Обдую им физиономии, думал Дипейп, подгоняя коня. Одну за
другой. А на конец оставлю мистера Артура – ха-ха – Хита. Припасу для него
столько, что он мог бы утонуть в моче, если б раньше не ступил в пустошь с
конца тропы.
Они не остались незамеченными, все так, но этого было мало.
Если б он вернулся в Хэмбри с такой малостью. Джонас отстрелил бы ему нос. И по
заслугам. Они, возможно, из богатых семей, но это еще не все. Сам Дипейп это и
сказал. Вопрос в том, а кто же они? И наконец в провонявшем серой и дерьмом
Ритзи он нашел ответ. Пусть не полный, но достаточный для того, чтобы
развернуть лошадь и не скакать до самого Нью-Канаана.
Он побывал уже в двух салунах и в каждом выпил разбавленного
пива, прежде чем закатился в «Хэттиген». Заказал пива и уже собрался пообщаться
с барменом. Но прежде чем успел тряхнуть дерево, яблоко само упало ему в руку.
Его внимание привлек старческий голос (голос старого козла),
который что-то вещал, уверенно и безапелляционно. Все старые козлы полагали
себя истиной в последней инстанции. Говорил он о прежних днях (о чем еще могут
говорить старые козлы?), о времени, когда мир еще не «сдвинулся», о том, как
хорошо жилось всем в дни его детства. А вот от следующих фраз Дипейп разом
подобрался: старикан заявил, что прежние времена могут и вернуться, потому что
совсем недавно, не прошло и двух месяцев, он видел трех молодых лордов,
проехавших через Ритзи, и даже поставил одному выпивку, правда, не спиртное, а
лимонад.
– Ты не отличишь молодого лорда от молодой жабы, – заявила
юная мисс, в очаровательном ротике которой осталось только четыре зуба. Все
расхохотались. Старый козел обиделся.
– Еще как отличу. Я забыл больше, чем вы когда-либо узнаете,
вот так-то. Один из них – прямой потомок Эльда, ибо я увидел в нем лицо его
отца… так же ясно, как я вижу твои обвисшие сиськи, Джоулен. – И тут старый
козел поразил Дипейпа: оттянул ворот блузы салунной шлюхи и вылил за него
остатки пива из своей кружки. Даже раскаты хохота и аплодисменты не смогли
полностью заглушить яростный вопль проститутки и крики старика, которого она
тут же начала молотить по лицу и плечам. Поначалу негодующие, они сменились криками
боли, когда девица схватила кружку старого козла и развила ее о его голову.
Кровь с остатками пива потекли по лицу старика.
– Выметайся отсюда! – Шлюха толкнула его к двери. Несколько
пинков шахтеров (которые меняли союзников так же легко, как ветер –
направление) помогли старому козлу набрать крейсерскую скорость. – И не смей
сюда возвращаться! Я почувствовала запах травы в твоем дыхании, старый
членосос! Убирайся вместе со своими сказочками о прежних временах и юных
лордах!
Старый козел проследовал мимо трубача в сбитой на затылок
шляпе (он развлекал посетителей «Хэттигена»), который приложился сапогом к
заднице старика, продолжая выводить «Играйте, дамы, играйте», миновал
распахнувшиеся под его напором двери и упал вниз лицом на землю.
Дипейп вышел из салуна следом, помог старику подняться. При
этом уловил в его дыхании горьковатый запах, не пива, заметил, что уголки рта позеленели.
Трава, все точно. Старый козел, должно быть, совсем недавно пристрастился к ней
(по понятной причине: дьявольская трава росла на окрестных холмах – протягивай
руку и бери, а пиво и виски отпускали только за деньги), но тех, кто начал,
ждал скорый конец.
– Нет у них уважения к старшим, – пробубнил старый козел. –
Ничего-то они не понимают.
– Да, не понимают, – покивал Дипейп. В голосе его слышался
хэмбрийский акцент, который прилипал, как банный лист.
Старый козел покачнулся, тупо уставился на Дипейпа,
попытался без особого результата стереть с лица кровь, текущую из пореза на
черепе.
– Сынок, есть у тебя деньги на кружку пива? Вспомни лицо
своего отца и купи старику кружку пива!
– Милостыню я не подаю, старина, – ответил Дипейп, – но, может,
ты и заработаешь на пиво. Пройдем в мой кабинет и поговорим.
Он увлек старого козла подальше от входа в салун, подождал,
пока мимо пройдут трое подвыпивших шахтеров, горланящих песню про любимую
женщину с буферами что пушечные ядра, а потом затолкал в темный проулок между
«Хэттигеном» и соседним зданием, которое занимало похоронное бюро. Некоторые
посетители салуна, решил Дипейп, прямиком попадали к соседям: один стакан, одна
пуля и еще один покойник.
– Твой кабинет, – хохотнул старый козел, когда Дипейп подвел
его к деревянному забору с наваленными рядом кучами мусора. Ветер нес запахи
серы и карболки. Из «Хэттигена» доносились пьяные крики. – Ничего себе кабинет.
– Да, кабинет.
Старик всмотрелся в него в свете луны, которая плыла над
проулком.
– Ты из Меджиса? Или Тепачи?
– Может, оттуда, может, откуда-то еще.
– Я тебя знаю? – Говнюк пристально вглядывался в него,
приподнявшись на цыпочки, словно собрался с ним целоваться. Дипейп оттолкнул
его.
– Не так близко, старина. – Не нравился ему этот пристальный
взгляд. Он, Джонас и Рейнолдс уже бывали здесь, и если бы старик помнил его
лицо, то не стал бы чесать языком, как в салуне. – Расскажи мне о трех молодых
лордах, которых видел не так давно.
Старый козел оценивающе оглядел его:
– Может, ты расплатишься металлом?
– Да, – кивнул Дипейп. – Если расскажешь то, что я хочу
слышать, металл тебе гарантирован.
– Золото? – Скажи мне, и посмотрим.
– Нет, сэр. Сначала дела, потом разговоры.
Дипейп схватил его за руку, завернул за спину к самым
лопаткам.
– Вякни еще, старина, и мы начнем с твоей сломанной руки.
– Отпусти меня! – выдохнул старый козел. – Отпусти меня, я
полагаюсь на твою щедрость, молодой сэр, ибо у тебя великодушное лицо! Да! Да,
великодушное!
Дипейп отпустил его, и старый козел робко взглянул на него,
потирая плечо. В лунном свете запекшаяся на щеках кровь стала черной. – Их было
трое. Юноши из хороших семей.
– Юноши или лорды? Точнее, старина.
Старый козел обдумал вопрос. Удар по голове, ночной воздух,
заломленная рука хотя бы временно прочистили ему мозги от паров спиртного.
– И то и другое. Один точно лорд, пусть мне здесь никто и не
верит. Ибо я видел его отца, вооруженного револьверами. Не такими дешевками,
как у тебя… извини, я понимаю, что в эти дни лучших не достать, но настоящими
револьверами, из каких стреляли в те времена, когда мой отец был мальчишкой.
Большие, с рукоятками из сандалового дерева.
Дипейп смотрел на старика, чувствуя, что получил нужные ему
ответы. Они ведут себя как стрелки, отметил Джонас. А когда Рейнолдс
засомневался, резонно указав, что они слишком молоды, Джонас сказал, что они,
возможно, подмастерья. Теперь по всему выходило, что босс попал в десятку.
