– Для этого ты должен немедленно поднять своих людей и как можно скрытней выставить их на позиции обороны крепости.
– Я все понял! А как выведешь к тропе своих людей ты?
– По тоннелю, в кусты, оттуда за развалинами к подъему. А дальше применю дымовые заряды.
– И когда?
– Тебе не надо было курить анашу! Я же сказал, после того, как резервная группа уничтожит русских на вершине северного склона!
– А?! Понял!
– Раз понял, то действуй! И помни, сейчас смерть как никогда близко подошла к тебе. И чтобы выжить, надо успеть увернуться, чтобы она не схватила тебя в свои холодные объятия!
– Я все понял, Лечо! Понял!
– Действуй, Алим!
Выйдя из помещения обитания Бекмураза, Кабадзе вызвал по связи Бакашвили:
– Рамиз?! Слышишь меня?
– Да, Лечо! Хорошо слышу!
– Сближайся с позициями русских, а также с постами Бекмураза в «зеленке» и у скалы! Ровно в 4.20 ударишь по ним с тыла. Уничтожив спецназовцев, окопавшихся на вершине подъема, занимаешь их позиции и прикрываешь подъем по тропе нашего отряда.
Полевой командир резервной группы Кабадзе ответил:
– Слушаюсь, Лечо! Мы сделаем все, как ты сказал.
– От тебя зависит наша жизнь, Рамиз!
Глава 5
Район крепости Кентум, 3.40, понедельник, 5 июня.
В 3.40 радиостанция Дементьева издала сигнал вызова. Сместившийся вплотную к позициям третьего отделения командир группы ответил:
– Валдай-21 на связи!
Услышал голос прапорщика Григорьева:
– Я – Тридцать шестой, в крепости отмечено непонятное движение.
– Конкретнее.
– Мои ребята заметили перемещение группы боевиков численностью в шесть человек. Бандиты выползли из своих нор и разошлись веером к крепостному валу. Что бы это значило?
Капитан проговорил:
– Я бы тоже не прочь узнать ответ на этот вопрос. Может, с прибытием Кабана решено усилить охранение? Здесь места для него чужие, Бекмуразу он вправе не доверять, тот действительно ведет себя несколько легкомысленно. Ты мне вот что скажи, Тридцать шестой, духи на усиление внешних постов людей не высылали?
Прапорщик ответил:
– Нет! Этого не было! За пределы крепости никто не выходил.
– Ясно!
– Действуем по плану?
– А разве я что-либо менял, отменял или корректировал?
– Нет, но в связи с изменившейся обстановкой…
Капитан прервал прапорщика:
– Обстановка, в общем, не изменилась. Движение боевиков внутри крепости можно объяснить чем угодно, и нам, по сути, без разницы, что они там затеяли. Лишь бы не покинули объект!
– Я понял тебя, Двадцать первый!
– Тогда начинай вывод на позиции снайперов. Готовься к снятию постов в ущелье и на перевале. Работа по команде!
– Принял, Двадцать первый!
– Отбой!
Капитан переключился на заместителя:
– Двадцать второй! Я – Двадцать первый! Доложи обстановку!
– Я – Двадцать второй! Обстановка в основном прежняя, спокойная.
– Что значит – в основном?
– Крайний наблюдатель ближайшей к скале позиции отметил перемещение боевиков в крепости. Они вышли из руин и скрылись у крепостного вала. Что это за маневры, непонятно!
– Мне сообщил об этом Тридцать шестой. В «зеленке» спокойно?
– Да!
– Группа ликвидации встречающего поста на связи?
– На связи!
– Ясно! Жди приказа.
Дементьев взглянул на часы, выдержал паузу в две минуты и вновь приник к радиостанции, на этот раз связываясь со всеми командирами штурмовых подразделений:
– Внимание, все! Приступить к ликвидации вражеских постов прикрытия объекта!
Получив приказ, старший лейтенант Коробов вызвал рядового Илунина:
– Зеленка, я – Двадцать второй, как слышишь, прием!
– Слышу хорошо!
– Время 4.00. Снять пост в лесу у ручья.
– Есть.
Рядовой вскинул бесшумный «ВАЛ» и из кустов произвел одиночный выстрел. Бандит на посту повалился на ветви, тело его пробили предсмертные судороги. Илунин тут же доложил заместителю командира разведывательно-штурмовой группы:
– Двадцать второй, я – Зеленка, пост снят!
– Молодец! Вместе с напарником проверьте поражение часового и выдвигайтесь к посту у скалы. Но не выходя на него без моего разрешения, и при сближении с постом на расстояние в 50 метров связь со мной!
Отключив радиостанцию, Илунин повернулся к находящемуся рядом Васину:
– Идем, Саня, глянем, куда я всадил пулю духу на посту, и дальше пойдем к скале.
Васин поднялся:
– Идем, Илья! Утро-то какое! Красиво!
– Да, здесь не воевать, здесь отдыхать надо.
Бойцы подошли к позиции. Часовой был убит попаданием пули «ВАЛа» в голову. Илунин виртуозно снял бандита. Васин спросил:
– Ствол духа заберем с собой?
Илунин ответил:
– Он тебе нужен? Пусть валяется. Потом подберут. Кто зачищать здесь все будет.
– Ну, лады, тогда двинулись к скале? По тропе пойдем?
– А от кого прятаться?
Солдаты ошибались. Прятаться им было от кого.
Как только прозвучал хлопок и часовой повалился на бруствер, следивший за постом старший из двух боевиков Бакашвили вызвал по своей станции командира резервной группы Кабана:
– Рамиз! Я – Али, старший группы контроля поста в «зеленке»!
– Слушаю!
– Русские уничтожили пост!
– Сколько их?
– Двое, стрелял один! Метко выстрелил. С первого выстрела продырявил часовому голову!
– Вы видите этих снайперов?
– Да! Они вышли на пост. Проверяют работу!
– Убейте их!
– Слушаюсь!
Боевик поднял винтовку с глушителем. Прицелился. Прозвучал первый хлопок. Илунин, словно споткнувшись о камни, упал в траву. Васин не успел понять, в чем дело, как пуля боевика вонзилась ему в глаз. Рядовой упал на тело своего напарника и друга.
Али доложил:
– Рамиз! В «зеленке» порядок!
– Выдвигайтесь к скале!
Отдав приказ подчиненным, Бакашвили практически тут же получил сообщение от бандитов, отслеживающих обстановку у поста на вершине скалы:
