В ответ из зала раздался оглушительный на фоне мертвой тишины женский смех. Смеялась Людмила. Ольга попыталась успокоить ее, но та только сильнее зашлась в смехе.
Кулан взглянул на Кравцова:
— Кто такая?
— Жена нашего начфина! Нормальная баба, только, видимо, немного пьяная!
— Чему она ржет, как лошадь?
— Сейчас все узнаю, босс!
Майор крикнул официантке:
— Людмила, в чем дело? Немедленно прекрати!
Та ответила сквозь смех:
— Это ты прекрати пургу гнать, урод! Кто поверит в то, что люди Кудреева убивали женщин, стариков и детей? Если уж они и мочили кого, так это скорее ублюдков этой обезьяны, под которую ты так ловко постелился! Кудреева захотел твой хозяин? Ха-ха-ха! Пусть не сомневается, получит! Тот придет и… надерет ему задницу, со всем его шалманом. А заодно и тебе, Кравцов!
Кулаев повысил голос:
— У тебя что, блядь, от водки крышу снесло?
Людмила, полностью потеряв контроль над собой, яростно выкрикнула:
— Кого ты блядью назвал, баран косоротый? Ты меня, козел горный, трахал? Да я б тебя, вонючку, к себе и на милю не подпустила бы! Тоже мне генерал!
Кулан, побледнев, кивнул Вахе:
— Тащи эту сучку на сцену!
Ольга неожиданно встала на защиту официантки:
— Оставьте ее! Не видите, она не в себе! Вот и несет все подряд! Дайте время, успокоится!
Но главарь банды взревел:
— Я сказал, на сцену ее!
Ваха спрыгнул с помоста, схватил Людмилу за волосы, поволок на сцену. Бросил к ногам хозяина.
Крикунова хотела подняться, но нога Кулана припечатала ее к дощатому настилу. Зал зароптал, но никто не тронулся с места, видя нацеленные на себя стволы автоматов бандитов. Аслан спросил у Кравцова:
— Где муж этой стервы?
— В командировке! Накануне вечером убыл в штаб дивизии!
— Жаль!
Кулан обратился к Людмиле:
— Так ты говоришь, вонючка я? Говоришь, Кудреев придет и порвет всех нас? Ты осмелилась не только оскорблять, но и угрожать мне, тварь?
— Да пошел ты!
Это были последние слова, сказанные Людмилой главарю банды.
Аслан выхватил пистолет и дважды выстрелил в распростертую у ног женщину.
Зал охнул! Ольга, вскрикнув и отстранив руки брата, бросилась к умирающей официантке. Кулан перевел ствол на Воронцову, Дмитрий вскочил, готовый броситься на защиту сестры, но всех опередил Кравцов. Он крикнул Кулаеву:
— Босс! Ради бога не стреляйте в эту женщину! Она секретчица и связистка в отряде Кудреева.
Кулан опустил пистолет, повернув голову к замполиту:
— Что ты сказал, майор?
Кравцов повторил:
— Эта женщина, — он указал на Ольгу, — прапорщик Воронцова Ольга Дмитриевна, родная сестра командира рембата и начальник секретной части отряда специального назначения подполковника Кудреева, даже его невеста, можно сказать.
— Почему ты не сообщил об этом раньше?
— Меня не спрашивали.
— Да? Что ж. Это хорошая новость.
Кулан отошел от Крикуновой, над которой склонилась Воронцова.
Ольга не обращала ни на кого внимания, разрывая простреленную блузку бывшей соперницы и виновницы всех своих несчастий:
— Люда! Потерпи! Сейчас что-нибудь придумаем!
— Почему ты помогаешь мне? Я ведь сделала тебе столько гадости.
— Пустое, Люда! Молчи, не трать силы, они еще пригодятся.
— Слышь, Оль, а замполит, пидор, сдал тебя. Теперь тебе придется плохо.
— Ничего, прорвемся!
— Ты… говоришь, как Кудреев.
— Прошу, молчи!
Крикунова вздохнула. Силы оставляли ее. Женщина чувствовала, что умирает.
— Ольга! Ты… вот что… брось заниматься ерундой. Мне уже ничто не поможет… Послушай меня. Кудреев ни в чем перед тобой не виноват. Это… я, слышишь… я подмешала ему в коньяк… «Черный глаз»… снадобье такое, наркотическое. А потом… затащила домой. Он отрубился… и ничего… не понимал. И… не было у нас ничего. Тебя… он любит. А я… ревновала и злилась. Глупо, да?
Воронцова, осознав, что Крикуновой уже нельзя помочь, слушала ее, сидя рядом.
— Нет, Люда, не глупо. Ты ведь тоже любишь Андрея?
— Любила… так будет точнее. Хотя… сначала… просто хотела уложить с собой и… бросить. Ваши отношения расстроить. А ты… вот тут… одна из всех… со мной. Странно.
Она закрыла глаза. И произнесла последние слова в своей запутанной, грешной жизни, безжалостно оборванной подлыми выстрелами бандита:
— Береги… Кудреева… он настоящий… Вижу, Андрей рядом. Он спасет всех. Живите и…
Тело Людмилы дернулось. Из уголка рта показалась струйка крови. Всхлипнув и тут же смахнув слезу, Воронцова поднялась, посмотрела на Кулана, затем на Кравцова:
— Она умерла!
Ольга повернулась, чтобы вернуться на место, но главарь банды остановил ее:
— Куда это вы, товарищ прапорщик? Мне кажется, нам есть о чем поговорить.
Воронцов выкрикнул:
— Оставь ее!
— О-о-о! Братец, как я понял, голос подал? — воскликнул Кулан, повернувшись к Кравцову.
Тот подтвердил:
— Так точно! Командир рембата, подполковник Воронцов Дмитрий Дмитриевич! Кстати, товарищ Кудреева.
Кулан довольно кивнул головой и обратился к Воронцову:
— Прошу на сцену, товарищ подполковник! К вам у меня тоже найдется несколько вопросов.
Дмитрий направился было на помост, но его схватила за руку Елена:
— Дима! Не ходи туда! Не надо! Вас с Олей там убьют!
— А здесь пожалеют! Или ты думаешь, что кресла ряда спасут? Нет, дорогая! Если бандиты решат убивать, то в этом зале не выживет никто! Но пока мы нужны им! А посему никого не тронут! Успокойся и надейся на лучшее!
Подполковник, усадив супругу на место, поднялся на сцену, встав рядом с сестрой.
Кулан проговорил:
— Представиться не помешало бы, подполковник!
— А может, еще на колени при этом встать?
— Надо будет — встанешь!
— Не дождешься! Хватит с тебя и моего заместителя!
Кулаев внимательно посмотрел в глаза Воронцова:
— Смелый? Молодец! Умеешь держаться! Уважаю!
И приказал Вахе:
— Выведи этих, — он кивнул на Дмитрия и Ольгу, — на улицу и под усиленным конвоем в штаб рембата. В кабинет подполковника. Я подойду туда.
