Капитан тряхнул головой, отгоняя трусливые мысли, и скомандовал взлет.
* * *
Трусили (или по крайней мере нервничали) на самом деле все, но никто не признавался, пытаясь скоротать время за любимым занятием: Михалыч расчленял какой-то прибор, Вениамин – голографический муляж пациента, пытаясь вырезать у него аппендикс. Муляж уже пару раз с хлопком исчезал, но доктора это не смущало.
– Ничего, я тебя все-таки добью! – уверял он, заново запуская программу.
Это-то наблюдающего за ним Станислава и пугало.
– Я напоследок позвонила маме, – с похоронным видом сообщила Полина приятелям. – Сказала, что у меня все хорошо.
– Надеюсь, не с таким лицом? – встревожился Тед. – Иначе она уже наверняка в полицию названивает.
– Нет, я сделала вот так. – Девушка растянула губы от уха до уха, впечатлив даже не шибко эмоционального киборга.
– В полицию и внутренние войска, – констатировал пилот.
– И галактическую неотложку, – серьезно добавил Дэн.
– А туда-то зачем?
– Очень на столбняк похоже.
Полина мрачно повторила «улыбку», добавив зубов, и ушла в каюту.
У самого Теодора волнение выразилось в приступе зверского аппетита. Порывшись в холодильнике и ничего не отрыв, пилот смотался в кладовку и приволок литровую банку маринованных шампиньонов.
– Что-то не нравятся мне эти грибочки, – подозрительно сообщил он, на ходу изучая этикетку. – Тут, конечно, написано: «За ту же цену – на тридцать процентов больше!», но обычно банку для этого увеличивают, а не надувают.
– Покажи-ка. – Банка приветствовала киборга громким «чпок!» и обильной, как у шампанского, пеной. Дэн выудил из нее один грибок, задумчиво прожевал и постановил: – Содержание ботулотоксина в семьдесят раз выше допустимой нормы.
После чего преспокойно отправил в рот следующий шампиньон.
– Тогда какого… – Теодор попытался отобрать банку, но Дэн отдернул руку и уточнил:
– Допустимой для человека.
– Тогда почему тебя от степянской тины похлеще моего тошнило?
– Если яд не удается нейтрализовать, надо поскорее от него избавиться. Пока не успел всосаться в кровь. – Дэн съел третий гриб, закрывая свою норму, и протянул банку напарнику: – На, вытряхни в кастрюльку.
– Зачем?
– Ботулотоксин полностью разрушается при варке. Пятнадцать минут – и можно есть.
– Да ну его на фиг! – Теодор шарахнулся от пенного оскала консервы, как от бешеной собаки. – Выкинь эту дрянь в утилизатор, что нам, жрать больше нечего? Другую откроем.
– Давай я сам ее съем.
Пилот с рычанием распахнул дверцу утилизатора и непреклонно ткнул в него пальцем. Дэн с сожалением подчинился.
– А почему испорченную тушенку есть можно, а испорченные грибы – нет? – все-таки спросил он.
– Здрасьте, когда это мы ее ели?
– На прошлой неделе. Ты же сам мне банку выдал и сказал в суп высыпать.
– А она тоже порченая была?!
– Ну да, – невозмутимо подтвердил киборг. – Но, по моим расчетам, к концу готовки пища достигла требуемых санитарных норм. Так что все в порядке.
Теодор прижал рукой нервно заурчавший желудок:
– Рыжий, твое счастье, что ты не сообщил нам это сразу после того обеда.
– Почему?
– Потому! Как ты можешь знать, что это отрава, и все равно ее есть?!
– Но ты же пьешь витамины, – недоуменно сказал киборг. – А ими тоже можно отравиться, если превысить дозу. Какая разница?
– Никакой, – со вздохом признал Тед, прислушиваясь к натужному гудению утилизатора, которому, похоже, грибочки тоже встали поперек камеры. – Абсолютно.
Дэн виновато понурился:
– Я очень глупые вопросы задаю, да?
– Скорее забавные, – хмыкнул пилот. – Раньше мне и в голову не приходило, что ты можешь не понимать таких элементарных вещей.
– Раньше я просто не спрашивал.
– А как обходился?
– Делал вид, что понял, копировал чужую реакцию, а потом украдкой искал информацию. Или за вами наблюдал. Но некоторые сведения можно получить только с помощью прямых вопросов. – Дэн обеспокоенно сдвинул рыжие брови: – Тебя это раздражает?
– Нет, ничуть, – заверил его пилот. – Спрашивай что хочешь. Главное – до того, как сделать!
– Ты считаешь меня привлекательным? – тут же воспользовался разрешением киборг.
– Еще чего не хватало! – вытаращился на него Теодор, но, вспомнив про собачку, сдержанно уточнил: – Почему тебя это интересует?
– Курьер сказал, что я урод.
– А-а-а, так ты из-за этого его не впустил? – заухмылялся пилот.
– Нет, из-за… – Дэн дословно повторил «приветствие» курьера.
– Сам он урод, – презрительно отмахнулся пилот. – Забей, это просто ругательство.
– Но разве оно не несет смысловой нагрузки? Слово «идиот» тоже ругательное, однако применяется в ситуациях, когда умственные способности объекта действительно вызывают сомнение.
– Ругательства применяются в ситуациях, когда хочется ругаться, – отрезал пилот. – Все равно какими словами. Нормально ты выглядишь, мужик как мужик. А про привлекательность лучше у Полины спроси, она в этом больше разбирается.
– А в сексе меньше?
Теодор понял, что попал.
– Неси пиво, – обреченно распорядился он. – На трезвую голову я лекцию о половом воспитании киборгов не потяну.
* * *
Ясень встретил транспортник неприветливо. Точнее, вообще отказался встречать.
– Это частная территория, – раздраженно сообщил диспетчер, даже не показавшись на экране. – Посадка только по пропускам.
– Что будем делать, Станислав Федотович? – обеспокоенно спросил Теодор. – Притворимся, что поломались, и запросим экстренную?
– Как бы они нас и правда не поломали, когда обман раскроется. – Капитан мрачно уставился в иллюминатор, на жутковатую черную глыбу в красных искорках маяков. Хотя на самом деле ничего злодейского в ней не было: обычные космические склады, которые арендовали промышленные компании, а охранял десяток скучающих охранников с полуавтоматической боевой установкой. – Погоди, в письме же было написано «клейся к Ясеню», а не «садись на него»! Давай-ка немного отлетим, чтобы сторожей не нервировать, и ляжем в дрейф на расстоянии радиосигнала.
В неподвижном корабле время потянулось еще медленнее. Сектор оказался довольно оживленный, каждые полчаса кто-нибудь да пролетал – в основном коллеги-транспортники и прогулочные катера, на которые команда всякий раз делала охотничью стойку. Тревога оказывалась ложной, но напряжение все равно постепенно нарастало.
