– Приветствую вас, миледи, на нашем турнире, – Дэвид шутливо с ней раскланялся. – Вы готовы исполнять мои указания и научиться владеть оружием, как подобает сквайру?
– Да, милорд. Хотя я и не понимаю, какая мне от этого польза.
– Чтобы никто больше не убивал твою кошку, – сказала Берт.
Дэвида передернуло. Он знал, что Элисон не желала, чтобы об этом стало кому-нибудь известно. Она скрывала чувства и дорожила своим внутренним миром. Не станет ли она вымещать свое недовольство им на Берт?
Он недооценил ее. Элисон удивленно посмотрела на девочку и сказала негромко:
– Да, это и впрямь убедительная причина.
Дэвид поспешил вмешаться, опасаясь еще каких-нибудь недоразумений.
– Сначала мы поучимся стрелять из лука.
– Да, да! – Эдгар довольно усмехнулся.
Стрельбу из лука преподавал Гай, и он уверял Дэвида, что у Эдгара врожденный талант. Еще слишком маленький, чтобы осилить противника в рукопашном бою, Эдгар наслаждался пением стрелы, дающим ему шанс на победу. Он дорожил каждой минутой, проведенной с луком в руках.
– Да, да! – отозвалась, подражая ему, Берт.
У нее был собственный маленький лук, и она упражнялась часами, стараясь сравняться со своим героем.
– Установите цели, сквайры, – сказал Дэвид. – Я начну обучать леди Элисон.
Берт уперлась пятками в грязь.
– Я хочу, чтобы ты учил меня!
Эдгар подтолкнул ее.
– Милорд велел нам установить цели.
– Он мой папа.
– Настоящий сквайр не спорит со своим рыцарем. – Эдгар направился к сараю, где хранилось оружие. – Девчонки не умеют исполнять приказания, – крикнул он на ходу.
– А я умею, – Берт побежала за ним, – я умею.
– Эдгару не нравится, что ты со мной занимаешься? – спросила Элисон.
Дэвид протянул ей лук.
– Подержи, пока я надену тебе предохранители на кисть и на пальцы. – Ей следовало научиться делать это самой, но ему был нужен случай дотронуться до нее, погладить ей кожу пальцами.
– Нет, он ничего не имеет против тебя. Тут дело в Берт. – Он взглянул на детей, тащивших цели и споривших, где их установить. – Тебе будет приятно узнать, что Эдгар тоже не одобряет этих уроков для Берт.
– Почему это должно быть мне приятно? – Она следила глазами за его руками, натягивавшими ей на кисть кожаный браслет. – Я учила Эдгара уважать своего господина и повиноваться ему.
– Он мне повинуется.
– С готовностью?
– Не то чтобы, – признал Дэвид, натягивая тетиву. – Берт иногда осложняет мне положение. Может быть, если бы ты… да нет, это глупости.
– Что?
– Да нет, ничего, – он отступил и подал ей лук. – Неважно.
– Мне кажется, что у тебя не бывает неважных идей.
Элисон глубоко вздохнула, когда он обхватил ее руками. Взяв ее руку, Дэвид показал ей, как держать тетиву.
– Мне кажется, что если бы ты выказала к ней уважение и привязанность, Эдгар последовал бы твоему примеру.
– Я уважаю все Божьи творения.
Он ничего не сказал.
– Какую еще привязанность? – спросила она недовольным тоном.
– Я видел, что, когда ты хвалишь Эдгара, ты кладешь руку ему на плечо.
– Берт не любит, когда я ее трогаю.
– Потому что ты трогаешь ее только когда моешь. А я имею в виду жест расположения.
Она подумала немного.
– Я могла бы это сделать, – сказала она решительно.
– И спросить, как идут ее занятия.
– Насколько мне известно, никаких занятий у нее нет. Она не берет книгу в руки и не учится женским делам.
– Сейчас она учится быть сквайром.
– Я этого не одобряю. Почему я должна интересоваться ее успехами?
Он с трудом удержался, чтобы не выдать свое торжество.
– Ты ведь тоже этим занимаешься.
– Только потому…
«Только потому, что хочу отвлечь твое внимание от этого пятна у Хейзел», – пробежало у него в голове. Но она этого не сказала.
– Только потому, что ты прав. Если мне угрожают, я должна уметь в какой-то мере защищаться.
Он хотел привлечь ее к себе и зацеловать до беспамятства. Он хотел вознаградить ее за эти трудные для нее слова: «Ты прав». Он хотел снова и снова заверить ее, что всегда будет ее защитником.
Вместо этого он сердито закричал на слуг, подошедших взглянуть на их учение.
– Если вам нечего делать, я вам дело найду. Натягивай тетиву осторожно, но твердо. Сильнее. Еще сильнее. Пока не коснешься рукой щеки. А теперь отпускай.
Она отпустила тетиву, и та с глухим стуком ударила ее по кисти.
– Ой! – Она уронила лук и потерла себе руку. – Больно!
– А теперь попробуй со стрелой. – Выбрав стрелу, он показал ей, как придерживать ее пальцами.
Дети поспешно установили цели и подбежали к ним.
– Ступайте упражняться, дети, – сказала им Элисон.
Они не обратили внимания на ее слова. Они не сводили глаз с кончика стрелы. Она снова натянула тетиву.
– Выше! Натяни сильнее! – Дэвид прищурился. – А теперь отпускай!
Оставив след в грязи, стрела застряла в траве не дальше пяти футов от Элисон.
Дети глазели на нее не мигая в полной тишине.
– Теперь ты можешь открыть глаза, – весело сказал ей Дэвид.
Ее глаза широко раскрылись.
– А я и не заметила, как их закрыла. – Она с любопытством взглянула на цели.
Берт громко засмеялась. Эдгар закрыл рот рукой. Озадаченная, Элисон посмотрела на них, потом на цели. Дэвид наклонил ее голову так, чтобы она могла увидеть стрелу.
– О! – Она снова посмотрела на детей, но они уже присмирели. – Я попробую еще раз.
Надо отдать ей должное, она легко не сдается.
За все годы, что он обучал сквайров, Дэвид не видел такого количества стрел, осевших в грязи. Наконец он безнадежно сказал:
– Довольно, у тебя кисть распухнет, если ты не перестанешь.
– Мне уже почти удалось. – Она выпятила подбородок. – Еще только одну.
Высоко подняв лук, Элисон выпустила стрелу, и та, просвистев над площадкой и над сараем, где хранилось оружие, исчезла из виду.
Дэвид, она сама и дети застыли на месте.
Они услышали пронзительный птичий крик, один только крик, и потом… тишина.
