В голеньких, замерзших, голодных, нечесаных, нестриженых, немытых детей.
Некоторые принимались плакать, другие молчали, терпели и дрожали.
– А ну, – приказал Дракула, – все в башню! Там мы с маркизой вами займемся.
– Ой! – сказал Ганс. – Они сюда бегут!
– Срочно в подземный ход! – ответила Алиса.
Они кинулись обратно к камину, откуда начинался подземный ход.
– Я боюсь, как бы они, – прошептала Алиса, – не вздумали растопить камин – тогда нам придется обратно к речке бежать.
– А что делать? – спросил Ганс.
– На второй этаж! Там сейчас пусто!
Алиса первой побежала по лестнице, Ганс – за ней.
Они только-только успели спрятаться там, улегшись на пол возле люка, как в башню вошел Дракула. За ним толпой ворвались дети. Им было очень холодно.
– А ну разжигайте камин! – приказал Дракула. – Вы что, меня заморозить хотите?
Дети послушно забегали, одни несли хворост, другие – угли, третьи зажженную лучину. Камин загорелся, из него повалил дым, заволок на минуту весь первый этаж башни, но потом нашел себе путь в трубе, и воздух стал чище.
– Это просто здорово, – сказала Алиса, – что мы не остались в той трубе.
– Быстро! – Дракула уселся за стол и скорчил страшную рожу. Дети дрожали, а некоторые всхлипывали. – Мне в армии нужны здоровые, веселые, преданные нашей высокой идее исполнители. Нытиков, хлюпиков, хроменьких, поносненьких – долой! А ну давай ко мне по очереди!
Дети начали толкаться, стараясь не попасться на глаза графу. Они уже раскаивались в том, что заявили о своих болезнях.
– Давай! Ты! Первый! – Дракула ткнул пальцем в одного из мальчиков, и тот как под гипнозом, заплетая ножки, потащился к столу. – Стой! Ни с места! Ты меня любишь?
– Еще как люблю, господин мой!
– Больше папы и мамы?
– Так точно, господин мой!
– Ты готов ради меня зарезать своих родных?
– Так точно, господин!
– И не пожалеешь?
– Никак нет!
– Кем служишь у меня?
– Служу сторожевым филином!
– Какое оружие?
– Имею ядовитый бронебойный клюв!
– На что жалуешься? Ну, быстро!
– Зубы болят… ой как болят!
– Но у тебя же клюв!
– Когда клюв, то он болит, а когда зубы, то зубы болят! Много зубов болит!
– Маркиза, займись!
Жанна схватила мальчишку за ухо и потащила в сторону. Там посадила на табуретку и вытащила из складок своей обширной юбки блестящие щипцы.
Мальчишка взвизгнул от страха. Жанна как следует треснула его кулаком по голове.
– На свалку захотелось? – спросила она у мальчика.
Мальчик беззвучно плакал, стараясь не гневить маркизу.
А перед Дракулой уже стояла маленькая девочка. Совсем голенькая. Ей было холодно и страшно.
– Ты меня любишь, крошка? – спросил Дракула.
– Ой, да, – пискнула девочка и заплакала.
– Ну если плачешь, тебе нечего бояться. А кем ты у меня служишь?
– Ядовитой крысой, дядя!
– А если я тебе скажу – укуси свою маму! Ты укусишь?
– А можно я не буду мамочку кусать? – спросила девочка, и Дракула посмотрел на нее страшными глазами. Девочка заревела в полный голос.
– М-да, – сказал граф. – Слабо мы еще работаем с личным составом. А на что жалуешься, ничтожное существо?
Ответить девочка не успела, потому что из угла донесся отчаянный вопль мальчика.
– Это еще не все! – закричала Жанна. – У нас еще один больной зуб остался!
Мальчик принялся бегать по башне, Жанна за ним.
– Ах, оставьте свои соревнования, – сказал граф. – А то всех перестреляю. Как вы мне надоели!
Жанна догнала мальчика, силком открыла ему рот и стала прилаживать щипцы, чтобы вытащить еще один зуб. Мальчик бился, как птичка в зубах у лисицы, а некоторые дети уже начали кричать:
– Я здоровый!
– Я здоровая! Пошлите меня обратно!
– Я больше не буду!
– Нет, будешь! – зарычал Дракула. – На что жалуешься?
И тогда маленькая девочка произнесла, заикаясь от страха:
– Я к ма-а-мее хочу…
– С тобой все ясно, – сказал Дракула, – постой-ка вон там, под картинками. Подожди, отправим тебя к маме.
Девочка покорно отошла к стене, на которой были приклеены в ряд картины, изображающие в натуральном размере различные виды подданных Дракулы: привидений, вампиров, оборотней и так далее… А Дракула тем временем продолжал допросы. Допрашивал он всех одинаково. Сначала он интересовался, любит ли его ребенок и готов ли ради него убить собственных родителей, а потом выяснял, на что тот жалуется. Если жалоба была невелика – нарыв, больной зуб, царапина или ушиб, он передавал больного маркизе, и она им занималась в меру своих сил и небольшого умения. А вот тех, кто хотел просто избавиться от работы, ленился или боялся, а уж тем более разлюбил великого Дракулу, граф заставлял отойти и встать под картинами. Вскоре дети разделились на две группы. Человек пятнадцать стояли кучкой под картинами и ныли от страха, и столько же толпилось вокруг маркизы.
Когда проверка закончилась, Дракула громким голосом произнес:
– Все, кто у двери, синюю пилюлю принимай!
С этими словами Дракула выдвинул ящик письменного стола, достал оттуда еще один кожаный мешочек, такой же, как у маркизы, и кинул его своей подруге.
Маркиза стала вынимать из него синие пилюли.
Дети, видно, привыкшие уже к этой процедуре, становились в очередь, и маркиза спрашивала:
– Ты у нас кто?
– Сова, – отвечал ребенок, у которого вырвали два зуба.
– Покажи на картинку!
Мальчик показал на картинку, на которой была нарисована сова.
После этого маркиза дала ему пилюлю, мальчик с трудом проглотил ее и отошел в сторону.
– А ты кто у нас? – спросила маркиза мальчика, которому недавно перевязала разбитую руку.
– Я привидение, – сказал мальчик. – Только я хочу стать драконом.
– До дракона еще дорасти надо. В драконы берут только злобных подростков, – строго сказала Жанна. – Смотри на картинку и глотай пилюлю!
Мальчик подчинился.
Один за другим дети отходили в сторону, и вскоре раздача пилюль закончилась. Алиса и Ганс увидели поразительную картину: на глазах у них маленькие, голенькие, несчастные дети превращались в привидений, сов, крыс, ведьм… Когда операция закончилась, маркиза вернула мешочек с пилюлями Дракуле, и тот спрятал его в ящик стола.
