– А они поедут? – спросил Андрей. – Выходной все же. Дома дела.
– Поедут. Это мой вопрос!
– Добро. Тогда собирай свой отряд и подъезжай сюда часам к одиннадцати. Успеешь?
– Успею! Кофе угостишь?
– Какой разговор? Пошли на кухню!
Выпив чашку кофе и выдав пару комплиментов Екатерине, заместитель начальника милиции общественной безопасности Переслава покинул квартиру своего бывшего командира по армейскому спецназу, предупредив, что позвонит, когда вернется с подчиненными. Подниматься в квартиру не будет. Как только за капитаном закрылась дверь, к Дементьеву подошла супруга.
– Ты с Чернышевым поедешь в Ухарево? – спросила она.
– Да.
– Это хорошо. Ты спросил его, как себя чувствует его жена?
Андрей ударил себя ладонью по лбу.
– Вот черт! И не подумал об этом! Некрасиво получилось. Но я испралюсь. В одиннадцать он подъедет.
– Не забудь.
– Не забуду.
– Жаль их! Могли бы жить счастливо, полноценной жизнью…
– Они любят друг друга, Катя, несмотря на инвалидность Ирины.
Катя задумчиво произнесла:
– Как иногда судьба бывает несправедлива к людям. Жила девушка нормальной жизнью, полюбила, вышла замуж, детей хотела завести – и вдруг болезнь. Все в один момент перевернулось. Инвалидная коляска. Это страшно, Андрюша! Зачем жила? Зачем любила? Ирина и сейчас живет и любит. Сергей никогда не оставит ее. Хотя, конечно, жаль, что вот так все вышло.
– У нас тоже не может быть детей. Скажи правду, это угнетает тебя?
– Нет. И ничего страшного в этом не вижу. – Екатерина поцеловала мужа, сменила тему: – Что возьмешь с собой?
– Ничего.
– А чем питаться будете?
– Найдем чем!
– К родственникам пойдешь?
– Да нет, купим чего-нибудь по пути.
– Понятно! В общем, я соберу вам сумку. Положу сосиски, хлеб, термос с кофе. И не спорь, пожалуйста!
– Я не спорю. Ты же все равно сделаешь по-своему.
– Вот именно!
Чернышев позвонил в 11.00. Андрей, облачившийся в камуфлированную форму, в которой во внутреннем кармане куртки лежал трофейный нигде не зарегистрированный пистолет, ответил:
– Да, Черныш?
– Мы у подъезда! Стоянка занята. Может, на моей тачке поедем?
– Нет. Выгоню «Тойоту», на ее место свою машину поставишь. В деревню мы должны приехать на моей машине, ее там знают.
– Добро.
Андрей, поцеловав Катю, вышел из квартиры, спустился на улицу. Прошел к стоянке. Выгнал «Тойоту». Вместо нее встала машина Чернышева. В 11.15 «Королла» Андрея выехала на улицу Трудовую и направилась к выезду из города. Рядом сидел Чернышев, сзади два офицера из Управления общественной безопасности. Андрей знал их. Ребята были спокойны. Уверены в себе. И это хорошо. Они не боятся бандитов, это бандиты пусть боятся их. Так и должно быть.
Дементьев, следя за дорогой, сказал:
– Извини, Серега, не спросил, как Ирина.
– Не за что мне извинять тебя. А Ирина? Что тебе сказать, командир? Гаснет Ирина. Болезнь медленно, но прогрессирует. Отец еще одну клинику нашел. На следующей неделе, если все срастется, перевезу жену в Москву. Оттуда дальше, то ли в Германию, то ли в Швейцарию. Но это уже без меня.
– Ты не веришь, что жену можно вылечить?
– Уже не верю. А самое страшное, она сама в это не верит. Замкнулась в себе. Сидит, иногда в одну точку часами смотрит.
Дементьев вздохнул:
– Извини, Сергей! Если бы мог, помог!
– Знаю. Давай не будем об этом.
– Но ты все же надейся. Может, за бугром вылечат!
– Я надеюсь, командир.
Капитан замолчал, отвернулся к окну и, опустив боковое стекло, нервно прикурил сигарету. Андрей тоже закурил.
К дому Дементьева в деревне Ухарево они подъехали в начале первого. Андрей открыл ворота, загнал машину во двор. Проводил офицеров в дом и вышел на улицу через крыльцо, к которому семенил двоюродный брат.
– Ну слава богу, приехал! Здорово, Андрюха!
Дементьев пожал руку брату:
– Здорово, Саня! Как мать?
– Как всегда. Лежит у себя. Поднимается только в туалет, и с помощью отца. Эти паскуды на нее сильно подействовали. Она ж всю жизнь в этой хате прожила. Ну, я имею в виду, как замуж за отца вышла.
– Ясно! Значит, Горбун вечером обещал приехать?
– Да. Но время не назвал.
– Не важно.
– Слушай, а ты пистолет с собой взял?
– А он нужен будет?
– Да ты что? Эти отморозки вооружены.
– И чем же?
– Ружья у них, помповые!
– Серьезное оружие! Но бестолковое. Из помповика хорошо по качкалдакам бить!
Александр удивленно переспросил:
– По чему бить?
– Не по чему, а по кому! По качкалдакам. Птица такая в Туркмении водится. Больше воробья, меньше голубя. Летает стаями.
– Все равно. У тебя есть ствол?
– Есть. Не волнуйся.
– А чего сразу во двор нырнул? К нам не подъехал?
– Потом объясню. Идем, поздороваюсь с родителями, женой твоей, после поговорим.
– Пойдем. Наши все дома.
– И Вера?
– Хотела уйти к своим, не пустил.
– Почему?
– Нечего! Где муж, там должна быть и жена.
– И она послушалась?
– А куда денется? Я сказал: уйдешь, обратно не пущу! Ищи другого идиота, который с тобой, дурой, жить будет.
– И Вера в ответ промолчала?
– Ну не совсем, чтобы промолчала, но не ушла. Сказала, сам дурак, и закрылась в комнате. Да пошла бы она к черту. Здесь такое дело, угроза такая нависла, на нее еще внимание обращать. Тут, можно сказать, как на войне…
Дементьев прервал брата:
– Что ты, Саня, о войне знаешь? Нашел, с чем проблемы бытовые сравнивать! И запомни, в чем не рубишь, о том молчи.
– Хорошо, Андрей. Сейчас, когда ты здесь, я спокоен! Ты ж у нас офицер. Спецназовец. Не с такими козлами разбирался. Слушай, а куда ты из милиции подался? Катька твоя так ничего толком и не объяснила.
– Во-первых, не Катька, а Катя, прошу уважать мою жену, а во-вторых, чем я занимаюсь, тебя, Саня, не касается. И не обижайся.
– Да я чего? Я ничего. Просто интересно!
– Узнаешь все в свое время, понял?
