— Извините, я не представился. Прохоров Марк
Сергеевич. — Он извлек из кармана визитку и положил на стол. — Я жду
вашего решения, — сказал посетитель, поднимаясь. — Если не
возражаете, позвоню вам завтра. Подумайте хорошо над моими словами.
Марк Сергеевич направился к двери и, кивнув мне на прощание,
удалился. А я, как Ирка недавно, начала растекаться по стулу. Но если на Ирку
произвели впечатление внешность Прохорова и его умопомрачительные манеры и
привычки, то меня потрясли его слова. Похоже, мне не оставляют выбора. Неужели
кинжал действительно подделка? То, что мне известно о Матюше, служит
подтверждением слов Марка Сергеевича. Да и не стал бы он гнать меня в милицию,
если бы не был уверен в том, что кинжал не настоящий. Однако по неведомой
причине идти в милицию мне расхотелось окончательно, несмотря на то что я вчера
сама о этом же подумывала. Марк Сергеевич доверия не вызывал и, как обычно в
таких случаях, хотелось сделать все с точностью до наоборот. Но угроза в словах
блондина содержалась нешуточная, я была убеждена, что обещание свое он сдержит.
Допустим, вызовут меня в милицию и спросят, почему я скрыла факт передачи мне
кинжала, а я, кстати, вполне могу ответить, что про кинжал меня никто не
спрашивал, а я сама данному факту значения не придала. Отдал и отдал, сказал,
что кинжал должен быть у меня в память об отце… С какой такой стати я должна
всем об этом рассказывать? Чем больше я думала, тем тверже становилась моя
позиция. Жаль, что я малость растерялась и не поставила нахала на место. Туг я
вспомнила о визитной карточке и взяла ее в руки. Золотистая бумага, готический
шрифт. На визитке стояло имя — Прохоров Марк Сергеевич, а ниже значилось:
антиквариат. Сбоку — столбик телефонных номеров.
Ну, конечно, вот и объяснение его интереса к кинжалу, дружбы
с Матюшей и даже пристрастия к трости и прочей дорогостоящей атрибутике.
Правда, антикваров я всегда представляла шустренькими старичками, которые со
словами: «Ну-с, батенька» — потирают руки и хитро поглядывают на вас из-под
очков. Я вертела в руках визитную карточку и не замечала, что уже некоторое
время весь наш коллектив, за исключением шефа, стоит возле двери и смотрит на
меня, практически не мигая.
— Вы чего? — вытаращила я глаза, наконец-то
обратив на коллектив внимание.
— Он кто? — смогла открыть рот Ирка. — Будет
нашим клиентом?
— Вряд ли.
— А приходил зачем?
— По личному делу.
— Да ты что… А где вы познакомились?
— Здесь.
— Как здесь? Когда?
— Идите, работайте, — махнула я рукой.
— Славик, так нечестно. Ты хотя бы расскажи о нем. Ведь
это же.., это же ни на что не похоже.
— Не могу не согласиться, — кивнула я.
— Нет, серьезно. Он что, в тебя влюбился?
— Да вроде нет, но я рассчитываю.
— Славик, берегись! Такие типы чрезвычайно опасны. Ты
его глаза видела? Никакой возможности терпеть, так бы прямо поджала ручки и
пошла за ним на полусогнутых, хоть в загс, хоть к черту в пекло.
— Такие с нашей сестрой вечно поступают
по-свински, — поддакнула Верка, глядя на меня с подозрением.
— Ага, должно быть, поэтому у вас слюни и текут, —
съязвила я.
— А куда денешься? — потерла нос Ирка. —
Природа. Вечно тянет не на то. Вот взять Игоря из турфирмы напротив… Хороший
парень, милый, даже симпатичный. Ясное дело, что его и надо бы в спутники
жизни, но не цепляет. А этот как вошел, так сразу мандраж, мечты и тоска по
большому и светлому.
— Вы работать сегодня собираетесь? — не выдержала
я, потому что Иркины слова весьма точно передавали мои собственные ощущения при
виде блондина.
Девчонки неохотно вернулись к своим компьютерам, а я
пригорюнилась. Всего несколько минут назад я была уверена, что наплюю на угрозы
Марка Сергеевича, а теперь вновь пошли сомнения.
— С кем бы посоветоваться? — загрустила я. —
Бабулю лучше не беспокоить, у нее давление. Элька погонит в милицию…
И тут на ум пришла Аня Витюшина, моя хорошая знакомая,
которая работала на телевидении. У нее и здравомыслия на четверых, и большой
жизненный опыт.
Я тут же набрала номер ее мобильного, а через час мы уже
сидели в кафе, и я, правда, довольно бестолково, саму себя перебивая,
рассказала всю историю. Аня уже пять лет работала репортером, специализируясь
на уголовных новостях; кражи, убийства, ограбления и прочее. Несмотря на свой
возраст (ей было двадцать пять) и внешность гимназистки, она приобрела не
только популярность, но и уважение правоохранительных органов, потому что, в отличие
от коллег, не носилась за скандальными новостями, а к своей работе относилась
серьезно и ответственно.
Когда дело дошло до визита блондина, Аня подалась вперед и
даже схватила меня за руку.
— Вот это да… Мне бы заполучить этого парня хоть на
десять минут. Скажи, хорош?
— Ничего особенного, — нахмурилась я.
— Да ладно, не прикидывайся. Парень впечатляет.
Несколько раз я пыталась взять у него интервью, но… — Аня развела руками.
— Какое интервью? Ты же специализируешься на…
— Очень хотела услышать его комментарии по поводу
нашего рынка антиквариата. Говорят, тут такие операции проворачивают, только
держись. Я имею в виду «черный» рынок. На первый взгляд все у нас
благопристойненько, десяток антикварных магазинов, три из которых принадлежат
Прохорову, мебель, посуда, лампы в стиле модерн, а чем они на самом деле
занимаются, еще вопрос. Из музея в Никитском монастыре похищена икона
шестнадцатого века. Оклад — произведение искусства. Говорят, уже ушла за
границу. Две картины Шишкина и один Левитан из запасников галереи тоже
растворились на просторах родины, причем следствие зашло в тупик. Вроде как
никто не виновен, а картины сами по себе исчезли. В общем, есть у меня к нему
вопросы. К тому же парень он со странностями, живет затворником, в доме
приходящие кухарка и уборщица и две ручные вороны.
— Я видела только одну, — вздохнула я.
— Не повезло. Короче, тот еще тип.
— А что вообще ты о нем знаешь? Я не просто так
спрашиваю, — торопливо добавила я, — мне же для дела…
