И все. Снова получалось, что я всех предупредила, а что дальше? Оставалось только ждать середины июля.
Князь Александр Ярославич не зря хвалил свою морскую сторожу, не пропустили подход шнеков, вовремя увидели и вовремя отправили весть в Новгород.
Пельгусий собрал самых сильных и умелых охоников, им предстоял нелегкий путь.
– Надо сообщить в Новгород князю о том, что свеи с войной пришли.
– Почему в Новгород? Надо в Ладогу, к ней первой подойдут.
Пельгусий покачал головой:
– Ладожанам с такой силой не справиться, а время потеряют. Нет, в Новгород тоже пойдете, – он повернулся к Самтею и Елифану, – князю Александру все обскажете. Там сам решит, что делать. А мы станем следить за свеями каждую минуту, куда поплывут.
– Да куда – ясно, только вряд ли они далеко уплывут, – усмехнулся бородатый крепкий Тарко.
– Это почему же? – подивились многие.
– А ветер им встречный, воду с Ладоги в море гонит. На наших ладьях у самого берега еще пройти можно, а им на тяжелых да не зная мелей порогов не пройти.
– А ведь он прав! – хохотнул Пельгусий. – Может, и правда встанут у порогов, а там и наши подоспеют. Поторопитесь, каждый час дорог.
Через несколько минут парни уже исчезли за ближним лесом, а Ижора стала перебираться на новое место. За собой старательно замели все следы, чтобы вражины не смогли обнаружить, что здесь недавно жили люди.
Удалось, потому как шведы действительно обшарили все побережье, перед тем как впервые бросить якорь возле берега, но людей не обнаружили. Затаившиеся стражи тоже.
Удалось и успеть отвести небольшие ладьи, стоявшие в устье Ижоры, чтобы их не было видно от Невы.
А кони уносили двух ижорцев все дальше в Великий Новгород к князю Александру с посланием от старейшины ижоры Пельгусия. Самтей и Елифан очень старались выполнить поручение как можно скорее, помня, что каждый час важен. Они забыли другую науку старейшины: все делать быстро, но с толком. Слишком торопились, чтобы не попасть в беду.
От Невских порогов до Новгорода по прямой не так уж далеко. Одна беда – болота. Если их не знать, то пропадешь совсем, а если знаешь, то идешь осторожно. Без дорог, по едва заметным тропинкам и только перед самым Новгородом можно будет пришпорить коня. Перед отъездом они не сообразили посоветоваться со старейшиной, как лучше ехать, и довольно скоро заспорили. Были два пути – до реки Тосно и вдоль нее до самого истока, а потом лесами пройти между несколькими огромными болотами к озеру Тигода и оттуда к Новгороду. Второй, более безопасный, но и более долгий – вдоль самой Невы до Волхова и по нему уже в Новгород. И ладожан предупредить, и они в помощь кого дадут… Парни, не сговариваясь, выбрали первый путь, спорили только о том, как проходить болота. Тосна река не столько глубокая, сколько извилистая, перебирать следом за ней все повороты слишком долго. Самтей требовал идти прямо, держась солнца, и до самого истока не доходить, спрямить путь. Отговорить друга Елифан не смог, и ижорцы пошли к Тигоде прямым путем.
Богата водой Новгородская земля, слишком много ее. Деваться некуда, оттого и стоит болотами, большими и малыми. Из болот вытекают реки и речушки, в болота же впадают. Считать, сколько их пройдено, – скоро собьешься, нет числа. Сбиться парни не боялись, потому как если и возьмут чуть в сторону, то все одно – к Волхову выйдут.
Ночи летом у Невы совсем светлые, но чем ближе к Новгороду, тем темнее. Вот и торопились пройти побольше, пока можно, двигаясь и по ночам. Как случилось, что недалеко от озера взяли влево, сами не смогли понять, только оказались вдруг в большущем болоте, ни обойти, ни объехать. Хоть назад возвращайся. Им бы вернуться, да понадеялись на свои силы. С пешими бы ничего не случилось, с кочки на кочку прыгать умели ловко, но коней прыгать так не заставишь. Конь Самтея ступил мимо и повалился в трясину, парень за ним. Елифан кричал другу, чтоб бросал повод и выбирался, но Самтей запутался ногами в конской упряжи, а вытащить и его, и лошадь Елифан не осилил. Что он только не кидал товарищу, как только не тащил! Увязший конь бился, чуя страшную смерть, и тянул за собой хозяина, не давая даже просто освободиться от пут. Захлебнулись быстро.
Елифан с трудом выбрался со своей лошадью обратно, долго сидел на берегу, трясясь от ужаса пережитого и горя. Погиб, глупо погиб его давний товарищ!
Но надо было продолжать путь, ведь от него сейчас зависели жизни многих людей. Старательно обойдя болото, Елифан все же вышел к озеру, а от него, сворачивая чуть левее солнышка, добрался и до речки Веряжи. Она впадает в Волхов, дальше уже и плутать не надо.
К Неревским воротам Новгорода подъехал на гнедой кобыле совершенно измученный парень. Стража даже пожалела:
– Ишь как вымотался-то сердечный… Откуда ты?
– От Ижоры, – махнул рукой Елифан.
– А чего ж лесом-то? – подивились новгородцы. – Там болотина на болотине, и увязнуть недолго.
Задели за живое, Елифан чуть не застонал от горя. Стража решила, что парень уж очень устал, посочувствовала:
– Ты скорей до двора-то добирайся. К кому идешь?
– К князю Александру.
– Чего?! – Это было уже неожиданно и потому опасно. Кто его знает, чего малый к князю рвется? – А ну стой! Зачем к князю?!
Елифан не знал, можно ли дружинникам говорить о свеях, потому сначала молчал. Но те не отставали:
– Отвечай, не то посадим под замок надолго, пока тысяцкий не разберется!
Пришлось сказать. Стражники ахнули, тут же взялись объяснять, что княжий двор на той стороне, как туда проехать, долго смотрели вслед, качая головами.
Больше до самого княжьего двора его не остановили, косились, но молчали. Елифан позже понял, почему косились. Он вылез из болота, где вытаскивал друга, но не стал хорошо мыться, не до того было, и теперь попахивал болотной тиной, а кое-где и был вымазан ею. Дружинники на дворе тоже приняли парня настороженно, но он так посмотрел, что провели к князю. Князя Александра в тереме не было, дружинник, что вел Елифана, усмехнулся:
– Да он к жене на ложе на ночь приходит ли? Все с дружиной. Вон, гляди!
На волховском берегу бились учебными мечами совсем молодые дружинники. Князь среди них выделялся не только своим корзно, но и ростом и статью. Высок, строен, издали видно, что главный. Выслушал дружинника, оглядел Елифана, махнул рукой:
– Отойдем в сторону.
Когда уселся на поваленное дерево, также махнул рукой, чтоб садился и Елифан. Но тот отказался:
– Я скажу, что велено, а потом уж…
– Как хочешь, – чуть устало пожал плечами Александр. – Ну, чего велено?
– Князь, в Неве свеи на многих ладьях. Боевых, с оружием.
Александр вскинул светлые глаза:
– Где? Откуда знаешь?
