У перекрестка телефон Тимохина пропищал сигнал вызова. На связь вышла Татьяна:
– Знал бы ты, каких трудов мне стоило узнать, куда помещен Леонидов.
– Но узнала?
– Да! В больницу «Скорой медицинской помощи».
– Понятно! Спасибо! У вас все нормально?
– Оля просится погулять. Надоело сидеть дома. Ведь она не понимает, почему ее не пускают на улицу.
– Объясни ей, что, как только приеду, все вместе погуляем!
– Хорошо! Как ты?
– Нормально!
– Сейчас в больницу?
– Да! Я просто обязан появиться там, хотя к Славику меня вряд ли пустят.
Татьяна согласилась с мужем:
– Скорее всего, не пустят, но ты прав, появиться там надо. Узнать, как его самочувствие и не нужна ли какая помощь.
– Попробую поговорить с врачами, оттуда сразу домой поеду.
– Мы ждем тебя!
– До встречи!
Тимохин отключил сотовый телефон.
Он забрал со стоянки «десятку», поехал к больнице «Скорой медицинской помощи». Припарковаться пришлось за квартал до БСМП, ближе не было места. До приемного покоя дошел пешком. Спросил у пожилой строгой дежурной медицинской сестры:
– Здравствуйте! К вам доставлен Леонидов Вячеслав Юрьевич, я бы хотел узнать, какого его состояние, и переговорить с лечащим врачом.
Медсестра, не поднимая глаз, сухо ответила:
– Ничего не получится. Леонидов помещен в реанимацию, а следовательно, доступ к нему закрыт. У врачей же хватает работы и без посетителей.
– Но как-то узнать о состоянии больного можно?
– Я вам сказала все! До свидания!
Александр отошел от окошка. Увидел дверь, открыл ее, оказался в длинном коридоре, заканчивающемся лифтами и лестницей. Пошел по коридору. До лестницы не дошел. Сзади его окликнул мужской голос:
– Молодой человек! Минуту!
Тимохин оглянулся и удивленно воскликнул:
– Юрик?
Мужчина в синем врачебном костюме удивился не менее Тимохина:
– Саня?
– Я! А ты что, здесь работаешь?
– Да, я окончил медицинский институт!
– Точно, ты ж у нас один из класса в медики пошел. Ну здорово, что ли?
– Здравствуй, Саня!
Когда-то Юрий Серегин и Александр Тимохин учились в одной школе, в одном классе, более того – последние годы сидели за одной партой.
– Какими судьбами здесь? Ведь ты же у нас военное училище окончил и служил, как я слышал, последнее время где-то у черта на куличках.
– Отслужил свое, Юра, и в городе, можно сказать, давно. Сюда же зашел узнать об одном пациенте, что сегодня был доставлен в вашу больницу. Но у вас разве что узнаешь? Послали в приемном покое к чертовой матери, и все дела.
Врач предложил:
– А ну-ка пройдем ко мне!
– Куда это?
– В травматологическое отделение, которым я заведую, там узнаем о твоем пациенте.
– Ты заведуешь отделением?
– В этом есть что-то удивительное?
– Да вроде молод!
– Молод, но уже доктор наук. Так идем?
Бывшие одноклассники устроились в кабинете заведующего отделением. Серегин попросил принести им чай, спросив у Александра:
– А может, чего покрепче примем? Есть и водка, и коньяк! Родственники пациентов несут. Отказываешься – обижаются. Целый бар набрал.
Тимохин отказался:
– Нет, Юра, не могу. Я за рулем!
– Понятно! Тогда побалуемся чайком.
Одноклассники рассказали друг другу о своей жизни, вспомнили юность. Выпили по пиале зеленого чая. После чего Серегин спросил:
– Так кто тебя интересует, Саня?
– Некий Леонидов Вячеслав Юрьевич.
– Леонидов? А он кто тебе, родственник?
– Нет! Работал у меня в кафе барменом.
Сергеев кивнул:
– Ясно! Смотрел я его, как привезли в приемный покой! Отделали парня на совесть, можно сказать, живого места не оставили. Но, что интересно, голову не тронули. А значит, цель у тех, кто бил, была изувечить парня, сделать инвалидом, а не убить. Хотя я бы не стал утверждать, что твой бармен выживет. Он сейчас в реанимации. Подожди…
Заведующий отделением снял трубку телефона:
– Алло! Игорь Алексеевич? Серегин говорит! Нет, к таджику я отношения не имею, меня интересует состояние Вячеслава Леонидова. Да? Ясно! Милиция? Ну это их работа. Понял тебя, спасибо!
Закончив разговор, Сергеев взглянул на Тимохина:
– Состояние Леонидова критическое. Готовится операция. Результат предсказать невозможно.
– Понятно! А к какому таджику ты не имеешь отношения?
– Да на рынке одного торговца порезали. Таджика. Так вот я его не осматривал, другой врач занимался гостем из бывшей союзной республики.
– Значит, Леонидов может умереть?
– Может, Саня! А за что его так?
– За то, что работал у меня!
Заведующий отделением удивился:
– Не понял!
– А что тут понимать? Да и не надо тебе это!
– У тебя серьезные проблемы?
– Да! Если что, могу рассчитывать на твою помощь? Естественно, медицинскую, вне больницы и без афиширования?
– Конечно, можешь, хотя это является нарушением закона.
– Юра?! О каких законах ты говоришь? В стране, вставшей с ног на голову?
– Ты прав!
Серегин достал из накладного кармана визитку:
– Держи! Звони, коль понадоблюсь. Да и просто так звони, всегда рад буду пообщаться с тобой! А лучше увидеться. В другой, желательно, обстановке.
– Возможно, и увидимся. А визитку оставь при себе, я запомнил номера. И домашний, и служебный. Свой не даю! Мне звонить не надо. Извини, обстоятельства. Одна просьба, ты тут приглядывай за Леонидовым. Договорились?
– Какой разговор, Саня!
– Ну, ладно, Юра, пойду я! Дел много! Будет лучше, если никто не узнает, что мы с тобой знакомы, и то, что встречались в больнице.
– Да! Ты, видимо, заимел очень крупные неприятности, если говоришь подобное!
– Ничего, как говорится, прорвемся! Спасибо тебе, не провожай, выход найду!
– Давай, Сань. Звони!
Возвращаясь на стоянку у дома, он убедился, что на этом этапе за ним не следили. Не заметил он слежки и за домом. Помешала этому задумчивость майора, который не стал подстраховываться и не провел вторично обхода территории, ибо спешил домой. А за ним и его квартирой внимательно наблюдал один из охранников Мирзы, молодой неглупый парень, носящий в банде погоняло Пломба. Он оставил «Ниву» в соседнем переулке, сам же, пройдя за Тимохиным от стоянки до двора, устроился в скверике, откуда ему хорошо были видны и окна квартиры Тимохиных, и двери всех подъездов пятиэтажного здания. А Пломба, одетый в легкий спортивный костюм и домашние тапочки, не привлекал к себе внимания. Жильцов в трех домах, образующих двор, сменилось много, и бандит вполне мог сойти за одного из них.
