Повторное чтение и рассматривание рисунков ничего не дало.
Я, поразмышляв, стоит это делать или нет, взяла трубку телефона, с намерением
позвонить маме, хотя доводов «за» было примерно столько же, сколько и «против».
Мама мне обрадовалась, но стоило мне упомянуть про бумаги
отца, как голос ее изменился.
— Она что, спятила? — грозно поинтересовалась
мама.
— Ты о ком? — вздохнула я, поняв, что доводам
«против» следовало внять.
— О твоей бабке. Мало того, что ее сын совершенно
помешался на дневниках прадеда… Только не говори, что этот бред тебя
заинтересовал.
— Почему же бред?
— А как еще можно назвать сказки о дьяволе, братстве и
прочей чертовщине? Несколько лет я только и слышала о монастырях, рукописях,
ключах… Не доводи мать до инфаркта, выбрось все это из головы.
— Должна же я что-то узнать о своем отце, — как
можно жалобнее заметила я.
— Твой отец… — Мама шумно вздохнула. — Хорошо.
Чего ты от меня хочешь?
— Кому ты отдала его бумаги?
— Этого человека давно нет в живых, у него не было
родственников, так что люди, которым после его смерти досталась квартира,
выбросили все на помойку, и совершенно справедливо.
Стало ясно, спрашивать маму, что там были за бумаги, точнее,
что в них содержалось, труд напрасный. С бабулей они уживались с трудом, потому
что, в сущности, были очень похожи.
— У отца был друг по фамилии Логинов? — все-таки
спросила я.
— Не помню.
— Его еще звали Матюшей.
— О, господи, только его тут не хватало! Я всегда боялась,
что этот тип доведет твоего отца до тюрьмы.
— Почему? — необыкновенно заинтересовалась я.
— Потому что он — жулик.
— Мамуля, а поконкретнее нельзя?
— Он подбивал твоего отца на авантюру, изготовил
подделку и хотел продать ее одному коллекционеру. Матюше это казалось
гениальной идеей.
— И что?
— Ничего. Твой отец отказался, но вряд ли Матюшу это
остановило. В конце концов, он оказался в тюрьме.
— До того, как погиб отец, или после?
— После, кажется. Хотя не уверена. Про него тебе тоже
бабка рассказала?
— Нет. Мы встретились случайно, и он…
— Что? — взревела мама. — Гони этого жулика в
шею. Встретились случайно… И как он тебя узнал?
— Ну, может, я на папу очень похожа?
— Вот что, если он еще раз посмеет…
— Не посмеет, — вздохнула я, а мама насторожилась.
— Да?
— Он умер.
— Слава богу.., то есть я хотела сказать.., понятия не
имею, что я должна сказать. Но все эти люди, которые окружали твоего отца.., у
тебя не должно быть с ними ничего общего.
В общем, мы спешно простились с мамой, но ее суровость
ничуть меня не образумила. Сидя на диване, я продолжила размышлять над тайной
кинжалов, только к мыслям о них теперь прибавились мысли об отце. А что,
собственно, я о нем знаю? Три дня назад я ответила бы, что знаю все, что
положено знать ребенку, потерявшему отца в раннем возрасте. То есть я знала,
когда и где он родился, какой вуз закончил, знала, как они познакомились с
мамой, как он сделал ей предложение, знала, что был он человеком книжным,
любителем русской истории. Теперь еще прибавились его авантюризм (как еще можно
назвать раскопки, которые он проводил без какого-либо на то официального
разрешения?) и сомнительная компания. Похороны отца я помню крайне смутно, а
его самого я вовсе не помню. Несколько фотографий в семейном альбоме и некая
тайна, которая терзала отца всю его жизнь, а теперь очень беспокоит меня, вот
все, что я имею. Не густо. Если бы у меня были его бумаги… Но, по словам мамы,
они давно сгнили на помойке, так что можно о них забыть, а на всей этой истории
поставить жирный крест.
В тот вечер я была уверена, что так и поступлю, то есть
скоренько забуду о Матюше с его странной идеей привлечь меня к участию в некой
авантюре, как-то связанной с отцом. А кинжал отнесу в музей, вот пусть там и
разбираются, что это за кинжал такой, и если в самом деле древний, в музее ему
самое место. Но после маминых слов о Матюше и древность вызывала сомнение.
Оставался дневник прапрадеда — семейная реликвия. А загадка.., загадкой и
останется.
Однако уже на следующий день стало ясно: благие мысли
испарились, а на смену им вновь пожаловало любопытство. Вместо того чтобы
думать о работе, я то и дело отвлекалась и поглядывала за окно, а когда
появилась возможность покинуть офис в середине рабочего дня, сразу же ею воспользовалась.
Переговорив с клиентом, который ждал меня на своей квартире, я посмотрела на
часы и решила, что вполне могу потратить час и взглянуть на ту самую пещеру.
Объяснить, зачем мне это надо, я не могла, но оправдывалась тем, что поездка за
город очень полезна для моего здоровья — подышу свежим воздухом, а потом с
новыми силами возьмусь за работу. Не думаю, что я всерьез надеялась обнаружить
в пещере что-то интересное, но взглянуть между тем очень хотелось.
Последний раз я была в Козьей пещере с экскурсией, когда
училась в десятом классе. Место я помнила весьма приблизительно, но была
уверена, что найду его без труда. Только я, устроившись в машине, завела мотор,
как позвонил шеф. Требовалось мое присутствие в офисе, и я, слегка
раздосадованная, помчалась на работу. Когда рабочий день закончился, позвонила
подруга, попросила забрать ребенка из детского сада и отвезти к бабушке.
В общем, все складывалось так, что попасть в пещеру сегодня
не представлялось возможным. Обычно я внимаю намекам судьбы: раз что-то не
складывается, значит, это и не нужно. Но тут вдруг меня неудержимо потянуло за
город, и в путешествие ближе к вечеру я все-таки отправилась.
Найти дорогу к пещере действительно оказалось легко — на
дороге стоял красочный плакат с указателем. Я, признаться, удивилась, что не
замечала его раньше, ведь не один раз здесь проезжала и была уверена, что
никакого указателя нет. Может, недавно повесили?
