Майк не стал завтракать на станции, а, быстро выпив чашку кофе, поехал домой. Старая «хонда» стояла возле гаража, но он пока не мог вздохнуть с облегчением. На холодильнике могла быть записка, в которой говорилось, что он может продать старую «хонду» на свои нужды. Нет, только не это. Все, что ему нужно, — это прямой ответ.
Он открыл дверь. Возможно, они еще спят, ведь еще и семи нет.
Но Крис, уже одетая, встала с дивана. Ее глазa выглядели не намного лучше, чем его. Она взяла со стола газету и протянула ему. Она хотела что-то ему сказать. Рассказать всю историю. Но он не хотел ничего слушать сейчас. Ему было все равно. Главное, что она здесь.
— Иди сюда, — раскрыв объятия, проговорил он, чувствуя такое облегчение, что готов был кричать. — Иди ко мне. Я всю ночь не спал.
— Я тоже, — ответила она, шмыгнув носом. — Мне так много нужно рассказать тебе.
— Ты здесь. Расскажешь потом. У нас много времени.
— Значит, ты уже видел?
— Да. Трудно не заметить. И мне сказали, что ты ушла с работы.
— Но ты не позвонил?..
— Ты обещала не удивлять меня. Я должен был тебе верить.
— Но как ты мог мне верить? Особенно после такого?
— Может быть, ты и утаила пару фактов, но не лгала мне. Я бы почувствовал.
— О, Майк. Обними меня. Пожалуйста.
Что он и сделал с радостью. Какое это было облегчение — верить и знать, что ты был прав!
— Что-нибудь из написанного в газете правда? — поинтересовался он.
— Кое-что, — ответила Крис. — Например, то, что я погибла. Возможно, это правда. Возможно, я просто наблюдаю за всем происходящим из чистилища.
Он рассмеялся и сжал ее еще крепче.
— Нет. Если бы чистилище было таким, то у нас бы вообще не осталось католиков.
Глава 8
Пожарные видят жизнь не в цветах радуги, а лишь в черном и белом, горячем и холодном. Может быть, в плохом и хорошем. Крис начала понимать, почему Майк Кавано жил в таком простом мире и почему так старался ничего не усложнять. Она начинала видеть в этом смысл, даже если сама так не думала.
Пожарные не стоят снаружи горящего здания и не тянут жребий, кому заходить внутрь, кому лезть на крышу, а кому вести машину. У каждого есть работа, которую он выполняет. Они все решительны и при этом имеют точное представление о безопасности и опасности. Они идут на такой риск, на который больше никто не осмелился бы пойти, но они знают это и знают, как со всем этим справиться. Это сильные и опытные мужчины и женщины.
В субботу утром после того, как прочитали статью в газете, они сидели на диване, пили горячий кофе и разговаривали, пока дети спали. Майк услышал всю историю целиком: о замужестве Крис, судебном разбирательстве, разводе и решении тети Фло приехать в Сакраменто, если Крис немедленно не поедет в Чикаго.
— Я сказала ей, что пробуду здесь еще немного, что детям здесь хорошо. Разумеется, она не понимает, потому что детям будет еще лучше и комфортнее в ее доме, но…
— Ты сказала ей, почему решила здесь остаться? — прервал ее он.
— Потому что детям…
— Ты сказала ей, что любишь меня?
Крис пристально взглянула на него.
— В последний раз, когда я привела такой аргумент, он ни к чему хорошему не привел, — объяснила она. — Мои инстинкты, которым я только начала доверять, говорят мне, что здесь мы в безопасности. Это не совсем логично и, возможно, нечестно по отношению к тебе, но если ты хочешь, чтобы мы задержались здесь еще немного…
Он либо шел на поводу инстинктов, подсказывающих ему, что он в безопасности, либо просто использовал все навыки и опыт, когда вошел в опасную зону.
— Я хочу, чтобы ты осталась.
— Тетя Фло хочет прилететь, чтобы увидеть меня и убедиться, что со мной все в порядке. Она сильная личность, моя тетя…
— Крис, если ты хочешь быть здесь — а я хочу этого, — твоей тете придется смириться. Что же касается всего остального — твоих чувств и решения, — то я хочу, чтобы ты не торопилась с этим.
— Что ж, тогда она прилетит сюда. В понедельник.
— Я не могу этого запретить, — пожал плечами Майк. — Семья есть семья. Она беспокоится о тебе. Мы справимся.
— Майк, моя семья совсем не похожа на твою.
— Тем лучше, — со смехом ответил он и добавил: — Я не работаю в выходные. Почему бы нам не съездить с детьми в горы? Там сейчас красиво и прохладно. У меня есть дом в горах. Там идет снег. И тихо. В понедельник, да?
Но больше он не станет убегать от самого себя. Это была другая особенность, характерная для пожарных. Может, они и не волновались по пустякам, но любили сталкиваться с огнем лицом к лицу, а не позволять ему прятаться в подвале или за закрытой дверью. Входя или вползая в дымящуюся, чадящую комнату, они хотели знать, где источник огня. То же самое было и с проблемами. Поэтому он посоветовал Крис позвонить тете Фло и сказать, что они собираются к горы и она не сможет подойти к телефону, и на всякий случай дать номер сотового мистера Кавано. Заодно узнать, во сколько в понедельник приехать за ней в аэропорт.
Затем они два с половиной часа ехали в горы, в местечко под названием Пемброк-Пайнс, к северу от озера Тахо. В доме Майка, расположенном среди деревьев, они могли болтать, играть и ни о чем не беспокоиться.
Майк поднял Кайла и усадил его на лошадь.
— Держись здесь, — сказал он, положив руки мальчика на рожок седла. — Вот так. Держись.
Крис держала поводья лошади Кэрри. Майк одолжил лошадей у своих ближайших соседей, Кристиансонов. Майк и Крис ехали верхом на маленьких, стройных кобылицах, на которых усадили и детей. Чикс бежал следом, рыча и лая. Они с трудом миновали сырую грязную дорогу, залитую субботним полуденным солнцем, болтая скорее как старые друзья, а не как любовники.
— Как-то раз Большой Майк посмотрел фильм «Эта прекрасная жизнь». Стоит моему отцу вбить себе что-то в голову, и он раздувает из этого целую философию. Хвала Голливуду.
— Мне тоже понравилось это кино, — скачала Крис.
— Вот как он объяснял нам все. От падения на футбольном стадионе до смерти и отчаяния. «Итак, Маленький Майк, что именно ты изменил бы, вернувшись в прошлое? Что ты мог сделать такого, чтобы все стало совсем по-другому?» Я отвечал: «Готовился бы к вступительным экзаменам». — «Вот это другой разговор», — говорил мне он.
— Мне следовало больше внимания обратить на кино, — проговорила Крис.
— Итак, Крис, что именно ты изменила бы, вернувшись в прошлое?
— О! Проще сказать, что я не стала бы менять!
— Твоего бывшего? Ты бы не вышла за него, так?
— Начиная отсюда…
