Тимохину и самому понравились подвески. Он представил, как они будут красоваться на Татьяне, и сказал:
– Да, это то что надо! Беру!
Продавщица предупредила:
– Товар дорогой!
– Сколько?
– Пятьсот рублей.
У Тимохина были с собой деньги, он улыбнулся:
– Я же сказал, беру. Только, пожалуйста, заверните коробку в какую-нибудь красивую обертку!
– Да, да, конечно! Деньги в кассу, пожалуйста.
Александр взял из дома шестьсот рублей. У кассы отсчитал названную сумму. Продавщица постарше поинтересовалась:
– И кому сейчас делают такие дорогие подарки?
Тимохин ответил:
– Тому, кого любят!
– Счастлив тот, кто любит!
– Это вы точно заметили.
Передав первой продавщице чек, Александр получил обернутую в золотистую бумагу коробку, перевязанную голубой лентой:
– Спасибо!
– Это вам спасибо за покупку. Всегда будем рады видеть вас в нашем магазине!
От ювелирного магазина Тимохин проехал к рынку. Остановил «копейку» почти на том же месте, где раньше стояла бандитская «шестерка», в которую насильники пытались затащить Татьяну. Через центральный вход прошел к правому крайнему ряду, где местные цветоводы торговали продукцией собственного производства. Так как желающих купить цветы в обычный день было немного, они наперебой начали предлагать Александру свой товар. Тимохин отобрал розы. Ими торговала пожилая женщина. Только она торговала розами, а Александр почему-то был уверен, что именно эти цветы больше других любит Татьяна. В принципе для нее, наверное, любой букет был бы в радость. Даже полыни. И все же розы есть розы. Они стояли в ведре не совсем раскрывшиеся, крепкие, с высокими ножками, разных цветов, от белых до ярко-бордовых. Тимохин подошел к продавщице:
– Здравствуйте!
Та радушно ответила:
– Добрый день, товарищ офицер. Хотите розы купить?
– Да, уж очень они у вас красивые.
– Я в них всю душу вкладываю. А больше и не в кого. Муж умер, сын в Афганистане погиб. Тоже был офицером. Училище в Орджоникидзе закончил. Ротой командовал. Его еще зимой восьмидесятого года в цинковом гробу привезли. Вот и осталась я одна со своими розами. Вы любимой женщине хотели подарить цветы?
– Да!
– Тогда, знаете что, выбирайте любые! И денег не надо! Вам так отдам!
– Ну нет, бесплатно не возьму. Выращивать цветы – труд, а каждый труд должен быть оплачен. Сколько стоят розы?
– Пятьдесят копеек.
– Дешево! Рядом ерунду всякую дороже продают! А вы розы – и за полтинник? Не надо мне скидку делать. Прошу вас, назовите настоящую цену.
– Рубль пятьдесят.
– Вот это другое дело! И сколько у вас роз в ведре?
Женщина с удивлением взглянула на старшего лейтенанта:
– Вы хотите все взять?
– Да, только нечетное количество.
Они вместе насчитали 41 розу.
Тимохин улыбнулся:
– Как специально, нечетное количество. А один большой букет вы сделать сможете?
– Конечно! Посмотреть бы на даму, которой дарят столько цветов.
– Возможно, когда-нибудь и увидите. Итак, сколько я должен заплатить?
Женщина, принявшись собирать цветы в букет, сказала:
– Считайте сами!
Тимохин прикинул – сорок роз по рубль пятьдесят, это шестьдесят рублей, плюс еще рубль пятьдесят, округлим, в общем, шестьдесят пять рублей.
Он достал деньги, отсчитал нужную сумму под завистливые недоброжелательные взгляды соседей-торговцев. Получив огромный букет в зеленой обертке, передал продавщице деньги. Та, пересчитав, хотела вернуть три рубля с полтиной. Тимохин отказался:
– Не обижайте меня!
И спросил:
– Вы еще будете находиться на рынке или пойдете домой?
– Пойду домой! А завтра отдохну.
– Давайте тогда подвезу вас, я на машине, а то, смотрю, и сумки у вас, наверное, не легкие.
Он видел, что за ящиком стояли две увесистые сумки. Видимо, женщина что-то купила на рынке.
– Дойду как-нибудь. Зачем вам лишние заботы?
– Не надо как-нибудь, если машина под боком, и мне нетрудно проехать по поселку. А вот вам сумки таскать вредно.
– Да это я сегодня закупилась на неделю вперед.
– Держите букет, давайте сумки и пойдем, машина стоит возле старой шашлычной.
Женщина вздохнула:
– Ну спасибо вам!
– Не за что, пойдемте.
Усадив продавщицу цветами на заднее сиденье, Тимохин хотел было занять место за рулем, но увидел идущего по площадке заместителя начальника Кара-Тепинского районного отдела внутренних дел, своего знакомого капитана милиции. Тот тоже заметил Тимохина и направился к его машине. Александр извинился перед женщиной:
– Простите, я на минуту задержусь, с товарищем поговорю!
– Конечно, конечно!
Тимохин протянул руку подошедшему капитану:
– Привет, Сапар! Обход рынка проводишь?
– Здравствуй, Саша! Да нет, просто до отдела решил пешком пройти, заодно посмотреть, чем дышит поселок, нет ли чужаков.
– Ну и как?
– Нормально все! Спекулирует народ потихоньку. Но хитро. Видишь, вдоль забора женщины сидят и всякой мелочью торгуют?
– Вижу.
– Так вот на ковриках перед ними обычный, безобидный товар, пряжа, носки, табак, а под юбкой и сигареты импортные, я имею в виду западные, и пиво польское, и лезвия, и насвай. А еще... коробки спичечные с отборной анашой.
Александр спросил:
– Так чего не прекратишь это безобразие?
– Не все так просто, Саша! Попробуй, подойди к женщинам и прикажи, чтобы юбки подняли. Представляешь, что начнется? Это же нанесение кровной обиды! Торгуют они семьями, мужья, братья рядом бродят. И прикрывает их кто-то из отдела. Догадываюсь кто, но прямых улик не имею. Да если и имел бы, все равно ничего не смог бы сделать. Планирую рейд – торгашки исчезают. Отменяю – появляются. Специфика местной жизни.
– Но, продавая дурь, они не боятся, что и их многочисленные дети могут подсесть на нее?
– Боятся?! Они знают, что их дети употребляют анашу, так же, как мужья и братья. Ты знаешь, что такое ханка?
– Знаю!
– Так вот, некоторые мамаши, чтобы ребенок не плакал и спал, грудничкам добавляют в молоко ханку. И дитя спит беспробудным сном.
– С ума сойти!
