– Как она могла обещать кому-то мою любовь? Я вольна в ней, кому захочу, тому подарю!
Менелай попытался свести все к шутке:
– А разве она не принадлежит мне?
Неизвестно, чем закончился бы этот разговор, но Елена почувствовала начало схваток и, немного погодя спокойненько родила дочь, которую назвали Гермионой.
Одиссей только головой качал:
– Слушай, Менелай, как у нее все ловко получается, а? Ходила, ходила и вдруг родила!
– Ну, не вдруг, для этого понадобилось походить беременной… – хохотал счастливый отец троих сыновей и одной дочери.
– Да нет, я к тому, что другие женщины днями мучаются, орут, а она так легко и сразу!
– Она все четыре раза так.
– Настоящая женщина, – даже вздохнул Одиссей.
– А ты сомневался?! – хлопнул друга по плечу Менелай.
Рождение дочери ненадолго отвлекло Елену от повседневной жизни, но как только она передала девочку кормилице и смогла снять затягивающую грудь повязку, перед всеми предстала еще более похорошевшая красавица, хотя казалось, куда уж дальше? Одиссей вздохнул:
– Ты только хорошеешь! У Пенелопы выпал зуб после рождения нашего сына.
– Зуб? – Елена улыбнулась, демонстрируя ослепительную улыбку со всеми зубами совершенной, как и все остальное, формы.
Но Одиссей ее уже не слышал, он сидел, пригорюнившись:
– Но я все равно скучаю по своей Пенелопе… Она самая… – он чуть не сказал «красивая», вовремя остановившись, чтобы не обижать хозяйку дома, – верная, самая хорошая, самая лучшая для меня.
Царь Итаки отправился домой, не дожидаясь хорошей погоды, а через десять лунных месяцев у Пенелопы родился еще один сын.
Красота Елены не самая сильная сила, нашлось то, что притянуло Одиссея крепче – любовь и верность Пенелопы… Елену даже чуть задело такое предпочтение, заметив это, Менелай усмехнулся:
– А чего ты хочешь, чтобы все мужчины сидели у нас в мегароне и восхищались твоей красотой? Тебе недостаточно меня?
Если честно, то было недостаточно, последние месяцы она уже не имела возможности показывать свою стройную фигуру, потому что носила ребенка, а теперь, когда талия снова стала стройной, наступило время без гостей, потому что на море непогода. Елена так привыкла к восхищению многочисленных поклонников, что даже временное их отсутствие приводило женщину в дурное настроение. Менелай усмехнулся:
– Погоди немного, скоро подуют хорошие ветра, и снова набегут гости. А пока не сделать ли нам с тобой еще одну дочку? Мне понравилась голубоглазая крошка, она явно удалась. Повторим? – Руки Менелая уже задирали хитон и тунику Елены, и как ни была та сердита на глупых мужчин, глазеющих на своих простеньких жен вместо нее, красавицы, она откликнулась на мужний зов. Правда, рожать еще одну девочку совсем не хотелось, это означало несколько месяцев неудобств, зато сам процесс…
Менелаю процесс тоже очень нравился, он на целую неделю заставил жену забыть об отсутствии поклонников. Истосковавшиеся любовники почти не вылезали из спальни. Но Елена пресытилась, и все вернулось на круги своя… Красавица снова стала капризной и частенько оказывалась недовольна мужем. Почему? Да так ли трудно красивой женщине найти повод, чтобы устроить скандал, тем более будучи уверенной, что мужчина обязательно признает свою вину?
А потом и гостей оказалось не так много, как всегда… Одиссей не в счет, Елена уже помнила, что беспокойный, неспособный и недели усидеть дома рыжий говорун всем сердцем привязан к своей Пенелопе, к тому же он друг Менелая и ни за что не позволит себе даже заинтересованного взгляда. Когда-то, заставив женихов красотки поклясться в верности и помощи ее мужу, Тиндарей попросту исключил из ее возможных любовников всех мало-мальски интересных царей! Иногда Елена вспоминала отца за это не самым добрым словом. Постепенно осознав, что только любоваться неувядающей красотой супруги Менелая, завидуя ему, скучно, бывшие женихи попросту перестали часто наезжать, как делали это первое время. Елене становилось скучно, а на ком вымещать скуку, как не на муже?! Скандалы в доме спартанских царей становились привычными.
Менелая не было дома, он уехал проверять рудники в Парноне. Хитрый Тиндарей не сразу рассказал зятю о своих богатствах, только когда убедился, что тот не отдаст все в загребущие руки Агамемнона, повез его на Парнон и Тайгет. Медь Монемвассии и серебро Тайгета весьма впечатлили Менелая, а вот о золоте на Эвроте и еще одном богатейшем серебряном руднике на Парноне он узнал перед самой смертью Тиндарея.
И теперь царь не говорил, куда отправляется даже жене, чтобы невольно не выболтала. Но Елена не интересовалась, откуда это золото, для нее главное, чтобы браслеты, серьги, фибулы, заколки… были красивыми, нити для вплетания в волосы длинными, пряжки массивными… и чтобы они вообще были! А где брать – это дело Менелая. Красоте нужно красивое обрамление, не Менелай, так другой найдется. Она первая красавица, значит, пусть мужчины стараются!
Тем более на мужа красотка еще была сердита. И вообще, ее уже который день преследовало дурное настроение, новых поклонников не прибавлялось, мужчины были катастрофически заняты своими делами, а старые уже надоели, она наперечет знала все их восхищенные возгласы и давно не верила ни одному. Вот если Тесею она нравилась, то герой не испугался похитить!
Елена не задумывалась, что Тесей похитил незамужнюю Елену и собирался на ней жениться, а что делать воздыхателям, которые ежедневно топчутся у них в мегароне дворца? Даже похитив, они немедленно столкнулись бы с мощью братьев Атридов, а такого и врагу не пожелаешь! Да и красавица требовала слишком больших средств для ее содержания, об этом тоже не стоило забывать.
И склонять ее к измене тоже не имело смысла, хитрый Менелай упорно не ревновал супругу, но недвусмысленно давал понять ее ухажерам, что лично оскопит любого, кто посмеет посягнуть на его честь… Это отбивало всякое желание заходить дальше восхищения красотой Елены. А ей одного восхищения упорно не хватало! О том, что красавица, она знала и сама, но что же эти сгорающие от вожделения мужчины не делают и шага для обладания этакой красотой?!
Елена проверяла счета, перебирая таблички. Ее парфюмер Филей стоял перед царицей, готовый дать пояснения. Елену совершенно не интересовала стоимость товаров для притираний и благовоний, она беспокоилась, чтобы тот ничего не пропустил.
– Вот это, – Филей протянул табличку, – для духов.
– Укроп, ирис, можжевельник, аир, кориандр, мед… перебродившее вино?! – брезгливо поморщилась царица. – Я буду пахнуть, как торговка или простолюдинка!
– Это лишь для основы. Вот еще для притираний. А вот еще: крушина, цвет винограда, магнолия, айва, анис…
– Только не анис! Терпеть не могу!
– Хорошо, царица, исключим. Из Сирии привезли мирру, корицу, имбирь. И розовое масло свежее. А еще листья и ягоды аполлонова дерева для твоих прекрасных волос.
