Грязная фальшивка! Скептицизму Тони не было предела. Это всего лишь часть плана по лишению его прав собственности. Самое ужасное вероломство! Это не могло быть правдой!
Поэтому он сойдет со сцены, разоблачив Роузи с ее маскарадом и сэра Дэнни с его ложью.
— Интересный документ. — Тони презрительно бросил бумагу на стол. — Но к кому он имеет отношение?
— Да, — Роузи уперла руку в бедро и стала похожа на нахального юношу, — что это за документ, сэр Дэнни, и к кому он имеет отношение?
— Это последняя воля умирающего. — Сэр Дэнни взглянул прямо в глаза Роузи. — И она имеет к тебе самое непосредственное отношение. Дорогая девочка…
— Девочка? — усмехнулся Тони.
— Девочка? — еле слышно эхом повторила Роузи.
— Сэр Тони смеется над нами, — сладко улыбнулся сэр Дэнни. — Не родился еще мужчина, который, положив руку на женскую грудь, не понял бы, мужчине или женщине она принадлежит.
Трудно поверить, но Тони забавлялся.
— Именно это вы ей и сказали? Что я не понял, что держал в руке женскую грудь?
— Она — невинный младенец, — важно объявил сэр Дэнни.
Лицо Роузи, несколько мгновений назад бывшее таким бледным, теперь залилось яркой краской. Поддерживая больную руку, Роузи отвернулась от мужчин и, подойдя к окну, стала сосредоточенно рассматривать простирающиеся перед ней земли.
Ее земли? Его земли? Чего добивался сэр Дэнни? Почему?
— Почему? — услышала Роузи требовательный и громкий голос Тони. — Почему, сэр Дэнни?
Сэр Дэнни подергал себя за усы.
— В этом деле много «зачем» и «почему», сэр. Если вам угодно уточнить…
— Угодно! Если этот документ подлинный, а не мерзкая фальшивка, то почему вы не выполнили распоряжения лорда Сэдлера и не передали маленькую Розалин попечению Ее Величества?
Явно смутившись, сэр Дэнни признался:
— Я… я не умею читать. А джентльмен… умирал в страшных мучениях. Написав эту бумагу, он произнес всего лишь несколько слов, и то неразборчиво: у него был ужасный жар.
— Это была чума?
Все прекрасно знали внешние признаки «черной смерти», потому что она часто посещала Англию, и потому Тони наперед знал, что ответит сэр Дэнни:
— Без сомнения. На шее благородного джентльмена выступили багровые пятна, а под мышками и в паху появились опухоли. Это была чума, сэр.
— И вы, тем не менее, остались? — В голосе Тони сквозили насмешка и презрение.
Сэр Дэнни выпрямился, насколько позволял его рост, и посмотрел Тони в глаза.
— Даже в смертельной агонии лорд Сэдлер беспокоился о своей дочери. Вы думаете, я смог бы уйти? Вы полагаете, я смог бы оставить ребенка на верную смерть?
— «Черная смерть» уже коснулась ребенка, а через нее передалась бы и вам. Но вы все же остались?
— Сэр Дэнни Плаймптон всегда делал все от него зависящее, чтобы оставаться благородным человеком, и будет всегда поступать так и впредь, — раздался от окна тихий голос.
Тони взглянул на хрупкую фигурку девушки, освещенную солнечными лучами. Она стояла к ним спиной, прижавшись лицом к оконному стеклу, и неподвижно смотрела куда-то прямо перед собой. Что она там так внимательно рассматривала? Камни, из которых сложены стены дома? Парадную дверь? Ее ссутулившиеся плечи и явная подавленность указывали на то, что ей совсем не нравится все, что здесь происходит, однако защитила же она сэра Дэнни. Неудивительно, что она верит в то, что сострадание у сэра Дэнни пересилило его страх перед чумой. Тони и сам верил в это.
— Вы оставались там до самой смерти лорда Сэдлера? — Сэр Энтони решил изменить тактику.
— Да.
— В таком случае, почему же вы не передали ребенка слугам королевы?
— Лорд Сэдлер что-то бормотал насчет королевы и ребенка, но я воспринял это как бред. Его карета выглядела совсем небогато — она была предназначена для быстрой езды, а не для роскошных выездов; ее сопровождали только два человека: кучер и, похоже, нянька ребенка. Когда я появился, слуги были уже мертвы… Я не поверил, что джентльмен был знаком с королевой.
— Возможно, это была курьерская карета, — предположил Тони.
Сэр Дэнни прикрыл глаза, словно стараясь заглянуть в прошлое.
— Карета не имела никаких признаков, указывающих на то, что она принадлежит богатому и знатному человеку. Никаких. Ни одеял, чтобы согреть пассажиров, ни позолоты, ничего.
— Лошади?
— Исчезли.
— Тогда, значит, дорожные воры опередили вас, — с омерзением заметил Тони. Сэр Дэнни разделял его чувство.
— Я уповаю только на то, что чума настигла их так же неотвратимо, как намыленная веревка.
В тот раз сэр Дэнни спасся чудом, и Тони ужаснулся, подумав, что так оно будет продолжаться и впредь. Комедия могла продолжаться сколь угодно долго, поэтому Тони решил ускорить развязку.
— Итак, ответственность за ребенка вы взяли на себя?
— Именно так.
— Она была больна?
— Я думал, что она умрет. — В уголке рта сэра Дэнни появилась скорбная морщинка, и это почему-то встревожило Тони.
— То есть вы надеялись на это?
Печальная гримаса на лице сэра Дэнни стала еще более отчетливой.
— Нет, не надеялся. Такая мысль никогда не приходила мне в голову. Но мне тогда было всего лишь около сорока, и я был свободен и ни от кого не зависел. Мне не нужен был ребенок даже на то короткое, как я полагал, время, что она останется со мной. — Сэр Дэнни покосился на фигурку, стоящую у окна. — Девочка была в ужасном состоянии. Она казалась такой слабой и тщедушной, не приспособленной к жизни…
— Но когда стало ясно, что ребенок выживет, почему же вы даже не попытались отвезти ее в Лондон, следуя указаниям лорда Сэдлера?
— Лондон — нездоровое местечко для меня. — Глаза сэра Дэнни забегали из стороны в сторону. — Чума, вы понимаете…
Роузи опять вмешалась в разговор, показав тем самым, что внимательно слушает:
— Уж не тогда ли это было, когда вы увивались за супругой мэра города и вас поймали?
Сэр Дэнни сверкнул глазами в спину Роузи.
— Очень может быть, но я забыл. Так вот, однажды в провинции я нашел человека, умеющего читать, и он прочитал мне эту бумагу. И я старался доставить девочку по назначению, поверьте, я очень старался.
Характер сэра Дэнни становился все яснее и яснее для Тони — более беспечных бродяг и бездельников он никогда еще не встречал в своей жизни.
— И долго вы старались?
— Ну… — Казалось, сэр Дэнни тянул время, а потом весело ответил: — Долго. Но, естественно, со временем мои усилия выдыхались. Видите ли, у меня никогда даже мысли не возникало, что Роузи — богатая наследница. Для меня она была всего лишь перепуганным ребенком, нуждающимся в моей опеке.
