Стало ясно, вернуться к прежней теме не удастся. Чаю я
успела выпить и пирогов наелась, пора было прощаться. Отдав соседке деньги, я
отправилась к себе. Матюша утверждал, что кинжал старинный, а блондин уверяет,
что подделка. Врет, мерзавец. Ничего, завтра я все узнаю. Кинжал Матюша не
прятал, по крайней мере, не раз его показывал, если даже покупатель нашелся.
Что, если из-за кинжала его и убили? Хотя даже со смертью толком ничего не
ясно. Соседка видела парней на джипе, и я их видела. Только непохоже, что
Матюша их боялся. А если боялся, почему не обратился в милицию? Не обратился,
потому что знал за собой какие-то грехи. И по неведомой причине отдал кинжал
мне. Почему же по неведомой? Причину он как раз объяснил: ключ должен быть у
меня, раз отец искал его всю жизнь. Интересно, как кинжал оказался у Матюши?
Неужели по наследству достался? Но тогда почему он не отдал его моему отцу, а
отдал мне? Вопросов стало даже больше. «Отвезу завтра кинжал в прокуратуру и
забуду эту историю», — пообещала я себе, правда, еще сомневалась, что
претворю благое намерение в жизнь. Уж очень запутанной и таинственной оказалась
история, а главное, будоражила воображение. Любопытство же, как известно, до
добра не доводит. В этом очень скоро я смогла убедиться.
Утром следующего дня мы встретились с Аней возле дверей
банка. Первоначально она должна была заехать за мной, но с утра ей понадобилось
заглянуть в редакцию, и я поехала в банк на своей машине, бросила ее на стоянке
метрах в пятидесяти от входа. Аня приехала на такси. Надо сказать, моя история
ее тоже увлекла, ей не терпелось взглянуть на кинжал. Забрать его из ящика было
делом десяти минут, и мы направились к машине. Только свернули за угол…
Признаться, чего-то подобного я подсознательно ожидала,
поэтому даже не испугалась как следует, а главное, конечно, подготовилась.
Итак, мы свернули за угол, и тут в поле нашего зрения возник здоровенный
детина, который рванул сумку с моего плеча. Я вскрикнула, нелепо взмахнула руками,
сумка оказалась у него в руках, и парень бросился бежать. Но тут очнулась Анька
и, вместо того, чтобы голосить на всю улицу «помогите!», в три прыжка догнала
верзилу, запрыгнула ему на спину и принялась дубасить по голове. Верзила не
выдержал и заорал, я бросилась на помощь подруге, как вдруг обнаружила в
опасной близости еще двоих парней, которые с очень суровыми выражениями на
физиономиях приближались к нам. Мне хватило доли секунды, чтобы понять: к
верзиле спешит подмога. Тот это тоже понял, прорычал что-то невнятное, сбросил
подружку на землю, наподдал мне коленом, чтоб под ногами не путалась, и
припустил к друзьям.
— Держи! — вопила Анька. Народ вокруг застыл в
недоумении, уж слишком дикой была сцена, а когда в рядах граждан наметилось
робкое шевеление, парни успели скрыться. — Что ты стоишь? —
возмутилась Анька, поднимаясь с асфальта. — Звони скорее ментам… Черт,
хрен теперь поймаешь этих гадов. Ты его рожу запомнила?
— Нет, — покачала я головой. — Не до рожи мне
было.
Должно быть, кто-то из зевак все же сообщил куда следует о
нападении, потому что буквально через несколько минут подъехала милиция.
— Вот что, — шепнула я Аньке. — Ты о кинжале
молчи.
— Почему? — нахмурилась она.
— Потом объясню.
Наше общение с милицией вышло недолгим и абсолютно неинтересным.
Я рассказала об ограблении, промолчав о кинжале. В банк я заглянула, чтобы
положить в ячейку важные документы, а на обратной дороге подверглась нападению.
В сумке у меня косметика и кошелек.
— А паспорт? — спросил милиционер.
— Паспорт в кармане.
По моему мнению, представители правопорядка тоже не особо
верили, что грабителей найдут. Анька возмущалась и размахивала своим
журналистским удостоверением, менты грустили, я тосковала и, наконец, стала
дергать подружку за руку:
— Уймись ты в самом деле, нас в прокуратуре ждут.
— Ждут-то ждут, — передразнила Анька, направляясь
к моей машине, — только с чем мы туда явимся?
— С кинжалом, — тихо ответила я, оглядываясь.
Анька хмуро взглянула на меня в некотором недоумении, а я,
устроившись в машине, приподняла широкий балахон, в который с утра вырядилась.
Кинжал, завернутый в тряпку, был заткнут за пояс джинсов. Кошелек в заднем
кармане, ключи от квартиры в боковом. В общем, благодаря предчувствиям
подготовилась я неплохо.
— А что в сумке? — спросила Анна.
— Ничего ценного, — ответила я, и губы Анны
расползлись в улыбке. — Сумка, кстати, старая, давно хотела от нее
избавиться.
— Но она тяжелая была, — вновь нахмурилась Аня.
— Конечно. Там обрезок трубы лежал.
Теперь она весело фыркнула, но почти тут же загрустила:
— Слушай, но они вряд ли на этом успокоятся.
— Кто «они»? — вздохнула я.
— Эта типы. Если они устроили нападение возле банка,
считай, в центре города да белым днем… Слава, это опасно, надо что-то делать…
— В прокуратуру ехать, — напомнила я.
И мы поехали.
* * *
Дежурный предложил нам немного подождать в холле. Вскоре
появился Валера.
— Идемте, — кивнул деловито, и через пять минут мы
уже сидели в его кабинете. Анька дрожащим голосом поведала историю недавнего
нападения.
— Вы уверены, что их интересовал кинжал? — не
особенно впечатлился Валера. — Идут две девчонки из банка, логично
предположить, что в сумке деньги, ну вот и…
— Дурака-то не валяй, — осадила его Анька. —
Втроем за одной сумкой охотились…
— Ладно, давайте свой кинжал, разберемся, — кивнул
он.
Я заподозрила, что с утра настроение у него не очень, а
трудового энтузиазма и вовсе кот наплакал. Достала кинжал и положила перед ним
на стол. Валера развернул тряпку и повертел кинжал в руках.
— Классная штука… Может, и правда больших денег стоит.
— Конечно, стоит, — подхватила Анька. — Вот
Матюшу из-за него и убили. Антиквар не зря им интересовался. Что, если
сегодняшнее нападение он и организовал?
— Вряд ли, — не согласилась я. — Он предлагал
его продать или отнести в милицию.
— Это он тебе мозги запудривал. За ним надо установить
наблюдение, а Славке дать охрану.
Валера закатил глаза, но довольно сдержанно попросил не
торопиться, особенно с охраной и наблюдением.
Через полчаса мы покинули прокуратуру, Анька была очень
недовольна.
