— Я имею право помочь вам представить свою дочь в свете, сэр. Я имею право принимать решения, которые касаются ее будущего.
— Нет у вас никаких прав! — вскричал Клифф, и его щеки залились краской гнева.
Дульсия впилась длинными ногтями в свои ладони.
— И давно вы спите с ней, де Уоренн?
Его глаза округлились, а леди Белфорд коварно, зло рассмеялась, явно наслаждаясь реакцией.
— Я знаю, что вы спите с ней. Слышала, что она красива и молода. Обычно вы предпочитаете женщин опытных, вроде меня, но вдруг решили соблазнить невинную девушку. И после этого вы еще смеете меня презирать? — промурлыкала Дульсия. Сердце подскочило у нее в груди, когда она увидела реакцию Клиффа — его ярость достигла предела и вот-вот грозила вырваться наружу.
Он резко вскинул руки, словно собирался впечатать незваную гостью в стену.
— Да, она молода, очень молода — Аманде всего восемнадцать! Она моя подопечная, леди Белфорд! Я пытаюсь найти ей мужа!
Дульсию удивило то, что де Уоренн, казалось, действительно был оскорблен ее упреками. Она подошла к наглецу так близко, что ее бюст касался его груди. Он вздрогнул от неожиданности и омерзения.
— Если я расскажу в свете о том, что вас с мисс Кэрр связывает пылкий роман, она будет опозорена, просто уничтожена, Клифф.
Он сжал руку леди Белфорд так крепко, что она стала задыхаться от боли, и все-таки оттолкнул ее к стене.
— Черта с два! Я не делю постель с Амандой!
Дульсия торжествующе рассмеялась:
— Даже если это и так, кто вам поверит?
— И вы еще смеете шантажировать меня? — сквозь зубы прорычал Клифф, его глаза теперь метали яростные молнии.
Впрочем, Дульсия была абсолютно уверена в том, что видит в его взгляде не только гнев, но и страсть. Немного успокоившись, де Уоренн ослабил свою железную хватку и холодно улыбнулся:
— Чего вы добиваетесь, Дульсия?
Немного поколебавшись, она коснулась ногой его бедер. К величайшему потрясению леди Белфорд, главное достоинство Клиффа никак не отреагировало на ее близость.
Его улыбка стала просто ледяной.
— Даже если бы вы были последней женщиной на земле, я бы ни за что не притронулся к вам.
Вскрикнув от гнева и унижения, она злобно прошипела:
— Я — ее мать! Я должна контролировать ее будущее, управлять ее имением.
Клифф снова рассмеялся, наконец-то выпуская ее руку.
— Я был прав. Вы — бессердечная, коварная… Я слишком добропорядочный джентльмен, чтобы продолжать. Нет, вы не станете разносить ваши отвратительные лживые сплетни, Дульсия, потому что в противном случае я обязательно поведаю Белфорду правду о вас — всю правду.
Она застыла на месте, объятая ужасом.
— Именно так. Он узнает обо всех ваших любовных интрижках, о вашем романе с Кэрром — и об Аманде. А теперь убирайтесь.
— Вы — ублюдок, — в бешенстве выдохнула она. — Вы — не джентльмен.
— Убирайтесь, — тихо, с ледяным спокойствием, в котором ясно читалась угроза, сказал де Уоренн. — Убирайтесь, пока я сам не вышвырнул вас вон.
Дульсия гневно тряхнула головой, но поверила предупреждению Клиффа, ведь его глаза потемнели от ярости. Она пулей вылетела из Хэрмон-Хаус и спешно забралась в карету.
— Леди Белфорд? — любезно окликнул ее кучер.
— Заткнись! — закричала она.
Сейчас Дульсии следовало хорошенько подумать. Она не оказалась в сильных объятиях Клиффа, его огромная мужественность не вошла в нее. Де Уоренн не бросился на колени, не прильнул к ее лону. И он, похоже, действительно не спал с Амандой — но что-то их явно связывало, это Дульсия улавливала безошибочно. В самом деле: с какой стати этому наглецу заботиться о ее проклятой внебрачной дочери, когда ее саму он так презирает! И что самое важное, он надежно хранил приданое Аманды под замком.
— Я отомщу! — прошипела она, дрожа от бешенства, и прокричала кучеру: — Харрис! Отвези меня к леди Феррис.
Баронесса Лидден-Уэй слыла главной сплетницей в городе. Леди Феррис не осмеливалась открыто распространять слухи, но в конце концов благодаря усилиям этой неутомимой дамы правда в итоге всегда всплывала наружу — причем никто не мог доказать, что источником сплетен была именно она.
Баронессе наверняка придется по душе тот факт, что де Уоренн собирается представить в свете дочь пирата. Приняв решение, Дульсия восстановила дыхание и злорадно улыбнулась.
Аманда легко двигалась, но сейчас, когда ей сказали вытянуться, держать спину прямо и стараться не сбрасывать во время вальса лежавшую на макушке книгу, она никак не поспевала за учителем танцев.
— Раз-два-три, раз-два-три, — старательно продолжал считать специалист по вальсу, но прежде, чем он дошел до второго «три», книга упала с головы Аманды на пол.
Учитель отошел от нее.
— Мисс Кэрр! Вальс предельно прост. Все, что вам нужно делать, это справиться с тремя шагами и держаться прямо! Ну неужели это так сложно?
Покраснев, Аманда подняла книгу. Она выучила шаги, но никак не могла понять, как передвигать ноги, одновременно держа неподвижными спину и голову. Эта задача казалась невозможной, Аманда то и дело впадала в уныние, но не сдавалась. Леди умеют танцевать, и танцуют они великолепно. Рано или поздно, но она научится этому вальсу! Однако Аманда знала: вся семья Клиффа надеялась на то, что она будет готова уже к Кэррингтонскому балу, который должен был состояться всего через несколько недель.
Мистер Берне, учитель, вздохнул:
— Продолжим?
Аманда осторожно установила книгу на макушке, положила одну руку учителю на плечо, а другую — на его ладонь. Он ободряюще улыбнулся, потом состроил серьезную гримасу и запел:
— Раз-два-три…
Книга упала, стукнувшись об пол.
— Простите! — вскричала Аманда, снова вспыхивая от унижения. Никогда еще она не чувствовала себя такой неуклюжей, чем в тот момент, когда выпрямилась. Аманда прижала книгу к груди, ее сердце остановилось. Встревоженная, она заметила Клиффа, который стоял на пороге танцевального зала и, очевидно, наблюдал за ней.
Аманда почувствовала, как щеки зарделись огнем, но в ее душе тут же родилось так много других ощущений… Она вечно трепетала, стоило поднять взор на Клиффа, вот и теперь сердце стремительно забилось, когда их взгляды встретились.
— Вы давно там стоите? — еле слышно спросила она.
Клифф одарил подопечную самой прекрасной улыбкой, которой она когда-либо удостаивалась.
— Несколько минут, — ответил он, медленно направляясь к ученице и не сводя с нее своего проницательного взгляда.
Аманда замерла на месте. Было что-то мощное и магнетическое в его походке, этих больших неспешных шагах и том, как сосредоточенно он смотрел на нее. Сейчас ей так хотелось, чтобы он согласился стать ее мужем! Но в тот же миг, когда эта непрошеная и странная мысль пронзила сознание Аманды, она тут же прогнала ее прочь. Де Уоренн был ее опекуном, ее защитником, ее героем. Он был ее другом. И ничего большего — ей стоило помнить об этом всегда.
