Мэгги так надеялась на благоприятный исход. Тоби через многое прошел за последние недели и действительно заслуживал счастливой передышки.
Но все же он выглядел грустным. Он плакал, как только кто-нибудь подходил к нему. Беззвучный печальный крик, его голубые глаза наполнялись слезами, маленькое личико сморщивалось от горя. Из него выжали все соки. Трубки, тесты, рентгены… Делали один шаг вперед, чтобы потом сделать два назад.
Маленький мальчик был не рад даже матери. Мэгги несколько часов работала и уже видела, как она плачет. Она обошла кровать, положила руки на плечи Элис и быстро сжала их.
– Он смотрит на меня как на врага, – прошептала та.
– Нет, – мягко возразила Мэгги, когда малыш смотрел на нее так, словно она собиралась убить его. – Он маленький и не понимает. Он через многое прошел, Элис. Он болен, но медленно поправляется. Его настроение улучшится, когда он почувствует себя лучше.
Элис протерла глаза.
– Я знаю, – ответила она, потянувшись и сжав руку Тоби. – Спасибо, Мэгги. Вы даже не знаете, как мы ценим вашу поддержку. Вы все ангелы.
Мэгги никогда не чувствовала себя комфортно, если люди сравнивали медсестер с ангелами. Да, она любила свою работу, и ей нравилось думать, что она через все прошла. Но она была человеком, со всеми слабостями и недостатками. И сейчас, когда на нее вновь накатила тошнота, это было особенно очевидно.
Элис ушла через пару часов, и Мэгги сидела с Тоби, пока он плакал и смотрел по сторонам в поисках мамы. Мэгги немного почитала ему, а затем попыталась заинтересовать игрой.
– О боже, Тоби не выглядит счастливым.
Мэгги посмотрела вверх, на Нэша, стоящего с противоположной стороны кровати Тоби.
– Нет. Не выглядит.
Нэш потянулся к перчатке.
– Думаю, Тоби нужна рыбка, – сказал он.
Он стянул перчатку и надул ее, как шарик.
Перчатка раздулась и стала похожа на вымя.
Тоби прекратил плакать и настороженно наблюдал за процессом. Нэш завязал конец, куда дул, а затем перевернул ее. Он достал ручку из кармана и нарисовал чешую и глаза. Теперь перчатка стала похожа на странную рыбу-мутанта с заостренным носом и гигантскими плавниками. По крайней мере, выглядела как рыба.
– Да, – объявил Нэш, увидев недоверие на лице Тоби, – трудный ребенок.
Мэгги улыбнулась.
– Думаю, твоя рыбка одинока, – сказала она, посмотрев на Тоби. – Ей нужен друг. – И она потянулась к перчатке.
– Ага, – кивнул Нэш. – Подруга.
Мэгги остановилась, так и не надув перчатку, и посмотрела на Нэша, но он не смотрел на нее, и она торопливо сделала свою рыбку.
– Давай я сделаю чешую, – предложил он.
Мэгги ждала, пока он нарисует полные рыбьи губы, глаза с длинными ресницами и чешуйки, которые выглядели так, словно принадлежат русалке. Он подмигнул ей, передав перчатку назад.
– Как тебе рыбки, Тоби?
Тоби переводил взгляд с одной рыбы на другую, пока Мэгги и Нэш делали ими плавающие движения в воздухе, воспроизводя глупую рыбью болтовню смешными голосами. Тоби наконец-то потянулся к рыбе.
– Прогресс, – улыбнулся Нэш, передав ему свое творение.
Тоби взял его и почти – почти – улыбнулся.
– Ха! Ты видел это? – спросила Нэша Мэгги. – Он почти улыбнулся. Я не бросаю вас, молодой человек, – игриво погрозила она пальцем Тоби, когда он нахмурился, глядя на нее.
Нэш улыбнулся ей:
– Из нас получается отличная команда.
Улыбка Мэгги немного потухла. Где он будет, когда их ребенок станет капризничать? А что, если он заболеет?
Нет, нет, нет. Она не поедет туда. Она сама справится. Она сможет.
Мэгги и Нэш смотрели, как Тоби минуту или две разглядывал рыбу. Затем он немного поводил ею в воздухе, и они оба ободряюще закивали ему. Нэш посмотрел на Мэгги, сидевшую у противоположной стороны кровати. Она выглядела счастливой. Действительно счастливой от того, что они на какое-то время смогли уменьшить грусть Тоби. Если какой-то женщине и идет быть матерью, то точно ей.
Он огляделся, а затем снова повернулся к ней:
– Ты ведь не против бала? Не против, чтобы я сел за ваш столик?
Мэгги отвела взгляд от Тоби. Быть рядом с Нэшем тем вечером… Это похоже на ад.
– Конечно же нет, – пробормотала она, снова посмотрев на Тоби. – Я довольна нашим решением, – солгала она. – Почему бы нам не наслаждаться нашим корпоративным вечером вместе. Мы взрослые, Нэш. Все будет в порядке.
В конце концов, ей придется привыкнуть к тому, что он будет в ее жизни. Хоть это и трудно, но они неразрывно связаны. Пожалуй, ей пора потренироваться придавать лицу выражение, говорящее, что ее это не беспокоит. Она чувствовала, что ей оно понадобится.
Глава 8
– Еще одна ночь.
Мэгги покосилась на Линду, когда проверяла антибиотики, которые нужно дать в шесть часов. Она была рада, что не придется слышать отсчет следующие двенадцать месяцев.
– Сколько тебе лет?
– О, да ладно тебе, Скрудж, – поддразнила Линда. – Самой тоже это нравится.
Да. Разумеется, ей нравилось. Но это не будет похоже на обычный бал в больнице. Она беременна. И отец ребенка будет за их столиком. В смокинге.
– Мне они кажутся хорошими, – сказала Мэгги, намеренно меняя тему разговора. Она открыла таблицу медикаментов и подписала, что проверила лекарства. – Как дела у Кристофера? – спросила она, вводя пароль. Она дежурила в дневную смену и должна была поддерживать данные в соответствии с состоянием пациентов.
– Мы ждем анализа крови. Его почка продолжает функционировать, но гемоглобин падает. Последний легочный отток не помог. Мы сделаем переливание, если будет меньше семидесяти.
Мэгги кивнула и перешла к кровати, где сидела мама Кристофера, держа руку сына, накачанного успокоительными. Подросток был очень бледен.
– Как вы, Бри? – спросила она, положив руку на плечо женщины.
– Думаю, нормально, – ответила та, посмотрев на Мэгги. – Хотя все еще не могу в это поверить. Знаю, мы здесь уже несколько дней, но у меня в голове не укладывается…
Мэгги кивнула. Пять дней назад четырнадцатилетний Кристофер Тиркетл откашлял большое количество крови в школе и потерял сознание. Подростка на «скорой» привезли в детскую больницу Брисбейна, где его состояние ухудшилось, и поместили в реанимацию, подключив к искусственной вентиляции легких.
Ряд тестов показал, что у подростка синдром Гудпасчера, очень редкое аутоиммунное заболевание, когда иммунная система атакует собственную ткань легких и почек. После месяцев неясных, похожих на грипп симптомов, вялости и сухого кашля ухудшение состояния здоровья было стремительным.
