РУКИ МЕХАНИКА
МОГУТ СОТВОРИТЬ ЧУДО!
Продавец в серо-зеленом плаще кивал и уклончиво улыбался
молодому парню в красной шелковой куртке, который с жаром ему что-то
втолковывал. Они стояли у синего «Мустанга», страдающего неизлечимым раком
крыльев. Парень что-то яростно прокричал и хлопнул рукой по водительской
дверце. В воздухе поднялось облачко ржавой пыли. Продавец пожал плечами и
продолжал улыбаться. «Мустанг» продолжал стоять на месте, с каждой секундой
становясь немного старее.
В центре стоянки был расположен гибрид конторы и гаража. Он припарковал
свою машину и вышел на стоянку. В гараже был автоподъемник, и сейчас на нем
стоял старый «Додж» с огромными плавниками. Из-под него вышел механик, неся на
черных от смазки руках глушитель.
– Эй, мистер, здесь нельзя ставить машины. Так вы будете
всем мешать.
– Где же мне поставить машину?
– Объезжайте вокруг и поставьте ее за магазином, если
собираетесь зайти в контору.
Он стал объезжать вокруг здания, медленно продвигаясь в
узком проходе между ржавой гаражной стеной и рядами машин. За гаражом он
поставил машину на стоянку и вышел. Резкий, пронизывающий ветер заставил его
поежиться. После тепла машины холод показался особенно колючим, и у него чуть
слезы не потекли из глаз.
За гаражом располагалась автомобильная свалка. Она занимала
многие акры и представляла собой удивительное зрелище. С большинства машин были
сняты еще пригодные к употреблению детали, и теперь они стояли на ободах или
осях, словно жертвы какой-то ужасной чумы, которая оказалась настолько
заразной, что их даже не сумели дотащить до могил. Пустые глазницы пристально
наблюдали за ним.
Он вернулся обратно. Механик устанавливал глушитель.
Открытая бутылка кока-колы шатко стояла на пирамиде старых шин справа от него.
– Мистер Мальоре у себя? – спросил он у механика. Общение с
механиками всегда заставляло его чувствовать себя последним идиотом. Он купил
свою первую машину двадцать четыре года назад, но до сих пор, разговаривая с
механиками, он казался самому себе прыщавым подростком.
Механик глянул на него через плечо и некоторое время
продолжал орудовать своим гаечным ключом.
– Да, и он, и Мэнси, – отозвался он через неопределенно
долгое время. – Сидят у себя в конторе.
– Спасибо.
– Да ладно, чего уж там.
Он вошел в контору. Стены были обиты пластиковыми панелями
под сосну, а пол был покрыт грязным линолеумом в красно-белую клетку. Там
стояло два старых стула, между которыми на полу лежала кипа старых потрепанных
журналов – «Жизнь на природе», «Поле и река», «Величавый Челн» и прочие в этом
же роде. На стульях никто не сидел. В комнате была еще одна дверь, по-видимому,
ведущая во внутренние помещения, а слева стояла небольшая кабинка, похожая на
театральную кассу. Там сидела женщина, что-то подсчитывавшая на арифмометре. За
ухом у нее торчал желтый обгрызенный карандаш. Пара арлекинских очков на нитке,
унизанной горным хрусталем, висла на ее чахлой груди. Он подошел к ней, слегка
нервничая. Прежде чем начать разговор, он облизал пересохшие губы.
– Простите.
Она подняла глаза.
– Да?
У него возникло безумное желание выпалить:
Я пришел сюда повидать Одноглазого Салли, сучка драная, так
что давай, шевели задницей.
Вместо этого он сказал:
– У меня назначена встреча с мистером Мальоре.
– Вот как? – Пару секунд она придирчиво его осматривала, а
потом порылась в каких-то бумажках, лежавших на столе рядом с арифмометром.
Наконец, она нашло то, что искала. – Ваша фамилия Доуз? Бартон Доуз?
– Верно.
– Заходите. – Она раздвинула губы в улыбке, а потом вновь
взялась за арифмометр.
Он очень сильно нервничал. Разумеется, они поняли, что он
наврал им с три короба. Судя по вчерашнему разговору с Мэнси, они вели по ночам
что-то вроде нелегальной торговли, не выплачивая с этих сделок налоги. И они
знали, что он об этом знал. Может быть, лучше выскочить за дверь, прыгнуть в
машину и ехать сломя голову в контору к Монохану, чтобы успеть перехватить его
перед тем, как он отправится на Аляску, в Тимбукту или куда-нибудь еще.
Ну, наконец-то, – воспрял Фредди. – Наконец-то в тебе
проснулась хотя бы крупица здравого смысла.
Но, несмотря на протестующие вопли Фредди, он подошел к
двери, распахнул ее и шагнул в кабинет. В кабинете было два человека. Тот, что
сидел за письменным столом, был ужасно толст и носил очки с сильными линзами.
Другой был тонок, как бритва, и одет в телесно-розовый спортивный костюм, и это
напомнило ему о Винни. Он склонился над письменным столом. Оба они разглядывали
каталог Дж. К. Уитни.
Они подняли на него глаза. Мальоре улыбнулся ему из-за
стола. За толстыми стеклами очков его глаза казались смутными и огромными,
словно желтки сваренных без скорлупы яиц.
– Мистер Доуз?
– Совершенно верно.
– Рад, что вы зашли. Не возражаете, если я попрошу вас
закрыть дверь?
– О'кей.
Он закрыл дверь. Когда он снова повернулся к ним, Мальоре
уже не улыбался. Не улыбался и Мэнси. Они внимательно смотрели на него, и ему
показалось, что температура в комнате понизилась как минимум градусов на
двадцать.
– Ну, ладно, – сказал Мальоре. – Выкладывай, что за дерьмо
ты тут нам подсовывал.
– Я хотел с вами поговорить.
– За разговоры я денег не беру. Правда, это относится к
нормальным людям, а не к таким засранцам, как ты. Ты позвонил Питу и наплел ему
всякого дерьма по поводу двух никогда не существовавших «Эльдорадо». –
Выкладывай все по-хорошему, мистер. Чего ты хотел этим добиться?
Стоя у двери, он сказал:
– Я слышал, что вы занимаетесь торговлей, ну, продаете
кое-что.
– Да, это верно. Машины. Я продаю подержанные машины.
– Нет, – сказал он. – Я имею в виду другое. Ну, к примеру… –
Он оглядел стены, обитые панелями под сосну. Бог его знает, может быть здесь
повсюду понатыканы подслушивающие устройства. – Ну, такие разные вещи, –
выдавил он из себя слова-калеки.
– Какие такие вещи? Ты имеешь в виду наркотики, грязных
шлюшек и все такое прочее? Или, может быть, ты хочешь прикупить пушку, чтобы
кокнуть свою жену или своего босса? – Мальоре увидел, как он вздрогнул, и грубо
засмеялся. – А это было неплохо, мистер. Совсем неплохо для такого говнюка, как
ты. Здорово ты разыграл сценку «А вдруг это место прослушивается?» Наверное,
вас этому учат на первом курсе в полицейской академии, верно?
