— «Спасибо» не будет.
— Да, тут дело нешуточное. Хорошо. Я тебя подменю. Дай мне знать, как она будет себя вести.
— Конечно.
— И вот еще что. Что это за парни приходили за тобой вчера? Если не хочешь отвечать…
— Я расскажу вам, когда все прояснится. Хорошо? А то сейчас у меня все мысли заняты моей девочкой.
— Ну, ты знаешь — если что понадобится, обращайся.
Таким был Баз, как, впрочем, и почти все другие ее знакомые. Он предлагал помощь, не будучи даже до конца уверенным, что Дженифер — законопослушная гражданка. Эта помощь шла от чистого сердца. Баз доверял своей интуиции, которая подсказывала ему, что с ней все в порядке. Интересно, думала Дженифер, часто ли он обжигался?
— Спасибо, — сказала она. — Ну, вставай, старушка. Пошли домой.
Но не тут‑то было — Алиса не хотела уходить. К тому времени, когда они добрались до дома и она улеглась на пол у выхода на крыльцо, половина утра уже прошла. Дженифер позвонила Розе и сообщила ей, что происходит с собакой, просто чтобы соседка была в курсе. Через пять минут Роза уже стучалась в дверь. Через руку у нее была перекинута какая‑то одежда.
— У тебя есть теннисные туфли?
— Да. А почему вы спрашиваете?
— Тебе сейчас делать нечего. Алиса пусть полежит тут, а я предлагаю тебе пойти со мной на аэробику. — И она протянула Дженифер спортивный костюм.
— О нет, я не смогу, — сказала Дженифер, отпрянув назад. — Я специально отпросилась на все утро, чтобы побыть с Алисой.
— И что ты собираешься делать? Сидеть и смотреть на нее? Пошли со мной.
— Ну, не знаю, — ответила Дженифер. Ей очень хотелось пойти.
— Не стесняйся, Дорис. Ты ведь угонишься за несколькими старушками, правда?
— Не уверена, — ответила она, но ее руки уже трогали спортивный костюм. На лице Розы появилась улыбка. — А сколько продолжаются занятия?
— Всего час. Похоже, что Алиса собирается лежать и ждать.
— Мне ее так жаль.
Роза подошла к Алисе, наклонилась и погладила ее.
— Я знаю. Но не забывай, что она любит делать из всего трагедию. Когда Луиза уходит, она всегда устраивает представление.
— Но сегодня дело гораздо хуже, — ответила Дженифер. — Впрочем, вы правы, я все равно не смогу ничего изменить. И я не думаю, что ей угрожает какая‑то опасность. — И улыбнулась. — Я пойду с вами.
Дженифер смеялась всю дорогу до маленькой танцевальной студии, расположенной в нескольких кварталах от дома. Этот путь они проделали в машине Розы, верх которой был откинут.
— После занятий ты еще скажешь мне спасибо, что я тебя подвезла! — сказала Роза.
Дженифер не ожидала, что Роза окажется лгуньей. Здесь собрались вовсе не одни старушки. Роза была самой старшей, но при этом одной из самых подготовленных. Войдя в зал, Дженифер увидела парочку стройных молодых мамаш, бегавших в парке и заходивших иногда полакомиться сладкими палочками и выпить кофе в закусочную. Они разминались, но, увидев Дженифер, окликнули ее и помахали руками. Инструктор, женщина за тридцать, захлопала в ладоши:
— Начинаем, девочки! Потянулись и приступили к ходьбе! Я вижу, у нас новенькая. Встаньте ко мне поближе, чтобы я могла показать вам, как выполнять то или иное упражнение, если будет нужно. Пошли, пошли, пошли!
— Ого, — сказала Дженифер. — Боюсь, у меня будут болеть мышцы.
— Ничего, поболят и перестанут, — заметила Роза, улыбаясь.
Но тут заиграла музыка, и началась разминка. Сначала темп был медленным, но он все ускорялся и ускорялся. Дженифер много лет занималась аэробикой и быстро вошла в ритм. Когда позволяло упражнение, она оглядывала зал — здесь было около двадцати женщин от двадцати пяти до семидесяти лет. Были здесь две женщины лет шестидесяти или за шестьдесят, но они двигались гораздо медленнее и осторожнее, чем Роза.
Сразу было видно, что Роза — прирожденная танцовщица. Она была энергична, сильна и обладала отличной координацией, прекрасно чувствовала ритм и стиль, а энергия била из нее ключом.
Время летело незаметно, и разминка закончилась. Молодые женщины, знакомые Дженифер по закусочной, подбежали к ней:
— Дорис, ты просто бесподобна!
— Для тебя здесь нет ничего нового — ты без труда держишь темп!
— А ты что, будешь теперь приходить сюда постоянно?
— Не знаю, смогу ли я. Но мне очень понравилось, спасибо вам.
— Ну все, дамы, хватит болтать. Берем маты и делаем растяжки.
Зазвучала медленная музыка, и они принялись делать упражнения на растяжение мышц и другие, которые выполняются лежа. Тут Дженифер вспомнила о ночи, проведенной с Алексом, и о том, как они предавались любви. Он делал все, чтобы ей было хорошо, ставя ее интересы и потребности выше своих. Его прикосновения возбуждали ее; он был изобретателен в любви и обладал любящей натурой. У нее никогда еще не было такого мужчины.
А когда она проснулась утром, он лежал рядом с ней. Он осталсяради нее.
Это были совершенно новые для нее ощущения. Еще будучи ребенком, она понимала, что нужды другого человека надо ставить выше своих. И хотя мать сильно любила ее, она не могла по‑настоящему заботиться о дочери. Это Дженифер приходилось заботиться о ней.
— Правда, после занятий чувствуешь себя гораздо лучше? — спросила Роза, когда они уходили из зала.
— Да, лучше, — тихо ответила Дженифер. Ей только что пришло в голову, что она может использовать в своей новой жизни кое‑что из старой. Ей не надо выбирать, кем быть — низкооплачиваемой официанткой или высокооплачиваемой любовницей. Ей не надо выбирать — заботиться о ком‑нибудь или принимать заботу других. Между этими двумя полюсами лежала обширная и интересная территория. — Но мне нужно будет сначала многое уладить, — сказала она.
— О чем это ты?
— О, прошу прощения, Роза. Я просто задумалась. Послушайте, большое вам спасибо. Я постираю спортивный костюм и сразу же принесу вам.
Сейчас я быстренько приму душ и напишу Луизе, что Алиса — не знаю, как выразиться — слишком сильно реагирует на погоду.
— Да ну, она просто неврастеничка, — сказала Роза.
Вернувшись домой, Дженифер увидела, что ее Алиса по‑прежнему грустила и отказывалась есть. Она села на пол перед собакой и попыталась покормить ее с рук, но Алиса не стала есть. Тогда Дженифер написала длинное послание Луизе, упомянув в нем о странном поведении Алисы.
Был конец мая; Дженифер прожила уже три месяца в Боулдер‑Сити, и ее жизнь стала совсем другой. Она была по уши влюблена в Алекса и не знала, что делать. Но, прежде чем решить, как жить дальше, она должна была уладить все свои дела во Флориде.
