– Ну… я вот сейчас подумала… может, ей и другой старичок сгодится… ну этот-то наш, новенький, – вдруг осенило Машу. – А чего? Очень бы хорошо получилось. И он один, и она, а так бы вдвоем-то им и веселее было бы, а?
– Ой, не знаю… – вздохнула Татьяна. – Две недели подождем, а там… А чего сосед?
– Тань, ну чего сосед? Наорал на нас из-за Капы, вытолкал в три шеи… чего он еще может.
– Нет, ну пусть бы Капу и выталкивал, а тебя-то за что?
– Так там так вышло… – замялась Маша. – Пока он выталкивал Капитолину, я его… ботинком по спине долбила… грязным… ну и обидно ему стало… и больно еще, конечно, я ж старалась посильнее.
– Маша, ты что – больная? Ну как ты могла мужчину! Ботинком! И самое главное – чужого мужчину!!
– Ну он же… чужую женщину толкал, вот я и… защищала свою подопечную.
– Ты, Борцева, нездорова, если еще раз такое повторится, я буду вынуждена отстранить тебя от работы… а то ты так и вовсе никогда от своего дундука не уйдешь.
– А я и не собираюсь… – осторожно проговорила Маша. – Он у меня сегодня на работу пошел устраиваться… может быть, возьмут.
– Ну и возьмут, и чего? – устало посмотрела на нее Татьяна. – Будет он у тебя работать, но… любить-то ты его заново не научишь! И сама не научишься. А жить с мужем без любви – это… это большое расточительство, поверь мне. Это… это же саму себя обкрадывать! Ведь ты же его не любишь! Мало того, ты его стыдишься… и правильно делаешь, потому что он у тебя полный идиот. Но… как же ты живешь, Маша?
– Нормально, – поднялась Маша. – Мне, Тань, пора. К старичку еще надо.
– Ну да, надо… Бабульке своей хочешь человека по сердцу найти, а себе самой… Эх, Машка, как же мы, бабы, себя не любим. И даже не умеем любить…
– Таня, а почему ты так сильно хочешь меня с моим Ромкой развести? Завидуешь, что ли?
Татьяна сначала минуту хлопала ресницами, а потом искренне рассмеялась. Да так заразительно – запрокинув голову назад и даже подрыгивая ногами.
– Машенька!! Ну что ж ты у меня такая дурочка! Ну как же можно тебе завидовать?! Ну ты свое чучело-то видела… господи, прости меня, Маша. Ну чему завидовать-то?..
– Может быть, тому, что у меня все-таки есть муж. Законный, а ты со своим разошлась. А с этим бизнесменом – еще неизвестно, возьмет он тебя в жены или нет, – откровенно пояснила Маша.
– Машенька-а! Да у такого, как мой бизнесмен, даже в любовницах ходить – высшее удовольствие. Потом – он разведен, жены у него нет, я никого не обманываю, и со свадьбой это только вопрос времени. Нет, Маш, просто… просто я и сама с таким геморроем жила, как твой Рома, и все думала: ну как же? А вдруг совсем одна останусь? У меня ж даже детей нет, кому же я, бедняжка, нужна буду? Но когда уже не стало сил терпеть, когда выставила его ко всем чертям и по-настоящему осталась одна, я… я вдруг ощутила… радость! Нет, Маш, ну правда! Свободу почувствовала. Ну что значит свободу… я ж не понеслась по борделям и мужиков на дом не стала вызванивать, а просто… я могла делать то, что мне нравится, а не ему! Ходить туда, куда я хочу, а не он позволяет. Я не обязана была готовить каждый вечер, стирать, убирать, а между тем стирала, готовила и убирала в два раза чаще, потому что это я так хотела, а не он меня контролировал. Понимаешь…
– Но… но ведь и ужины готовить, и убираться для любимого человека не трудно, приятно даже, – перебила ее Маша.
– Для любимого! Для любимого человека, Маша! А если этот человек, как прыщ на… ну, в общем, если он уже лет сто не любимый, а только так – проживает рядом по привычке, да еще и считает себя пупом земли? Ой, да не говори ты мне ничего! Я тебе просто хочу сказать… раньше мы с тобой хорошо дружили, а сейчас с тобой невозможно дружить, можно только общаться. Ты стыдишься своего Ромку, а потому и друзей к себе не зовешь, и сами никуда не ходите… как ты живешь? И все из-за чего? Из-за Ромашки? Я тебе хочу сказать, что… нет, даже не я, ты же сама знаешь: «Уж лучше голодать, чем что попало есть, и лучше быть одной, чем вместе с кем попало!» Я счастлива! И ты можешь быть! А ты… «завидую»!! Это ты мне завидуй! Вот мы, к примеру, сегодня с любимым идем на выставку молодых художников. Вечером.
Маша усмехнулась:
– Тань, а почему ты его никогда по имени не зовешь?
– А потому что мне нравится звать его любимый! Дорогой! Единственный! Драгоценный! Мой мужчина! Мой царь!.. А теперь повтори и послушай – хоть одно из этих слов ты хочешь сказать своему мужу?.. Можешь не отвечать.
Маша вышла из офиса и поежилась. Ничего себе – понесло Татьяну! И… конечно, в чем-то она права, но уж так-то зачем?! Подумаешь, счастлива она! Да Маша тоже счастлива! Вон у нее какая дочь! И сын – молодец! Сам себе на жилье зарабатывает, не в отца пошел… М-да… не в отца…
Она постаралась отогнать от себя недобрые мысли.
– Все, Мария Игоревна, хватит о ерунде думать! Сейчас вы будете знакомиться с новым подопечным. Как же его… Ага! Никита Николаевич! Сейчас мы с ним познакомимся…
Она шла, а в мозгу крутилось: «Любимый! Дорогой! Единственный! Мой царь!..» И черт возьми! Ну никак под эти слова не укладывался ее Ромочка! Ромочка… любимый… царь мой… А перед глазами тут же возникала картинка, как «царь» с перекошенным от страха лицом мечется по Зойкиной комнате, прикрывая полинявшие трусы подушкой. Фу ты, позорище… Дорогой? Еще бы! Последние деньги из кошелька стащил, негодяй! Любимый! Как же! Своими ручищами только и знает, что тыкать куда придется, идиот… да нет, это она идиотка. И на кой черт только слова эти повторяет? Все! Как там? Никита Николаевич, вот о ком думать-то надо!
Подопечный жил в двух остановках от дома самой Маши, что уж и говорить – Татьяна ей подбирала старичков старательно.
Лишь только Маша позвонила в дверь, ей тут же открыл гладко выбритый, моложавый мужчина.
– Вы, барышня, ко мне? – склонил он голову.
– Если вы – Никита Николаевич, то к вам.
– Проходите, это я и есть. А вы…
– Меня зовут Марией Игоревной, я из агентства «Золотые руки», вот мое удостоверение, – вынула из сумочки твердый квадратик с собственными данными Маша. – Пришла познакомиться.
– Давайте я вас конфетами буду угощать! – сразу же обрадовался старичок. – И чаем. Надо бы сказать, что у меня чудесный чай, привезенный из какой-нибудь экзотической страны, но… я совсем ничего в чаях не понимаю. Чай и чай. А вот конфеты вкусные. Сам-то я их не ем, но угощать люблю, вижу, какие людям больше нравятся. Кушайте, а сейчас чайку… а вы, стало быть, знакомиться? А я вас только в понедельник ждал.
– Я и в понедельник приду. Но только вы мне сразу скажите, что вам надо принести, чтобы я уже не пустая пришла и вам ждать долго не пришлось.
– А мне ничего не надо приносить. Со мной надо ходить по театрам. И еще… ну, нелишне бы когда и комнату убрать, я как-то не слишком с тряпкой-то люблю…
