа тайных властителей мира решила уменьшить количество людей на планете, внедряя им в головы мысль о том, что гомосексуализм – это нормально, хорошо, и надо относиться к нему с пониманием. Не дай боже как-то ущемить права педиков! Влад считал такие рассуждения отвратительными, а «голубые» отклонения в психике – болезнью, поэтому, по его понятиям, сейчас он лечил человека, а не изменял его по своему образу и подобию.
Закончив свое дело, больше похожее на обычное подчинение людей, Влад на всякий случай дал установку, чтобы Борин не навредил ему – в двух… нет, в трех его обличьях. Он внес ему в мозг образы настоящего себя, себя в обличье Марка и с внешностью Олега Видова, после чего просто усыпил парня, дав ему возможность крепко выспаться перед вечерним представлением.
