— Следующие на очереди — куриные ножки.
— Животное! Прекрати! Вся моя жизнь переменилась, мне предстоит выйти замуж, причем за такого жениха, на которого я никогда не надеялась, о котором не могла даже мечтать и которого я не заслужила. Разумеется, у меня есть право на некоторую нервозность!
Жонглирование замедлилось и затем прекратилось вовсе.
— А тебе никогда не стать добрым монахом с такими Ужасными замашками вымогателя.
— Как раз напротив.
Дадли засунул один пирог в рот, а другой швырнул Буле.
— Вымогательство в разумных пределах позволяет вырвать признание у упрямых женщин, которые в противном случае не вымолвят ни слова.
— Ты довольствуешься малым, — заметила Сора. Она почувствовала неловкость, но ее отвлек гулкий звук шагов на внешней лестнице. Сора встала, и в комнату ввалились мальчики.
— Я сам расскажу ей! — кричал Кимбалл. Клэр в ответ кричал:
— Твой отец сказал, чтобы я рассказал ей!
— Я не буду слушать ни того, ни другого, если вы не знаете более пристойного способа входить в комнату.
Клэр споткнулся — возможно, из-за неуклюжести, а, может, его толкнул Кимбалл, — Сора не смогла разобраться и приказала:
— А ну-ка встаньте оба прямо передо мной.
— Достанется же нам, — тихонько пропел Джон, — раз у нее появились такие интонации в голосе.
— Меня по-прежнему пробирает от нее дрожь, — согласился Дадли.
— Хватит, — приказала им Сора, а затем повернулась к мальчикам: — Хорошо. Лорд Уильям велел передать для меня сообщение. Кому именно?
— Мне! — яростно завопил Клэр.
— Я старше! — пожаловался Кимбалл.
— И способен нести большую ответственность, — согласилась Сора. — Поэтому мы должны научить Клэра быть таким же ответственным, и вот как мы это сделаем.
Кимбалл ничего не сказал, и Сора откинула назад его волосы.
— Разве не так?
— Да, миледи.
— Это говорит настоящий рыцарь, — похвалила Сора. — Итак, Клэр, что за сообщение?
— Лорд Уильям посчитал, что вам следует быть наготове, — сказал мальчик. — Сэр Чарльз со своей свитой прибыл во двор замка, а вдалеке кто-то еще поднимает пыль. Гости прибывают рано.
— О Боже, — опустилась на скамью Сора. — На три дня раньше. Слава Богу, что я загодя приготовила так много всего. Но холодный обед на столе ничем не ис правишь, и постели не готовы.
Мысль, мелькнувшая в голове, заставила Сору содрогнуться. По мере того, как гости стекались в замок, опасность подкрадывалась все ближе. Кто же теперь оградит от нее Уильяма?
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Переключив внимание с оцениваемого им молодого жеребца, Уильям заметил, что юноши наблюдают за ним. Они стояли за изгородью конюшни. Ролло и Дадли по краям, Джон и Клэр посередине, держа за руку Блэйза. Золотые лучи полуденного солнца окрасили светлую кожу их лиц, и взору Уильяма открылось написанное на них торжественное выражение. Даже Блэйз, находящийся в полном неведении о намерениях братьев, вперил в Уильяма неподвижный и напряженный взгляд.
Почувствовав, что натянутая узда ослабела, боевой конь встал на дыбы и взбрыкнул, пытаясь сбросить седока. Уильям спрыгнул с коня и спросил:
— Мне выйти?
Спустившись вниз, он кивком предложил мальчикам следовать за ним. В заваленном соломой углу, возле стога, он расставил скамейки полукругом и движением руки пригласил садиться. Юноши уселись на скамейки, а Уильям энергично опустился на стул, стоявший посередине. Блэйз плюхнулся на солому между ними.
Упершись своими могучими руками в колено, Уильям по очереди посмотрел каждому брату прямо в глаза.
— Вы хотите поговорить со мной?
Получив разрешение, братья обменялись взглядами и Ролло начал:
— По ряду вопросов, милорд. Первое и, возможно, наиболее важное, — это история, которую рассказал нам Джон.
Уильям переключил свое внимание на Джона, и тот выпрямился, ощутив на себе тяжесть напряженных взглядов, устремленных на него.
— Мне не хотелось бы заставлять вас думать, будто я собираюсь придать себе весу, пересказывая байки, но этот рассказ настолько невероятный, что, как мне кажется, я обязан вас предупредить. Я воспитывался у сэра Хаттона Гентского. Это небогатый землевладелец, и он не в состоянии как следует позаботиться о рыцарях, которых нанимает.
Рассказав свою биографию, Джон глубоко вздохнул — вести, которые он принес, тяжестью лежали на его плечах.
— Один из рыцарей покинул Гент восемь дней назад, чтобы поискать счастья в Лондоне, и вернулся всего лишь четыре дня тому назад.
— Он как будто летел на крыльях ветра, — заметил Уильям.
— Да, и он принес великую весть. Юстас мертв.
— Юстас? — только и произнес пораженный Уильям, после чего с живостью выпрямился. — Сын короля Стефана?
— Джон кивнул.
— Его наследник и старший сын. Не Божий ли это суд над королем Стефаном за узурпацию трона Англии?
— Возможно. Если это правда. Такие байки слишком часто оказываются сплетнями, которые расползаются от одних к другим по незримым каналам.
Джон заверил его:
— Это благородный человек, милорд, и он увидел достаточно для того, чтобы удостовериться лично.
Уильям печально покачал голевой.
— У Стефана есть еще один сын, а претензии сына Матильды, Генриха, возрастают — и некоторые считают, что эти претензии более правомерны, чем у кого-либо из отпрысков Стефана. Какой ужасный поток несет нас! Благодарю вас за то, что вы предупредили меня. Если бы такую весть принес мне кто-нибудь из гостей, то я не смог бы направить разговор в какое-либо разумное русло. Бог знает, какая борьба развернется после таких событий между землевладельцами, рыцарями и женщинами.
Все юноши кивнули одновременно, включая даже Блэйза, который удивленно наблюдал за ними во все глаза. Уильям рассмеялся над серьезной миной на лице малыша и взъерошил ему волосы.
— Но не за этим же вы пришли ко мне. Какие еще мысли гнетут вас?
Вновь последовал короткий обмен взглядами, и вновь выбор пал на Джона:
— Когда отец дал нам знать, что Сора должна выйти замуж, все мы немедленно направились в Пертрейд, где и обнаружили его заламывающим руки и стенающим из-за потери ее земель, однако больше никаких сведений от этого жалкого…
Он быстро взял себя в руки:
— Мы так и не знаем, отчего вы решили жениться на ней.
По губам Уильяма скользнула едва заметная улыбка.
— А разве странно, что я желаю жениться на прекрасной молодой женщине?
