«Какой кретин», — подумал Сеидов.
— Нам нужно пройти границу сегодня, — в который раз сказал
он.
— Сегодня уже поздно. Нужно было позвонить утром, чтобы мы
приняли соответствующие меры и послали письмо.
— Утром мы не знали, что нас здесь остановят.
— Позвоните Строганову в наше посольство в Иордании. Он
отвечает за отправку наших групп из Аммана. Может, он сможет вам помочь, —
предложил дежурный.
— Он уже отправил нашу группу, — сказал Фархад, — и мы
сейчас находимся уже на иракской территории.
— Тогда вернитесь в Иорданию, — повторил дипломат. — Все
равно после семи вас уже не пропустят.
— В нашем посольстве сидят идиоты, — разозлился Сеидов,
отключая телефон. Алена молча пожала плечами.
Кажется, этот дежурный дипломат еще больший тупица, чем американский
капитан. Что им остается делать? Фархад достал носовой платок, вытер лицо левой
рукой. Что-то царапнуло его по лбу. Он взглянул на платок, на свою руку.
Кольцо. Как он мог о нем забыть! Почти волшебное колечко, которое должно ему
помочь.
— Не получается? — спросил с явным сочувствием Томашевски.
— Одну минуту. — Он отошел в сторону, набирая номер телефона
Солнцева. Долго ждал, пока тот ответит. И наконец услышал его голос.
— Добрый вечер, Вадим Сергеевич, — обрадовался Фархад.
— Здравствуйте, Фархад Алиевич, где вы находитсь?
— Мы застряли на границе между Иорданией и Ираком. Какой-то
американский офицер не хочет нас впускать в страну без согласования со своим
руководством. А завтра четверг, короткий день. Потом выходной в пятницу. Боюсь,
что наша командировка просто сорвется. Вы меня понимаете?
— Где вы сейчас находитесь? — явно встревожился Солнцев.
— Прямо на границе. Уже в Ираке, но нас не пускают в страну.
Предлагают вернуться в Иорданию и подождать там несколько дней.
— Как фамилия офицера?
— Я не знаю. Но он командует всеми иракскими пограничниками,
которые здесь есть. Я даже не представляю, что нам делать…
— Подождите немного, — медленно произнес Солнцев. — Я
постараюсь что-нибудь сделать. Только никуда оттуда не уходите.
— У нас мало времени. В семь часов вечера они закрывают
границу.
— По местному времени? — уточнил Солнцев. — Значит, у нас
есть еще двадцать пять минут. Сидите и ждите, я постараюсь что-либо узнать.
Фархад убрал телефон в карман, подошел к беседующим
Томашевски и Сизых. Поляку явно нравилось общаться с симпатичной молодой
женщиной.
— Что будем делать? — спросил майор. — Они скоро закроют
границу. Может, я повезу вас в Иорданию? В пяти километрах есть город, где вы
можете заночевать в отеле.
— Давайте немного подождем, — предложил Сеидов. — Может,
кто-нибудь сумеет убедить этого американца.
— Не думаю, — ответил Томашевски, — мы зря теряем время. Он
не станет нарушать инструкцию.
— Кому вы звонили? — спросила Алена. — В наш международный
отдел?
— Там уже никого нет, — посмотрел на часы Фархад. — Давайте
немного подождем. Посмотрим, чем все это закончится.
Они уселись на стулья, стоявшие в углу комнаты. Кьюсак
посмотрел на этих упрямых русских, пожал плечами и вышел из комнаты. Все равно
он их не пропустит. К тому же на часах уже без двадцати семь. Они не успеют
оформиться. Но если им нравится здесь сидеть, то они могут сидеть до семи
вечера, пока терминал не закроется.
— Он уже ушел, — показал на уходящего Кьюсака майор
Томашевски. — Я думаю, что нам нужно возвращаться в Иорданию. А завтра вы
поедете уже на другой машине. Или позвоните в свое посольство. У них есть
грузовик, пусть они его за вами пришлют.
— Мы, наверное, будем смешно смотреться в грузовике, —
улыбнулась Алена.
— Тогда автобус, — невозмутимо ответил Томашевски. — Я
думаю, что вы найдете транспорт. Здесь проходит много машин на Багдад. А нам
нужно торопиться.
— Давайте немного подождем, — предложил Фархад, — сейчас я
пойду к нашим, а вы немного посидите, поговорите. Я быстро вернусь.
Он надеялся, что таким нехитрым способом задобрит майора,
который захочет поговорить с Аленой лишние двадцать минут. Томашевски понял его
хитрость, но не стал возражать.
— Хорошо, — согласился майор. — Идите к машинам. Но помните,
что в семь часов терминал все равно закроют.
Сеидов быстро вышел из комнаты, прошел к выходу. Машины
стояли у шлагбаума. Люди уже вылезли из салонов, бесцельно прогуливаясь вокруг
автомобилей. Несмотря на вечернее время, было жарко и душно.
— Как у нас дела? — бодро спросил Амансахатов.
— Плохо, — ответил Сеидов. — Нас не пускают в страну.
Какой-то американский офицер говорит, что нужно сделать специальный запрос.
Предлагает вернуться в Иорданию.
— Нужно было сразу позвонить в наше посольство, — грозно
предложил полковник.
— Я позвонил. Там уже никого нет. А наш дежурный тоже
советует мне вернуться в Иорданию.
— Тогда позвоним в наше посольстве в Аммане.
— Боюсь, что результат будет тот же самый, — устало заметил
Фархад. — Я позвонил вашим коллегам, может, они нам помогут.
— Каким коллегам? — не понял Амансахатов.
Сеидов вдруг осознал, что проговорился. Сказалось напряжение
дня, долгая дорога, неприятные разговоры с Кьюсаком и дипломатом.
— Из нашей службы безопасности, — сразу нашелся он. — Может,
они нам чем-то помогут.
— Чем они могут помочь? — удивился Амансахатов. — Это
нереально. Может, лучше действительно вернемся обратно в Иорданию. И завтра
поедем.
— Завтра мы останемся без транспорта, — отчеканил Фархад. —
И вообще сорвем командировку.
Он посмотрел на часы. Уже без пятнадцати. Времени почти не
осталось. К нему подошла Манана Гацерелия.
— Что происходит, Фархад Алиевич? Почему нас не пускают?
— Там сидит какой-то американский офицер, который говорит,
что обязан согласовать наш проезд со своим руководством. Предлагает вернуться в
Иорданию, чтобы завтра послать документы в Багдад.
— Но это невозможно, — сразу возмутилась Манана. — Нас ждут
в Багдаде завтра вечером. У нас все расписано.
— Наконец нашелся один человек, который меня понимает, —
вздохнул Фархад, — но боюсь, что у нас ничего не выйдет. Американец
принципиально не хочет нас пускать.
— Может, я позвоню в наше посольство? — предложила Манана.
