— Сегодня ночью погиб Антон, — сообщила я супругам Васадзе и
взглянула на Игнатьева.
Он согласно кивнул, как бы давая мне разрешение на оглашение
этой информации.
Супруги переглянулись. Очевидно, эта новость была для них не
только неожиданной, но и очень неприятной. В связи с этим я хотела задать им
несколько вопросов, но в этот момент в дверь позвонили, и через несколько
мгновений в комнату вошли двое парней, поразительно похожих на своего отца.
Один высокий, красивый, с такими же крупными чертами лица, как у Георгия
Леонидовича. Другой почти такого же роста, такой же красивый, но с гораздо
более тонкими чертами лица, очевидно, унаследованными от матери.
Мальчики вежливо поздоровались. Отец что-то отрывисто сказал
им, и старший сразу вышел из комнаты. А второй, испросив разрешения, сел на
стул рядом с нами.
— Здравствуй, Иосиф. — Я решила, что мне следует продолжить
разговор, тем более что Игнатьев поощрял мое лидерство, опять благосклонно мне
кивнув.
— Добрый день. — По-русски мальчик говорил без акцента. Он
ведь родился в России и учился на русском языке. Но в доме они говорят
по-грузински. Как это здорово — знать несколько языков! Я считаю, что мое знание
английского и французского очень сильно помогает мне и в жизни, и в работе. У
меня бабушка была англичанка, поэтому я с детства знала английский как русский.
Может, поэтому я и не люблю националистов и всяких других радетелей «чистой
крови»?
— Мы приехали к вам, чтобы поговорить с тобой, Иосиф. — Я
видела, что мальчик не дернулся, не занервничал, в отличие от Антона и Икрама,
с которыми мне довелось разговаривать. Он сидел спокойно и слушал.
— Нам сообщили в школе и теперь твои родители, что ты дружишь
с Костей Левчевым. А я адвокат их семьи…
— Мы давно знаем друг друга. В гости друг к другу ходим, на
дачу ездим, — подтвердил Иосиф. — Наши мамы дружат, и мы тоже дружим.
— Но ты учишься в другом классе, на год младше.
— На два, — поправил меня Иосиф. Видимо, Галина Андреевна
немного напутала, но ничего страшного. Хотя в школе два года — это огромная
разница.
— Ты знаешь, с кем еще Костя дружит?
— Об этом все знают. С Антоном Григорьевым и Икрамом
Зейналовым. Это его самые близкие товарищи.
— Еще была Арина?
— Правильно.
— Как ее фамилия?
— Хабибулина. Но она у нас уже не учится. Перешла в другую
школу.
— Не знаешь почему?
Иосиф вдруг оглянулся на отца. Посмотрел на мать.
— Отвечай, — строго приказал ему по-русски отец, — тебе
задали вопрос.
— Арина перешла в другую школу после того, как попала в
больницу, — немного запинаясь, пояснил подросток.
— Ты же знаешь, из-за чего она попала в больницу? Верно?
Иосиф снова оглянулся на родителей и, немного покраснев,
ответил:
— Да.
— Тогда расскажи, почему она попала в больницу. Нам важно
это услышать от тебя.
— Погибла ее подруга, и Арина очень переживала, — пояснил
Иосиф, — об этом знали многие в нашей школе.
— А тебе известно, как погибла ее подруга?
— Упала с балкона. Вернее, не упала, а прыгнула…
— Почему мы об этом ничего не знали? — удивился отец,
обращаясь к сыну. Или к жене? Возможно, к обоим.
Жена промолчала. Сын втянул голову в плечи и тоже умолк.
— Но почему она прыгнула? — Мне было важно найти в этих
страшных историях какое-то рациональное зерно.
— Не знаю. — Мальчик еще больше покраснел и опустил голову.
— Иосиф, — снова вмешался его отец, — что происходит? Ты не
хочешь говорить нашим гостям правду? Или ты что-то скрываешь?
— Я ничего не знаю.
Я подумала, что все приятели Кости, как только разговор
доходит до этого инцидента, отвечают одинаково, словно под копирку.
— Сегодня ночью погиб Антон Григорьев, — сообщила я Иосифу.
— Он тоже разбился, но не дома, а на стройке у Курского вокзала. Мы хотим
знать, как это случилось. И почему такое чудовищное совпадение? Сначала погибла
эта девушка, подруга Арины, потом исчез Костя, а сегодня ночью погиб Антон
Григорьев… Это уже нельзя считать случайным совпадением.
— Иосиф, — Георгий Леонидович явно занервничал. Он сразу
понял, какой страшной выглядит эта цепочка, — ты можешь сказать нам правду?
Иосиф взглянул на отца и что-то быстро ответил на грузинском
языке. Мы не поняли, что он сказал. Но отец ему ответил и переспросил. Сын
снова заговорил по-грузински, и мы опять ничего не поняли. Но пусть хоть так,
иначе мы вообще ничего не узнаем.
Старший Васадзе помрачнел, нахмурился. Затем посмотрел на
меня:
— У вас больше нет вопросов?
Мне не терпелось узнать, о чем он говорил с сыном, но я
благоразумно промолчала и только кивнула. Пусть Иосиф выйдет, тогда мы узнаем,
что он сказал отцу. Нам очень важно узнать правду. Отец опять сказал сыну
несколько слов, после чего тот поднялся, вежливо попрощался с нами и вышел из
комнаты. Наступило молчание. Мы ждали, когда Георгий Леонидович наконец
объяснит нам, что ему поведал сын. Васадзе выдержал длинную паузу, вероятно,
обдумывая, как лучше передать нам его разговор с Иосифом, и сообщил:
— Он сказал, что там была какая-то неприятная история, в
которой были замешаны все эти ребята. Из-за нее Арина ушла в другую школу, а ее
подруга выбросилась с балкона. Я думаю, вам нужно срочно найти эту Арину и
побеседовать с ней.
Я прямо вскочила со стула. Это уже был определенный след,
ведущий к раскрытию чего-то страшного, не просто случайных совпадений, но чего,
мы пока не знали.
Игнатьев медленно поднялся. За нами встали супруги Васадзе.
Денис Александрович протянул руку главе семейства:
— Спасибо, вы нам очень помогли.
Я тоже протянула руку хирургу. Человек, который ежедневно
спасает столько людей, заслужил право на наше уважение. И он помог нам найти
выход из этого запутанного лабиринта, в котором мы оказались не по своей вине.
Я подумала, что после нашего ухода у Иосифа будет серьезный разговор с отцом.
Но это, наверное, правильно. Мальчиков нужно воспитывать, и лучше всего это
могут делать их отцы.
Глава 15
Мы вышли из дома, снова уселись в машину. Игнатьев достал
телефон, позвонил в милицию и попросил найти ему адрес Арины. Некоторое время
мы молча сидели в салоне автомобиля и ждали, когда нам перезвонят.
