Поэтому Мэгги заварила себе чай, полагая, что он сотворит чудо с ее мочевым пузырем. Она сидела на застекленном балконе в утреннем свете, попыталась сконцентрироваться на своем милом саде, огороженном местными деревьями и кустарниками, которые она с любовью посадила собственными руками, но ее мысли то и дело возвращались к вопросу о том, в какой цвет лучше покрасить детскую, и на некоторое время она решила побаловать себя этой фантазией.
Допив чай, Мэгги налила себе еще одну чашку, разрываемая между желанием сделать тест и ужасом перед результатом. Если он окажется отрицательным, а он точно будет таковым, она знала, что горько разочаруется. Глупо. Было неправильным хотеть этого. Это мечта, которую она давно прогнала, но тоска каждой ее клеточки этим утром ощущалась почти как физическая боль.
Господи, она десять лет назад испытывала это – отрицательные тесты на беременность, – ожидая, что волшебная вторая линия или точка окрасится в голубой цвет или что там еще обещали новомодные тесты, приносящие счастливые и грустные новости тому, кто их использует. Как она может снова пройти через это?
Со второй чашкой чая было тоже покончено, и Мэгги заставила себя прекратить бояться и просто сделать это. Она пошла в главную ванную, которая располагалась ближе всего, – не была уверена, что пройдет лишнее расстояние к ее ванной по соседству со спальней, не струсив.
Она последовала указаниям на тесте, но когда держала его в руках после, не могла найти в себе силы посмотреть на него. Она оставила его на бачке, помыла руки и пошла обратно на балкон набраться храбрости.
На лице Нэша играла широкая улыбка, когда он открыл дверь дома Мэгги. Он прокрался со своей добычей, не желая будить ее. По крайней мере, пока. В отличие от него ей не надо было работать этой ночью, но он предпочитал не лишать ее нескольких часов сна после ночной смены.
Он тихо поставил на ее кофейный столик заранее украшенную небольшую рождественскую елку и включил гирлянду в ближайшую розетку. Деревце засветилось разноцветным великолепием, и он надеялся, что Мэгги это понравится.
Мэгги выглядела такой грустной утром, когда призналась, что не украшает елку на Рождество, потому что живет одна, и он решил исправить ситуацию. Может, она из-за этого была такой задумчивой? Может, мысль о еще одном Рождестве в одиночестве сделало ее немного меланхоличной?
Что ж, не в этом году. В этом году у нее есть он, и он собирается сделать это Рождество запоминающимся.
Нэш снова улыбнулся, направляясь в главную ванную, не желая рисковать пользоваться ее ванной с туалетом. Ему было интересно, сколько Мэгги уже спит, и не терпелось разбудить ее. Им сначала заняться любовью, или лучше вывести Мэгги из спальни и принять ее благодарность после?
Он улыбнулся, застегиваясь, и потянулся к кнопке слива, когда заметил круглый пластиковый в форме диска предмет на бачке. Нэш нахмурился, потянувшись к нему. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы убедиться в том, что он и в самом деле видит то, о чем подумал.
Рождественская елка была моментально забыта.
Что за?..
Он вышел из ванной, держа в руках тест на беременность, и прокрался в спальню, чувствуя раскаленный добела шар, сжигающий его желудок. Ее здесь нет. Где, черт побери, она? Ее машина на улице, так что она точно дома. Он крепко сжал тест в руке, ощущая, как пластиковый материал протестует против такой хватки. Неудивительно, что она была такой странной. Как давно она подозревала?
– Мэгги? – позвал он. – Мэгги?
Мэгги, по-прежнему пытавшаяся найти в себе силы и пойти посмотреть на тест, почувствовала, как ее сердце остановилось, когда услышала голос Нэша.
Она встала и повернулась к двери, когда Нэш вошел, и по его лицу она знала, что уже слишком поздно. И когда он заговорил, она услышала плохо скрываемую угрозу.
– Не хочешь рассказать мне об этом?
Глава 6
Мэгги была потрясена. Она просто смотрела в его красивое лицо, напряженное и замкнутое впервые за то время, что знала его.
Затем заморгала, увидев тест на беременность, который он держал в руке, маленький розовый кружочек на нем и потеряла дар речи.
– Итак? – потребовал ответа Нэш.
Его голос ворвался в ее минутное оцепенение. Она потянулась к нему, взяла у него тест, уставившись на маленький милый розовый значок.
Беременна. Беременна. Ребенок. Ребенок. Ребенок. Ее руки задрожали. Но как? Этого не может быть. Здесь точно какая-то ошибка.
– Положительный, – сказала она, ища подтверждения в его взгляде и чувствуя себя полной дурой.
– Вижу, – мрачно кивнул он.
– Но… как?
Еще один глупый вопрос.
Нэш сжал губы.
– Думаю, это было в тот раз, когда порвался презерватив.
Один раз. Черт! Один! Потом они использовали новые, надежные презервативы.
Мэгги знала, что он открывает рот, слышала, как он говорит, но его слова не имели смысла. Разве он не помнит, что она бесплодна?
– Нет. То есть… Как?.. Я не могу… Я не способна забеременеть.
Нэш забрал у нее тест и поднял его вверх.
– Ошибаешься.
Мэгги чувствовала, что Нэш не рад. Знала, что у него есть полное право злиться. И несмотря на это, все внутри ее ликовало.
Ребенок. Ребенок. Ребенок.
– Ты куда? – прорычал Нэш, когда Мэгги быстро прошла мимо него в дом.
– Сделаю другой тест.
Нэш уставился ей вслед. Какого черта? Он пошел за ней и обнаружил, что она роется в сумочке на кухне.
– Другой тест?
– В упаковке было два теста, – ответила она, найдя розовую коробку и направляясь в туалет.
– Нет смысла, – сказал он, следуя за ней, – результат будет такой же.
Мэгги обернулась:
– Тест ошибается. Должен ошибаться.
Она старалась не волноваться. Не поддаваться эмоциям. Сколько тестов она сделала в прошлом, уверенная, что беременная? Сколько раз позволяла себе надеяться, чтобы потом так горько разочароваться?
Нэш вздохнул:
– Нет. Не бывает ложных положительных результатов. Только ложные отрицательные.
Если бы Нэш знал, как сильно она хочет верить в это, он бы держал рот на замке. Но Мэгги слишком долго шла этим путем. Господи, ей сорок. И она бесплодна.
– Это нереально, – возразила она, закрывая перед ним дверь туалета.
Нэш ходил туда-сюда, его мозг кипел, мысли беспорядочно вертелись, словно одежда в стиральной машине. Он посмотрел на часы. Через минуту снова посмотрел. Что, черт побери, занимает у нее так много времени?
– Мэгги, – наконец постучал он в дверь. – Что, черт побери, ты там делаешь? – прорычал он.
