Конечно, отрезать конский хвост было бы гораздо приятнее, но и просто уйти, повернувшись спиной к взбешенной Сэнди, тоже неплохо.
Дана вернулась за стол и помогла двум читателям, проявив столько любезности и доброжелательности, что они просто засияли улыбками. Зазвонил телефон, и она буквально пропела в трубку:
— Библиотека Плезант Вэлли. Справочная. Чем я могу вам помочь? Здравствуйте, мистер Фой. Вы уже встали? Да, вопрос хороший, — она усмехнулась и записала вопрос для сегодняшнего раунда. — Это займет буквально минуту. Подождите, пожалуйста, у телефона.
Танцующей походкой Дана направилась к полкам за нужной книгой, потом вернулась к трубке.
— Нашла, — она водила пальцем по странице. — Арктическая крачка является рекордсменом по дальности миграции. До двадцати тысяч миль — ничего себе! — между Арктикой и Антарктикой. Заставляет задуматься, как устроен мозг птиц, правда?
Увидев приближавшуюся к ее столу Сэнди, похожую на марширующую мажоретку, она просто запела в трубку:
— Нет, мистер Фой, сожалею, но полный комплект «Американ туристер» вам сегодня не достанется. Арктическая крачка ежегодно обставляет длиннохвостого поморника на пару тысяч миль. Надеюсь, в следующий раз удача вам улыбнется. До завтра.
Дана повесила трубку, сложила руки на столе и вопросительно посмотрела на Сэнди:
— Что тебе?
— С тобой хочет поговорить Джоан. Наверху. — Вздернув подбородок, Сэнди скосила глаза к своему маленькому, идеальной формы носику. — Немедленно.
— Понятно. — Дана завела прядь волос за ухо, пристально разглядывая Сэнди. — Готова поспорить, что в младших классах у тебя была только одна подруга, причем такая же противная, как ты сама.
Она соскользнула со стула, пересекла зал и стала подниматься по лестнице на второй этаж, где располагалась администрация. Дане не зря вспомнилась школа — у нее самой было такое чувство, словно ее вызвали к директору. Абсолютно неуместное чувство у взрослой женщины. И очень неприятное.
Перед дверью в кабинет Джоан Дана сделала глубокий вдох и расправила плечи. Может быть, она и чувствует себя семилетней девочкой, но демонстрировать это не собирается.
Сидевшая за столом Джоан откинулась на спинку кресла. Черные с проседью волосы были собраны в строгий узел, что, надо признать, ей шло.
На шее Джоан на золотой цепочке висели очки без оправы с половинками стекол. Дана знала, что туфли у нее на низком каблуке и такие же строгие, как прическа.
«Она выглядит угрюмой и скучной, — подумала Дана. — Именно такие и отпугивают детей от библиотек».
Судя по неодобрительной гримасе начальницы, хороших вестей у нее для Даны не было.
— Закрой, пожалуйста, дверь. Как мне кажется, Дана, ты никак не привыкнешь к новой политике библиотеки и новым правилам, которые я ввела.
— Значит, Сэнди бросилась прямо сюда и настучала, что я читала книгу? Самое страшное преступление в публичной библиотеке.
— Твое агрессивное поведение — лишь одна из проблем, которые нам необходимо обсудить.
— Я не намерена оправдываться перед вами за то, что пролистала несколько страниц книги, когда наводила порядок на стеллажах. По долгу службы я обязана разбираться в книгах, а не просто направлять читателей в нужный отдел и желать им удачи. Я хорошо делаю свою работу, Джоан, и предыдущий директор всегда ставил меня в пример другим сотрудникам.
— Я не предыдущий директор.
— Это точно. Прошло меньше шести недель после вашего назначения, а вы уже наполовину урезали рабочие часы мне и еще двоим. А племянница вашего мужа получила повышение и прибавку.
— Меня поставили сюда для того, чтобы привести в порядок финансы, что я и делаю. И я вовсе не обязана объясняться перед тобой.
— Не обязаны. Понимаю. Я вам не нравлюсь, а вы не нравитесь мне. Но и мне вовсе не обязательно любить всех сотрудников и начальников. Достаточно того, что я просто выполняю свои обязанности.
— В твои обязанности входит соблюдение определенных правил. — С этими словами Джоан раскрыла лежащую перед ней папку. — Не разговаривать по телефону по личным вопросам. Не использовать оборудование библиотеки для личных нужд. Не болтать по двадцать минут с читателями, забыв о своих обязанностях.
— Постойте! — Ярость уже клокотала у Даны в горле, словно гейзер. — Минутку. Выходит, она ежедневно строчила на меня доносы?
Джоан захлопнула папку.
— Ты слишком высокого мнения о себе.
— Ага, понятно. Не только на меня. Сэнди — ваша личная шпионка. Шныряет везде, выискивая нарушения.
«Ничего себе новости! — подумала Дана. — С этим пора заканчивать».
— Возможно, по части финансов наша библиотека знала и лучшие времена, но мы всегда были одной семьей, а теперь это просто контора. Даже не контора, а концлагерь, которым управляет гестаповка, имеющая личного доносчика. Что ж, доставлю удовольствие вам обеим. Я увольняюсь. Беру недельный отпуск по болезни и неделю очередного отпуска. Будем считать, что я предупредила вас за две недели.
— Очень хорошо. Можешь оставить заявление на моем столе в конце рабочего дня.
— Плевать мне на заявление! — Дана сделала глубокий вдох. — Я умнее вас, моложе, сильнее и красивее. Постоянные читатели меня знают, а вас нет. Впрочем, может, кто то и знает, но добрых чувств к вам не испытывает. По каким то причинам вы невзлюбили меня с самого начала. Я ухожу отсюда, Джоан, но делаю это по собственной воле. Готова поспорить, что вы тут тоже долго не задержитесь, но уйдете не сами. Вас уволит городской совет.
— Если ты рассчитываешь на рекомендации или характеристику…
Дана остановилась в дверях.
— Джоан, неужели вам хочется напоследок услышать, куда вы можете засунуть свои рекомендации?
Гнев подгонял ее, заставив бегом спуститься в комнату отдыха для сотрудников, схватить куртку и собрать личные вещи. Дана не стала задерживаться, чтобы поговорить с кем то из коллег. Она боялась, что если не уйдет — причем быстро, — то либо разрыдается, либо начнет дубасить кулаками стену.
Оба варианта порадуют Джоан, поэтому она сразу ушла и даже не оглянулась. Оказавшись на улице, Дана продолжала идти, не останавливаясь ни на секунду. Она гнала от себя мысль, что в последний раз идет этой дорогой с работы домой. Это не конец жизни, а просто очередной поворот.
Почувствовав, что на глазах выступили слезы, Дана достала из сумки темные очки. Черт возьми, она не унизится до того, чтобы плакать на улице.
Но к тому времени, когда она дошла до двери своей квартиры, сдерживать чувства уже не осталось сил. Дана открыла дверь, с трудом переступила порог и села на пол прямо в прихожей.
— Боже, боже! Что я наделала?
Путь к отступлению отрезан. У нее нет работы, а до открытия книжного магазина еще несколько недель. И с чего она вообще взяла, что сможет управлять книжным магазином? Любить книги и разбираться в них — это не значит быть предпринимателем. С чего вдруг, ни дня не проработав в торговле, она решила открыть магазин?
