Брэнди не заметила, как тоже оказалась на ногах.
– Значит, это сделано злонамеренно? – закричала она в микрофон.
– Мы так полагаем. Но позвольте вас заверить, мы пошлем наших лучших специалистов… – Рэбек отошла от микрофона, очевидно, рассчитывая, что ее не будет слышно. Но через динамики донесся ее голос, обращенный к кому-то: – Что ты имеешь в виду? Они пытаются отключить громкоговорители прямо сейчас?
В динамиках раздался шипящий звук, и затем все заглохло.
Брзнди, потрясенная услышанным разговором, взглянула на Роберто.
Он прислонился к стене и гневно выпятил челюсть.
– Мне очень жаль, Сага. Это моя ошибка.
– Твоя ошибка? Я знаю твое непомерное самомнение, но при чем здесь ты?
– Это сделали Фоссера. У них идет борьба за власть.
– А какое отношение к этому имеешь… ты?
– Моссимо с трудом сохраняет свой авторитет, и, чтобы поправить положение, он спланировал крупное дело. Он хочет выкрасть «Блеск Романовых».
Брэнди даже лишилась дыхания. Случайное откровение Роберто было для нее неожиданностью.
– Честолюбивый замысел, – сказала она. – Я это так называю.
– И я в нем являюсь неотъемлемым звеном.
– Так ты согласился это сделать?
– Согласился. Но если Моссимо не получит украденный бриллиант…
– Он будет смещен, и его место займет следующий. – Брэнди живо представила сценарий. Она сползла вниз по стене, так как у нее подгибались колени. – Поэтому они хотят тебя устранить.
– Перепродажа краденых камней – это большие деньги, а глава синдиката в Чикаго – благодатное место.
Как бы в подкрепление этого тезиса лифт провалился еще на несколько дюймов. Брэнди вскрикнула.
– Все нормально. – Роберто сел рядом с ней и обнял за плечи. – Все хорошо.
– О Боже. – Брэнди сидела в полном оцепенении. – Мы погибнем. Мы действительно погибнем.
Роберто ткнулся носом ей в затылок.
– Я не говорил тебе, какой у тебя сексуальный вид в черном и красном?
Брэнди в изумлении повернулась и посмотрела на него.
– Как ты можешь оставаться таким спокойным?
Роберто улыбнулся, нежно изогнув губы. Черная прядь упала ему на лоб. Он согревал Брэнди взглядом, горевшим страстью и восхищением.
– Сага, нет никого в мире, с кем я желал бы встретить свой конец, кроме как с тобой.
Она погибнет. Но в объятиях самого красивого, самого сексуального, самого благородного из всех мужчин, каких когда-либо встречала. Не важно, что он воровал драгоценности. Не важно, что он выводил ее на парад перед всем Чикаго, выставляя, как красивую безделушку. Не важно, что он планирует выкрасть «Блеск Романовых» и успешно это сделает, если останется жив. Он был замечательным любовником, доводившим ее до экстаза. Он без всяких разговоров взял ее мать под свой кров. И когда Брэнди увидела его, стряхивающего кровь с руки над распростертым Аланом, ее обуяла безумная радость. Роберто дал ей почувствовать вкус яростного возмездия, не позволив убогому, тупоумному и мелочному подонку ее оскорблять.
Лифт снова дернулся и опустился еще на несколько дюймов.
Но на этот раз Брэнди не вскрикнула. Она бросилась в атаку.
Брэнди обхватила лицо Роберто и приникла к его губам в страстном поцелуе, который недвусмысленно говорил о том, как отчаянно она его хочет.
Роберто отвечал ей с равным пылом, жестоко вбрасываясь языком к ней в рот, будто остро нуждался вкушать ее, чтобы выжить, а пальцы его стягивали с ног Брэпди шелковые кружевные чулки.
Брэпди закрыла глаза, когда Роберто коснулся ее обнаженной плоти между ног, упиваясь экстазом, в то время как оба балансировали на краю пропасти.
Роберто потянул ее обратно на пол и задрал юбку вверх до талии. Он держал в руке невесть откуда появившийся маленький нож. У него сузились глаза, и он показался ей жестоким. Опасным. Отчаянным. Он напоминал сейчас пирата.
Когда он срезал с Брэнди трусы, для нее это едва не завершилось оргазмом.
Брэнди бросилась расстегивать молнию на его брюках, а ремень Роберто расстегнул сам.
Вдвоем они спустили до колен его брюки вместе с нижним бельем, и Брэнди притянула Роберто к себе.
Он раскрыл ее пальцами, и у Брэнди вырвался ноющий звук. Она была слишком чувствительна. Ощущения нарастали слишком быстро. И они были слишком интенсивны. Слишком возбуждающи.
Но… ей хотелось большего. Сейчас она хотела, чтобы Роберто вошел в нее.
Он был так близко, что на его коже чувствовался запах страсти. Это так усиливало влечение, что Брэнди невольно выгнулась всем телом. Роберто придвинул к ней бедра, попробовав ее округлой оконечностью мужской плоти. Затем плавным восхитительным движением скользнул вглубь.
И тогда для Брэнди наступило желанное завершение. Потом еще. И еще.
Роберто присоединился к ней мощными глубокими бросками.
В общем хаосе ощущений и блаженства у Брэнди всплыла единственная мысть: если уж выпадет судьба умереть, то хотелось, чтобы это произошло вот так, как сейчас, в объятиях с Роберто. В любви с ним.
Глава 23
– Мы все сделали! – прокричал в динамик голос дежурного офицера Рэбек. – Управление лифтом налажено! Как вы там? Все ли у вас хорошо?
Хорошо? Брэнди в жизни не чувствовала себя так хорошо. Но…
О Боже, если заработали громкоговорители, значит, за видеокамерами дело не станет.
Роберто тоже это понимал. Он коснулся губами ее рта и тотчас отпрянул. Потом одернул ее юбку и помог Брэнди сесть.
– У нас все прекрасно, – крикнул он в микрофон.
Голос у него был очень серьезный. Офицер Рэбек, вероятно, не знала, что это означает. Но Брэнди знала. Ей уже был знаком этот тон. Это означало, что Роберто очень доволен.
Лифт резко дернулся. Брэнди ахнула и ухватилась за Роберто. Затем лифт медленно пошел вверх, царственно, как королева.
– Мы поднимаем вас на один этаж, – объявила Рэбек. Роберто спешно застегнул молнию брюк и ремень. – На двадцать пятом этаже вас ожидает персонал экстренных служб.
Держась за стену для опоры, Роберто силился встать на ноги.
Брэнди его измочалила – и была этим горда. И чувствовала облегчение, что осталась жива. И… и еще она не соображала, кто она и что.
Роберто подал ей руку.
Брэнди взяла ее, позволив ему помочь ей встать. Она сжала трясущиеся бедра. Сейчас он мог беспрепятственно войти в нее. Она была без трусов. Это было бедствие. Но она ни на минуту не жалела об этом.
Она была жива. Она была влюблена. Она была такая дурочка!
