– Да, – сказал президент, несколько раздосадованный тем, что
не успел поднять трубку другого телефонного аппарата.
– Добрый вечер, – вежливо поздоровался Серафимчук, – у меня
к вам очень важное сообщение.
– Что произошло?
– Можно мне зайти к вам?
– У вас что-то срочное, Степан Алексеевич? – поинтересовался
президент.
– Мне нужно с вами поговорить, – достаточно решительно
произнес Серафимчук.
Это удивило и насторожило президента. Он привык, что
руководитель его администрации обычно высказывался осторожно. И вообще, опытный
чиновник Серафимчук четко знает законы субординации.
– Я вас жду, – разрешил президент, положил трубку и
недовольно подумал: «Что еще могло произойти?»
Через минуту Степан Алексеевич Серафимчук вошел в кабинет.
Они всегда здоровались за руку. Президент, не изменяя своей привычке и на этот
раз, заглянул в глаза руководителя своей администрации. Потом оба уселись за
столик.
– Опять какой-нибудь журналист, – недовольно поинтересовался
президент, – или наша оппозиция снова решила устроить очередной митинг, требуя
моего ухода?
– Нет, – ответил Серафимчук. Ему было шестьдесят лет, и он
работал с главой государства все последние годы. Среднего роста, лысоватый,
немного тучный, он был педантичным и аккуратным служакой, известным всем своей
добросовестностью. – Мы получили сообщение из Министерства национальной
безопасности. Несколько дней назад в Киеве были убиты двое приехавших в Киев
греков и двое наших. В ресторане «Шинок».
– Ну и что? – недовольно спросил президент. – Или это опять
какие-нибудь журналисты и наша пресса все свалит на меня? Зачем вы мне об этом
рассказываете? Если произошла такая трагедия, значит, прокуратура и милиция
должны проводить расследование. Или вы считаете, что мне нужно знать обо всех
подобных случаях в стране?
Раньше он никогда так не разговаривал с главой своей
администрации. Степан Алексеевич понял, что пришел не вовремя. Но уйти не мог,
нужно было продолжать.
– Убиты четверо, и сегодня мне сообщили их фамилии, – сказал
он. – Двое наших, это Равицкий и Федченко, сотрудники аппарата кабинета
министров. Вернее, Равицкий работал в аппарате премьера, а Федченко – в
Министерстве финансов.
– Неприятно, – подтвердил президент, все еще думая о своем,
– только я не понимаю, зачем вы мне это говорите? Я их лично не знал и никогда
не видел. Пошлите мои соболезнования семьям погибших. Что еще?
– Двое убитых с ними греков – это известные преступники,
которые находятся в международном розыске, – пояснил Серафимчук, – мы получили
их досье…
– Послушайте, Степан Алексеевич, – недовольно перебил
президент. – Неужели вы думаете, что мне нужно докладывать о таких событиях? Мы
с вами работаем не первый год. Я поражен, что сегодня вы решили доложить мне
такие подробности о каких-то приехавших бандитах. Или вы действительно
считаете, что президент страны должен заниматься расследованием убийства
каждого иностранца, прибывшего в нашу страну?
Серафимчук молчал. Он дождался, когда президент выговорится,
лишь затем осторожно заметил:
– Это не обычные контрабандисты. Это известные аферисты,
которые руководили подставными фирмами в офшорных зонах, помогая переводить и
отмывать деньги. А Федченко отвечал за перевод денег в нашем Министерстве
финансов. Равицкий контролировал переводы в аппарате кабинета министров. Они
достаточно известные специалисты. И самое неприятное, что в одной из наших
газет завтра будет опубликована фотография Ермаковича с одним из этих убитых
греков.
– Господи, – пробормотал президент, сразу сообразивший, в
чем суть проблемы. – Почему вы сразу мне об этом не доложили? Только этого нам
не хватало. Вы понимаете, в какой скандал мы можем втянуться?
– Поэтому я и решил доложить вам лично, – объяснил Степан
Алексеевич. – Пока никто не знает, кого именно застрелили вместе с нашими
гражданами. Фотографию изъяли сотрудники МВД, но о ней уже известно в редакции.
Через день или через два об этой фотографии будет знать весь город. И еще все
узнают про греков, которые встречались с нашими ведущими сотрудниками. И сразу
начнутся домыслы, о чем они могли говорить с Федченко и Равицким. А тогда…
Серафимчук не договорил, но президент все понял и без лишних
слов. Если вдруг этот скандал станет достоянием международной общественности,
то после него с их страной никто не захочет иметь никаких дел. Процесс по делу
арестованного Назаренко еще не завершен, в Киеве была арестована и затем
отпущена вице-премьер другого правительства Милашенко. Теперь вот скандал с
новым правительством Ермаковича. На Западе уже открыто пишут, что президент
Украины обязан уйти в отставку, он не может контролировать свои часто
сменяющиеся правительства и создал коррупционный режим в стране. И еще это
убийство Георгадзе, которое осудили во многих странах мира.
– Господи, – прошептал президент, – только такого скандала
нам еще не хватало.
Он ошеломленно смотрел на сидящего перед ним и молчавшего
Степана Алексеевича. Молчание длилось неприлично долго.
– Что нам делать? – тихо спросил президент, словно опасаясь,
что их могут услышать даже в его кабинете. Или подслушать, как уже было не раз.
– Вызовите Ермаковича, – твердо предложил Серафимчук, –
нужно посоветоваться с ним. Скандал одинаково касается вас обоих. Если фамилии
убитых греков попадут в газеты, Ермакович будет обязан уйти в отставку. Никаких
других вариантов нет. И я не думаю, что мы сможем быстро найти равную ему
фигуру.
– И будет новый правительственный кризис, – невесело
закончил президент, вставая, чтобы подойти к телефонам.
– Нет, – впервые за все время их совместной работы возразил
патрону Серафимчук, – это будет уже не правительственный кризис. Это будет
системный кризис власти. Уходить нужно будет и вам тоже.
Во вновь наступившем молчании было слышно, как тяжело дышит
президент. Он обернулся, посмотрел на руководителя своей администрации. Потом
непривычно холодным тоном поинтересовался:
– У вас есть конкретное предложение?
– Есть, – ответил Серафимчук. – Если понадобится, мы должны
быть готовы защитить правительство Ермаковича. Нужно сделать все, чтобы спасти
нашу репутацию и вывести страну из такого грандиозного скандала.
– Подождите, – перебил его президент, – мы еще не имеем
доказательств причастности правительства к возможным махинациям этих двух
чиновников. Вы же знаете характер Ермаковича. Если я его позову, он сразу
потребует доказательств. И устроит скандал. С его характером он молчать не
станет. Прежде чем говорить с ним об этой фотографии, нам нужно все проверить…
– Необходимо дать указание нашим спецслужбам, – осторожно
предложил Серафимчук, – и сделать так, чтобы об этом никто не узнал. Но я не
думаю, что наши чиновники случайно оказались в одном кабинете ресторана вместе
с этими греками.
