— Брэдшоу! — кричит тренер Нипси. — Я не могу ждать тебя целый день.
Ну, хорошо. Я поднимаюсь еще на четыре ступени, отталкиваюсь левой ногой и подпрыгиваю вверх и вперед. Как только я оказываюсь в воздухе, я понимаю, что прыжок будет ужасным. Мои руки и ноги разлетаются в разные стороны во время исполнения сальто, и я плюхаюсь в воду, ударяясь головой и спиной.
— Ну и что это было, Брэдшоу? Ты даже не стараешься, — распекает меня тренер Нипси.
Обычно я стойко переношу удары, но сейчас у меня в глазах стоят слезы, и я не уверена, что это только из-за боли от неудачного входа в воду — мое эго уязвлено не меньше моей спины. Я смотрю на сидящую на трибуне Лали, надеясь на сочувствие, но она не обращает на меня никакого внимания. И представьте мое удивление, когда буквально в футе от нее я вижу Себастьяна. Почему он продолжает появляться так неожиданно? Я решительно не готова к этому.
Я возвращаюсь назад на мостик, не осмеливаясь даже посмотреть на него, но я чувствую, он не отрывает от меня глаз. Моя вторая попытка выходит немного лучше, и, когда я врезаю из воды, вижу, что Лали и Себастьян разговаривают. Лали смотрит на меня и поднимет руку с зажатым кулаком, чтобы подбодрив меня:
— Давай, Брэдли!
— Спасибо, — машу я в ответ.
Себастьян перехватывает мой взгляд и подбивает.
Мой третий прыжок получается совсем неплохо, но Лали и Себастьян слишком увлечены беседой, чтобы заметить это.
— Эй, — говорю я, выжимая воду из волос, перешагиваю через ряды кресел, чтобы добиться до них.
— О, привет, — говорит Лали, как будто она меня сегодня еще не видела. Сейчас, когда Себастьян здесь, мне кажется, она должна чувствовать неловкость за то, что наговорила.
— Было больно? — спрашивает Себастьян, когда я сажусь рядом с ним. Он гладит меня по голове. — Со стороны это выглядело ужасно.
Я смотрю на Лали: ее глаза расширяется.
— Да ну, ерунда, — пожимаю я плечами. — Такое часто случается.
— Мы только что разговаривали о той ночи, когда лазили на коровник, — говорит Лали.
— Вот это было шоу, — подхватываю я, пытаясь вести себя так, как будто все в, порядке вещей, словно я нисколько не удивлена, что Себастьян ждет меня здесь.
— Хочешь, я подвезу тебя домой? — спрашивает он.
— Конечно.
Он провожает меня до двери в раздевалку, и мне становится легче: я вдруг понимаю, что злилась из-за того, что он разговаривал с Лали, а я не хочу его ни с кем делить. Ведь мы так мало знакомы, поэтому все время должны проводить вместе. И затем я чувствую себя ужасно: как вообще я могу так думать, ведь Лали — моя лучшая подруга.
Чтобы лишний раз не встречаться с Лали, я решаю пройти к парковке через спортивный зал. Я так и не досушила волосы, а джинсы, надетые на мокрое тело, неприятно липнут к бедрам. Я вижу машину Себастьяна — она на противоположном конце стоянки — и направляюсь к ней. Вдруг прямо передо, мной проезжает и останавливается бежевая «Тойота». Открывается окно, и из него высовывается Джен Эс.
— Привет, Кэрри, — как ни в чем не бывало говорит она. — Куда идешь?
— Никуда.
Из-за нее выглядывает Джен Пи:
— Хочешь съездить в «Гамбургер Шэк»?
Я одариваю их скептическим взглядом. Они никогда раньше не предлагали мне сходить в «Гамбургер Шэк», черт, да они вообще никогда никуда меня не приглашали. Они что, действительно думают, что я идиотка?
— Я не могу, — неясно отвечаю я.
— Почему нет?
— Мне нужно идти домой.
— Но у тебя же найдется время на гамбургер, — говорит Джен Эс. Возможно, все дело в моем воображении, но я слышу легкую угрозу в ее голосе.
Себастьян нажимает на клаксон. Я подпрыгиваю от неожиданности. Джен Эс и Джен Пи обмениваются взглядами.
— Залезай, — настаивает Джен Пи.
— Действительно, девчонки, спасибо, но как-нибудь в другой раз.
Джен Эс свирепо смотрит на меня. И в этот раз в ее голосе определенно слышится враждебность.
— Делай, как, тебе нравится, — говорит она и поднимает стекло.
Затем они просто сидят в машине и смотрят, рак я иду к машине Себастьяна и сажусь в нее.
— Привет, — говорит он и целует меня.
Я отстраняюсь.
— Лучше не стоит. За нами следят. — Я показываю на бежевую «Тойоту». — Две Джен. — Ну и что? — говорит он и целует меня снова. Я отвечаю на его поцелуй, но через несколько секунд отстраняюсь.
— Две Джен — это лучшие подруги Донны ЛаДонны.
— И?
— Ну, очевидно, они ей все расскажут, о тебе и обо мне, — осторожно говорю я, не желая казаться слишком мнительной.
Он морщится, поворачивает ключ зажигания, и машина с визгом трогается со второй передачи. Я оборачиваюсь назад: «Тойота» едет прямо за нами.
— Не могу поверить, — бормочу я. — Они преследуют нас.
— О, ради бога, — говорит он, глядя в зеркало заднего вида. — Может, сейчас самое время преподать им урок.
Он переключает рычаг на четвертую передачу, и двигатель начинает реветь, как дикое животное. Мы резко сворачиваем на шоссе и едем со скоростью семьдесят пять миль в час. Я оборачиваюсь, чтобы посмотреть, как там «Тойота».
— Думаю, мы от них отрываемся.
— Зачем они это делают?
— От скуки: им просто нечем больше заняться.
— Лучше бы они нашли себе какое-нибудь другое развлечение.
— Или что? Ты собираешься их зверски избить? — хихикаю я.
— Что-то вроде того. — Он гладит мою ногу и улыбается. Мы резко съезжаем с шоссе на Мэйн-стрит и притормаживаем около моего дома.
— Не здесь, — снова паникую я. — Они увидят твою машину на подъездной аллее.
— Где тогда?
Я задумываюсь.
— В библиотеке.
Никто не догадается искать нас здесь, кроме, может быть, Мыши: она знает, что городская библиотека Каслбери — мое любимое место. Библиотека располагается в белом кирпичном доме, построенном в начале 1900-х, когда Каслбери был быстроразвивающимся фабричным городом и в нем жили миллионеры, которые хотели показать свой достаток, строят большие дома на реке Коннектикут. Но когда деньги на их содержание у жителей Каслбери закончились, они перешли в государственную собственность.
Себастьян подъезжает к библиотеке и паркуется за углом. Я поспешно вылезаю и осматриваюсь по сторонам: бежевая «Тойота» медленно едет по Мэйн-стрит мимо библиотеки. Две Джен готовы свернуть головы, лишь бы найти нас. Они так забавно вертятся в машине, что похожи на трубочки в коктейле, которыми кто-то помешивает лед. Я не могу удержаться складываюсь пополам от смеха. Каждый раз, когда я пытаюсь выпрямиться, я смотрю на Себастьяна, и у меня вновь начинается истерика. Я спотыкаюсь и падаю на землю, держась за живот.
