– Извините, господа. Марк Рудольфович, вас просит к телефону некий Соболев из мэрии, он звонит по городскому телефону.
– Что этому чинуше еще надо, – изображая неудовольствие, пробурчал банкир, – прошу прощения, я на минуту покину вас!
Шеленгер встал, быстрым шагом направился в дом. За ним неотлучно следовал Роман. Они почти одновременно зашли в кабинет. Банкир коротко спросил:
– Оружие?
– Так точно, босс! – ответил Роман.
Шеленгер открыл сейф, достал упакованный в целлофановый пакет пистолет-пулемет «клин», имеющий скорострельность до 1200 выстрелов в минуту, с магазином, заряженным двадцатью пистолетными 9-мм патронами, протянул его Роману. Помощник Палача уложил ствол в кейс, который ему тоже передал банкир вместе с перчатками, молча вышел из кабинета.
Телохранитель, другой, не тот, которого отделал ранее Роман, при виде бывшего раба подтянулся. В его взгляде не было и намека на какое-либо превосходство. Гурцев удовлетворенно хмыкнул, прошел с кейсом на выход во двор к «Тойоте».
Бросил кейс на сиденье переднего пассажира, надев перед этим на руки перчатки, стал ждать сигнала Палача.
А Шеленгер, вернувшись в беседку, произнес:
– Прошу еще раз прощения, господа, но мне надо срочно выехать в город. Да и у вас своих дел наверняка в избытке. Так что закончим совещание. Пожелаем друг другу, а в первую очередь Мурзе и Хозе – непосредственным исполнителям намеченной акции, успеха и на этом расстанемся. Следующая встреча уже после окончания операции «Богатое Наследство», по моему приглашению. Не смею никого задерживать, до свидания!
Все встали и направились кто к стоянке, кто в дом.
Палач прошел в свои апартаменты, связался по сотовому телефону с помощником:
– Роман, ты готов?
– Как пионер, командир!
– Можешь делать из них решето! Патронов не жалей! Никаких ограничений! Делай с этими пнями все, что захочешь! Вспомни жену! О результатах разборки доложишь с места! Жду тебя в усадьбе!
Максимов вывел свой «БМВ» на трассу, сказал, обращаясь к Басманову:
– Ну что, Игорь Владимирович, кажется, дело тронулось?
На что попутчик ответил:
– Тронуться-то тронулось, только чем все закончится? Что-то последнее время у меня сердце ноет, словно предчувствует беду.
– Успокаивающие средства пей, а лучше коньячок в компании голых девиц, сердце-то и успокоится! Но, признаюсь, и я тоже чувствую какое-то беспокойство. Ранее подобного ощущения даже при выполнении самых сложных заданий партии и правительства, как говорилось, у меня не возникало. Стареем, Игорек! Но ничего, как даст бог, так и будет! Мы с тобой чем рискуем? Да ничем! Это чеченам кровь проливать да на дыбе в ФСБ висеть, если проколются!
– Вот, вот! На этой дыбе они и сдадут нас с потрохами!
– А доказательства? Пустое все, Игорь Владимирович!
Басманов спросил:
– В твоей новой тачке курить-то можно?
– В ней все можно, – ответил Максимов, – даже баб трахать! Иначе на какой хрен она была бы мне нужна? Пыль с поверхности сдувать? Этим пусть разное нищее быдло занимается, хотя у быдла таких машин быть не может.
Его перебил Басманов:
– Смотри, Леня, за нами джип Шеленгера идет! И он сближается! Что бы это значило, а?
Максимов посмотрел в зеркало заднего вида.
– Действительно, и за рулем только этот раб, Рома. Видимо, что-то Марк забыл передать. Точно, моргает фарами, просит остановиться.
Бывший полковник сбросил скорость, аккуратно съехал на щебеночную обочину, остановил машину. Джип, объехав «БМВ», встал впереди.
Из «Тойоты» вышел Роман. В руках он держал кейс.
Ни Максимов, с его опытом диверсанта, ни Басманов не обратили никакого внимания на тот факт, что молодой человек был в перчатках, хотя на улице стояла жара и в новой иномарке работал кондиционер.
Роман подошел к «БМВ», положил кейс на капот, осмотрелся. Машин на дороге не было, как не было рядом и посторонних людей.
Максимов, опустив стекло, спросил:
– Чего тебе надо?
Роман молча посмотрел на бывшего полковника, подсоединяя под прикрытием крышки кейса магазин к пистолету-пулемету. Щелкнув затвором, сделал шаг к дверце водителя, резким движением рванул ее на себя. Максимов чуть не вылетел на асфальт. Они с Басмановым вмиг побледнели, увидев в руке раба банкира скорострельную пушку.
Роман спросил:
– Ну что, господа хозяева жизни? Не кажется ли вам, что пора ответить за дела свои паскудные? За то, что вы сделали со мной и моей женой?
– Да... да... ты... ты... чего, Рома? – залепетал, заикаясь Басманов. – Это... все... Кедров... его это... работа!
– Каждый отвечает за свои дела, генерал уже ответил!
– Так... так... это ты его?..
У Басманова от ужаса раскрылись глаза, в салоне нехорошо запахло, Максимов же словно окаменел, глядя в черное жерло короткого ствола «клина».
Роман ответил:
– А вы думали, кто? С чего ему, процветающему генералу и бизнесмену, было стреляться?
Басманов проговорил:
– Послушай, Рома... не убивай нас... одно твое слово... и ты получишь...
– Свое я получу и без вас, но хватит базаров, плесень трухлявая! За мою изуродованную жизнь, за мучительную смерть Оли получайте плату, твари!
Роман первой, в десять патронов очередью прошил Максимова от промежности до лба.
Басманов дернулся было на выход. Он уже открыл дверь, как ему в спину и затылок ударила вторая очередь «клина».
Роман бросил пистолет-пулемет на заднее сиденье. Закрыл дверь водителя, обошел иномарку, втолкнул застрявшую на выходе тушу Басманова на сиденье, захлопнул дверь и с его стороны. Наглухо тонированные стекла не позволяли рассмотреть салон. Только спереди угадывались сидевшие внутри два силуэта.
Роман вернулся в джип, выехал на асфальт, развернулся, проехал с километр, остановился. Достал сотовый телефон, нажал клавишу вызова Палача.
– Ну? – спросил тот.
– С компаньонами вопрос решен! – доложил помощник.
– Доволен?
– Да!
– Возвращайся в усадьбу! Скоро двинем в Переславль!
– Еду!
Через полчаса Роман въехал в центральные ворота поместья Шеленгера, поставил «Тойоту» у гаража, подозвал слесаря, бросил ему ключи, приказав:
– Чтобы через двадцать минут джип сиял, как котовы яйца! Понял?
Слесарь, который ранее сам заставил бы Романа мыть машину, предупрежденный самим боссом о новой должности этого хмыря, через силу, но послушно ответил:
