Правда, особенно развернуться не дали. Да и много успеешь за те десять минут, пока противник перегруппировывался для новой атаки? Так, мелочи. Но эти мелочи помогли задавить огнем карателей, когда они, при поддержке «хамви», попытались проскочить наш участок с ходу. На пиндосовском вездеходе стоял отечественный «Утес», прикрытый бронелистами, и он мог бы натворить дел, подъедь машина поближе. Только вот на ее пути встал паренек с гранатометом…
Но упертые каратели не угомонились, и сейчас, чувствуя нашу немногочисленность, накапливаются для следующей атаки. Им ведь: время — деньги. То есть, если эти сволочи не возьмут Заречное в ближайшие время, то потом шансов у них не будет. Только стреляться, потому что в плен служащих БОГС восставшие вряд ли станут брать.
Тут передышка закончилась, и со стороны первого подъезда начали работать несколько автоматов, залился длинной очередью пулемет, а справа, вдалеке, послышалось отрывистое «ду-ду-ду-дум» чего-то крупнокалиберного. Ититская сила! За пулеметчика там Прядилин, и просто так, с перепугу, он ствол плавить не станет. Хлопнув Федьку по плечу, я крикнул:
— Давай пока здесь сам воюй…
И рванул на наш правый фланг. Немного не добежав, споткнувшись, упал, проехав животом по засыпанному какой-то щебенкой полу. Блин, и откуда она здесь взялась? Вроде кроме дерьма по углам особого мусора в этом крыле не было. Да и пыль кирпичная в воздухе столбом стоит, аж дышать невозможно! Из чего же сюда так засадили?
Как будто для объяснения этого вопроса глухая стена передо мной взорвалась тучей осколков и в ней появились новые рваные дыры, сквозь которые весело заплясали лучики света. Я настолько охренел от неожиданности, что рванул из комнаты как есть — на четвереньках. А вопрос, из чего же лупят, отпал сам собой. Только КПВТ может так стены пробивать…
Пока я галопировал, сбивая ладони с коленями об острые обломки, стена опять задрожала, покрываясь отметинами пробоин, и я залег, ткнувшись носом во что-то грязно-мокрое. Это «что-то» оказалось оторванным рукавом бушлата с рукой внутри. Больше всего меня потрясли часы «Командирские», оставшиеся на запястье, секундная стрелка которых так и продолжала свой бег. Чувствуя, как в животе сжался ледяной комок, осторожно отодвинул страшную находку в сторону и, выкатившись на лестничный пролет, заорал:
— Майор, ты где?!
В соседней комнате коротко простучал пулемет, а через пару секунд на лестнице появился Прядилин. Я обрадовался:
— О, живой! — и тут же решил уточнить: — Кто вас тут так мочит?
Вместо ответа Игорь рявкнул:
— Давай на третий! — А пока мы скакали вверх, кратко объяснил: — БТР, сука!
Добежав и плюхнувшись возле окна, я осторожно выглянул наружу:
— Где он? Не вижу!
— За трансформаторной будкой, падла, прячется!
Ага, теперь я и сам засек, как из-за строения, стоящего метрах в трехстах, выдвинулся характерный острый нос «восьмидесятой» в пятнах камуфляжа. Вот показалась башенка и через несколько секунд снова: «ду-ду-ду-дух»!
На втором этаже стены затряслись от попаданий, а я, нырнув в укрытие, выругался:
— Вот ведь скотобаза!
Майор подтвердил:
— Точно, — и в двух словах обсказал, что же произошло несколько минут назад. — Эти гниды сделали вид, будто начали атаку, а когда мы обозначили свои огневые точки, врезали по нам так, что только перья полетели! Одного человека мы потеряли. И ведь с гранатомета тот БТР не достать! Деревья мешают, да и прячется он быстро, — тут Игорь обратил внимание на меня. — Чего рука в крови? Зацепило?
Вытирая липкую ладонь, я мотнул головой:
— Это не моя… А насчет того бэтээра: вылезет, или сунется поближе — мы его завалим. Нет — так нет. Главное — не подставляться и позицию почаще менять. Они ведь здесь долго давить не будут. Как поймут, что стоим крепко, так будут пробовать в другом месте.
— Почему так думаешь?
— Просто у них вариантов больше нет. Каратели уже полчаса пытаются нащупать брешь в обороне станицы. Один раз было получилось, но тот бронетранспортер от пехоты отсекли и сожгли. А если в ближайшие десять-пятнадцать минут ничего не изменится, то им остается только уходить, чтобы хвост не прищемили. И еще, мне кажется, что для противника такое количество обороняющихся стало большим, но хреновым сюрпризом. Они наверняка рассчитывали на человек двадцать пять-тридцать с берданками, которых можно смести, не заметив. А против них почти рота сейчас выступает. Пусть и не псов войны, но с хорошим оружием и на нормальных позициях.
Угу, а про себя подумал: самое главное, демократы не учли дух людей, с которыми они сейчас воюют. Привыкли сволочи, что народ у нас терпеливый да молчаливый. И думали, будто слова относительно «беспощадного бунта» это просто красивая метафора замшелого классика. Щаз! Нашего человека долго тиранить можно, но если он поднялся, то все — сливай воду! Пока последнего врага не удавит, не успокоится. И страх при этом куда-то исчезает. Вон, судя по словам парня, что боеприпасы подвозил, у нас за эти полчаса потери чуть ли не в четверть личного состава. Только на моральном состоянии это вообще никак не сказывается. Люди лишь злее становятся.
Тут мои мысли прервал майор. Морда у него стала очень сосредоточенная, и он сказал:
— Слушай!
— Чего?
— Ты просто слушай, мне это кажется или нет?
Тут как раз наступила пауза в перестрелке, и стал различим далекий, рыкающий звук.
— Ну?
Вместо ответа, я сорвался с места и побежал на крышу. Там, прячась за невысоким парапетом, осмотрел направление, откуда шел этот звук. Вначале ничего не увидел, но потом, метрах в восьмистах, в районе яблоневого сада упало несколько деревьев и в воздух взметнулся клуб сгоревшей солярки. Еперный театр! Танка я опасался? Вот, получите и распишитесь! Один, два, три… Целый взвод то ли «восьмидесяток», то ли «девяностых», занимает позиции для расстрела узловых точек обороны.
Но как же так? Ведь специально, на подобный случай, к шоссе было отправлено семь человек для установки фугаса и осуществления противотанкового прикрытия. Я сам это видел! Старший еще у них, такой кряжистый сапер в летах, произвел впечатление весьма знающего человека. Да и парни в расчетах РПГ тоже были явно не от сохи. А как по-другому — туда ведь самых опытных выделить собирались. Неужели их всех положили так быстро, что они не только никого подбить не успели, но даже сигнал подать не смогли?
Матюгнувшись в бессильной злобе, я еще несколько секунд смотрел, как танки ползают по саду, выбирая наиболее удобные места, а потом, спохватившись, выдернул из разгрузки сигнальную ракету. С шипением та ушла в высокое синее небо, оставляя за собой отлично видимый хвост черного дыма. Ну вот, теперь колхозники Заречного предупреждены о появлении тяжелой бронетехники у противника.
После чего, нырнув обратно в чердачное окно, выскочил на верхнюю площадку и, перегибаясь через перила, заорал:
