— Нет, конечно, — усмехнулась она. — Проведя целый день в кафетерии, вы даже не заметили, каким успехом пользуется выпечка Шелли. Вы ненаблюдательны.
— Все время провел у кассы, — начал было оправдываться Феликс, но вдруг нахмурился. — Вы сказали, для кого их берете?
— На ужин. Я часто беру что-нибудь для себя. Нет времени готовить, а может быть, лень — как посмотреть, — сказала Дейзи с улыбкой. — Не беспокойтесь, никто не будет сплетничать о нас.
— Хорошо, — успокоился он и, поддавшись искушению, поцеловал ее в губы. — Вкус шоколада и нектарина. — Потом притянул девушку к себе. — Давно хотел сделать это, Дейзи, — пробормотал он, перебирая пальцами шелковистые локоны, и снова поцеловал ее.
Поцелуи становились все глубже. Феликс откинулся на спину, прижимая к себе Дейзи, о чем мечтал весь день. Он вдыхал клубничный аромат пушистых волос, чувствовал ее маленькую грудь на своей груди, ласкал податливую спину, опуская руку ниже, на округлый изгиб ягодиц. Самое замечательное, что Дейзи отвечала на его поцелуи. Феликсу казалось, что он в раю.
Наконец он начал возвращаться к реальности, поймав тревожный взгляд девушки.
— Я не обижу тебя, Дейзи, — прошептал он.
— Верю, — прошептала она в ответ.
Они сидели в обнимку, тесно прижавшись друг к другу.
— Я не ожидал, что так случится, но теперь нам надо решить, как быть дальше.
— Нельзя терять голову, — произнесла Дейзи.
— Сможем ли мы, если я не перестаю думать о тебе, Башмачок? Мне кажется, ты чувствуешь то же самое.
— Да, — призналась Дейзи, — но пора остановиться. Прежде всего мы должны думать о деле. — Она смотрела на него широко раскрытыми, полными паники глазами, и Феликс понял, что должен отступить.
Он поцеловал ее в кончик носа и отпустил.
— Мы взрослые люди и способны отделить бизнес от того, что с нами происходит. Но я не стану торопить тебя. Давай помогу собрать вещи.
Они сложили коврик, упаковали корзинку и пошли к кассе, где оставили машину и велосипед.
— Отвезти тебя домой? — спросил Феликс.
— Спасибо, не надо. Увидимся завтра.
— Удивительный вечер, — улыбнулся он. — Теперь понятно, почему тебе так дорог парк: музыка, свет, движение, воздух как будто искрится!
У Дейзи расширились глаза от удивления.
— Именно так я все вижу.
Феликс подумал, что вряд ли испытал бы сегодня такой восторг, если б рядом не было Дейзи.
— До завтра, Башмачок, — сказал он, когда, заперев все замки, она села на велосипед, чтобы ехать домой. Феликс отправился в противоположном направлении в свой отель. Ему казалось, что время до завтра будет тянуться очень медленно.
Глава 6
Следующим утром Феликс вызвался обнести всех чаем. Каким-то образом Дейзи снова оказалась в конце его списка. Кого он хотел обмануть? Он просто искал повод задержаться возле нее подольше, поговорить с ней.
На сей раз она пела песенку «Хочу узнать тебя ближе». Удачный выбор.
Титан приоткрыл один глаз и посмотрел сверху вниз со своего обычного поста на разобранном двигателе.
— Не спеши, приятель, дай послушать, — сказал Феликс, — у нее очень красивый голос.
Кот продолжал наблюдать, но теперь он смотрел на коричневый пакет в его руках.
— Выбор за тобой, — Феликс развел руками, — я не могу скормить тебе лосося без разрешения хозяйки. В твоих интересах сообщить ей, что пришел посетитель.
Если кот способен выпучить глаза, то у Титана они полезли на лоб. Он спрыгнул вниз, чтобы позвать Дейзи.
— Ты давно здесь? — спросила она, появляясь из-за двигателя.
— Довольно давно.
Дейзи покраснела. Несмотря на бесформенную одежду, она была очаровательна.
— Вот, принес тебе чай и угощение для кота.
— Опять лосось, ты его балуешь, — засмеялась девушка, почесывая Титана за ухом. — Спасибо за чай. Кого ты сопровождаешь сегодня?
— Думаю провести по часу у каждого аттракциона. Хоть и знаю теперь, как они работают, но хочу понаблюдать, как обслуживают посетителей и какие объекты самые популярные.
— Хочешь управлять поездом? — Не дождавшись ответа, Дейзи продолжила: — Большинство людей запрыгали бы от радости. Мне казалось, все мужчины хотели в детстве быть машинистами.
— Мне не приходилось ездить на поезде, — тихо произнес Феликс. В детстве его всегда возил шофер — родители были слишком заняты. В то время он воспринимал все как должное, но сейчас появились сомнения: может, Табита в чем-то права и он просто не был им интересен.
Он стал на многое смотреть по-другому, с тех пор как три года назад случайно услышал разговор Табиты с друзьями. Она стояла на балконе их квартиры и рассказывала, как относится к нему на самом деле. Феликс много думал о своем детстве: не был ли он слишком доверчив, не мог ли ошибаться так же, как ошибался в Табите? Он ненавидел себя за то, что начал сомневаться в семье, стал недоверчив и подозрителен.
Феликс отогнал ненужные мысли. Табита осталась в прошлом. Рядом с ним больше не будет людей, которых интересуют только его деньги, а интимные отношения отныне имеют четкие пределы и не затрагивают сердце.
— Ты никогда не ездил на паровозе? — изумилась Дейзи. — Никогда?
— Что ж такого, — пожал плечами Феликс. — Подумаешь!
— Скоро поймешь. Паровоз отправляется в десять. Встречаемся на платформе номер один без пяти минут — ты поведешь поезд. — Она сморщили нос. — Попроси Морин, чтобы одолжила для тебя комбинезон у Мака, иначе испачкаешь рубашку в саже.
— Мак — это тот парень, который обычно водит паровоз? Он не будет против, если я заменю его, особенно если узнает, что я никогда раньше не делал этого?
— Нет, — улыбнулась она, — ты же будешь со мной. Этим все сказано. А главное, именно там он и хотел быть — рядом с ней, только вдвоем.
— Увидимся, — бодро сказал он.
* * *
Феликс, одетый в форму машиниста, которая была ему почти впору, встретил Дейзи на платформе точно в назначенное время. Она тоже переоделась в чистую униформу и надела кепку с надписью «Кочегар».
— Что должен делать кочегар? — спросил Феликс.
— Паровозом управляют два человека, — начала объяснять Дейзи. — Машинист ведет состав, следит за паровым двигателем, кочегар знает особенности маршрута, участки, где надо поддать пара.
Она достала черную фуражку с надписью «Машинист паровоза». Феликс видел такие в магазине сувениров. Неужели Дейзи заставит его надеть ее? Похоже, что так. Однако недовольство улетучилось, когда дети в вагонах замахали руками, приветствуя их.
