«Слава богу, хоть папочку в выходной день постеснялся побеспокоить! Значит, еще не совсем потерян для общества», — подумала Тася.
— А ты не пробовал подкачать колесо и доехать до шиномонтажа? Тут в Сестрорецке не дале ко, зато получится гораздо быстрее и дешевле. — Пришлось немного подучить не приспособленную к жизни молодежь.
— Так разве можно? Это же колеса «Ранфлэт», — удивился Сельдерей-младший.
— Эх, темнота, конечно можно. Кстати, колеса «Ранфлэт» устроены таким образом, что ты можешь на поврежденном колесе хоть до города доехать. Главное — сильно не гоняться. Тебе разве в техпомощи этого не сказали?
— Нет! — Младший Сельдерей таращил удивленные васильковые глаза и был в этот момент очень похож на молодую Веру. Настоящий красавчик. Эх, девки, держитесь! Не исключено, что и ее Дуська перед этими красивыми глазками не устояла.
— Знаешь, мастеровые люди иногда с удовольствием разводят богатеньких лохов типа тебя.
Младший обиженно надул губы.
— А чтобы этого не случалось, — продолжила Тася свою поучительную речь, — необходимо иногда букварь почитывать. Я имею в виду книжечку с картинками по устройству своего автомобиля. У тебя наверняка такая в бардачке лежит. Ее всем при покупке автомобиля выдают. Я вообще предполагаю, что датчик у тебя загорелся от какого-нибудь удара или толчка. Такое бывает, когда по проселочной дороге на большой скорости по ямам скачешь. Вот когда машину себе сам купишь, на свои заработанные денежки, тогда по ямам уже точно скакать на ней не будешь! Однако стоит все-таки доехать до шиномонтажа, проверить давление в колесах, а потом посмотреть все в том же букваре, что делать, если датчик загорелся сам собой. Наверняка там какое-нибудь простое решение есть, типа кнопку специальную нажать или включить и выключить двигатель.
Младший радостно засмеялся:
— Или фарами помигать? Спасибо, тетя Тася.
— Не за что! Знай и люби родной автомобиль.
Когда Тася возвращалась к своей машине, она увидела в окне довольное Дуськино лицо. Дуська корчила младшенькому рожи и хихикала.
— Ну что? Съел Петрушка! — заявила она Тасе, когда та уселась на свое водительское место. — Я ведьма, я ведьма! У-у-у-у! А-а-а-а! Нет, ты видела, ты видела! Колесо-то прокололось! У-у-у-у! Теперь и сессию не сдаст, Петрушка Сельдереевич!
— Никакая ты не ведьма! И руками машешь, как мельница. Прекрати, ты мне рулить мешаешь, — возмутилась Тася. Ей почему-то захотелось дать дочери подзатыльник. — Ишь, ведьма выискалась. Сопля астраханская. Ты что, в Сельдерея-младшего втюрилась?
С заднего сиденья послышалось ехидное хихиканье Валерика.
— Вот еще! — возмутилась Дуська.
— А чего тогда к нему пристаешь?
— Я не пристаю, это он дразнится.
— Значит, дразнится. А больше он ничего тебе плохого не сделал?
— Этого мало?
— Мало! Для того, чтобы язык свой распускать и мысли злобные в голове выращивать, чрезвычайно мало.
— А по мне так вполне достаточно, будет теперь знать, как задираться!
— Хорошо. А если, пока он колесо подкачивает или техническую помощь поджидает, к нему на пустой дороге бандиты подъедут, дадут по башке и машину его дорогую отнимут? Не многовато ли за то, что дразнится?
— Я ему такого не желала. Про бандитов. Это ты сама придумала. — Несмотря на свои слова, Дуська хлюпнула носом. Видать, представила младшего Сельдерея бездыханным на снегу.
— Нет, это ты, Дуся, пожелала, чтоб он проколол колесо, но последствия своего желания не предусмотрела. Причем продолжаешь желать, чтобы он еще и провалил сессию. Вот провалит он сессию, выгонят его из института, тогда напьется он с горя, упадет в сугроб и замерзнет. Неужели ты его так ненавидишь?
— Нет. — Дуська уже почти ревела. Ничего, пусть в следующий раз подумает, прежде чем словами кидаться.
— Ох! — тяжело вздохнула на заднем сиденье майор Штукина. — Я чуть ли не каждый день, когда сводку читаю, слезами умываюсь. Сколько их в сугробах замерзает, бедняжек этих! Особенно после сессии.
— Я не хотела, — заскулила Дуська. — Я ж не подумала, что он в сугроб пойдет.
— Вот и пожелай сейчас, чтобы у него все было хорошо. Чтобы до дома доехал благополучно, без приключений, сдал сессию и женился потом на хорошей девушке.
— Желаю, очень желаю, чтобы Петрушка Сельдереевич колесо заделал, домой вернулся и засел за учебники, а потом хорошо сессию сдал.
— А девушка?
— Обойдется! И так хорошо.
— Ну ладно.
— Значит, ты, мамочка, все-таки согласна, что я ведьма и мои желания сбываются всегда, а не только на полнолуние?
Ну что ты будешь делать с этой девицей! Тася усмехнулась:
— Никакая ты не ведьма, ты — кикимора. Болотная.
— Ура! Я кикимора. Мам, знаешь, что кикимора — это незаконнорожденная дочь земной девушки и огненного змея. Народное творчество, по-научному — фольклор, зря не скажет. Выходит, папа у меня огненный змей?
— Дуська! Отец у тебя вполне законный и всем известный Андрей Владимирович Зайцев. Он хоть и змей, но, скорее всего, подколодный, а никакой не огненный.
— Это я доподлинно могу подтвердить. Как майор милиции тебе ответственно заявляю: отец твой — змей подколодный. Если что, могу и справку дать, — вмешалась в разговор Штукина.
— Ага! А вот про маминого папочку науке ничего не известно. Он-то как раз огненный змей и есть. — Дуська аж подпрыгнула на сиденье.
— Вполне возможно! С твоей бабушки станется.
— Чего?
— Незаконно согрешить с огненным змеем.
— А я вот все больше с зеленым змеем грешить предпочитаю, — опять встряла Штукина. — Понимаю, что незаконно, особенно если на службе, но ничего поделать с собой не могу.
В зеркале заднего вида Тася увидела, как Валерик открыл рот и уставился на мать.
— Да ну вас, тетя Лена, чего вы на себя наговариваете. — Дуська обернулась и покачала головой. — Валерка! Рот закрой, твоя мама шутит. А вот моя мама по всему выходит настоящая кикимора. Тогда я — кикиморская дочка, а бабушка наша непутевая — кикиморская мать.
— Точно, — согласилась с Дуськой Штукина. — А я ужасная и беспощадная баба-майор, и подруга у меня кикимора! Экие мы с вами тут сказочные персонажи собрались.
Дуська захихикала.
— Подождите! Кикимора обязательно должна быть замужем за лешим, — спохватилась она. — Папа мой, мамин бывший муж, лешим быть никак не может. Мы ведь уже знаем, что он подколодный змей. А кто же леший?
— Валерка, наверное, — задумчиво сказала Штукина. — У бабы-майора сын всенепременно должен быть лешим.
— Ага! Особенно если баба-майор с зеленым змеем крепко дружит, — согласилась Тася. — Валерка, возьмешь меня замуж?
