Колес, подумала она наслаждаясь звучанием этого древнего слова.
Он сказал колес.
– А что тогда привело вас в Хэмбри? Если вы можете говорить
об этом.
– Почему нет? Я приехал с двумя друзьями, мистером Ричардом
Стокуортом из Пеннилтона, городка в Нью-Канаане, и мистером Артуром Хитом,
веселым молодым человеком из самого Гилеада. Мы здесь по приказу Альянса, и
приехали как счетоводы.
– Счетоводы чего?
– Всех и всего, что может пригодиться Альянсу в ближайшие
годы, – добавил он, и легкая ирония покинула его голос. – Ситуация с
Благодетелем приобретает очень серьезный оборот.
– Неужели? Новости с дальнего юга или востока до нас доходят
с большим опозданием, а то и не доходят вовсе.
Он кивнул.
– Удаленность этого феода – главная причина нашего появления
здесь. Меджис всегда сохранял верность Альянсу и если нам потребуются какие-то
здешние ресурсы, они будут посланы.
Вопрос лишь в том, на что и в каких объемах может
рассчитывать Альянс.
– На что и в каких объемах?
– Да, – согласился он, словно в ее фразе не прозвучало
вопросительных интонаций. – На что и в каких объемах.
– Вы так говорите, словно Благодетель – реальная угроза.
Разве он не обычный бандит, прикрывающий убийства и грабежи
разглагольствованиями о «демократии» и «равенстве»?
Диаборн пожал плечами, и Сюзан уже подумала, что других
комментариев не последует, но юноша, пусть и с неохотой, заговорил:
– Когда-то, возможно, так и было. Но времена изменились. В
какой-то момент этот бандит стал генералом, а теперь генерал превращается в
правителя, который выступает от лица людей. – Он помолчал, потом с грустью
добавил: – Северные и западные феоды в огне, леди.
– Но они отстоят на тысячи миль! – Этот разговор пугал ее,
но одновременно и возбуждал своей экзотичностью. По-другому и быть не могло.
Ведь в Хэмбри по три дня судачили о чьем-то пересохшем колодце!
– Да. – Его выговор по-прежнему казался странным для ее
слуха. – Но ветер дует в этом направлении. – Он повернулся к Сюзан, и его губы
разошлись в улыбке. Суровые черты смягчились, он стал похож на мальчика,
которого давно ждала постель. – И я не думаю, что сегодня мы увидим Джона
Фарсона. Вы со мной согласны?
Она улыбнулась в ответ:
– Если и увидим, мистер Диаборн, вы сумеете защитить меня от
него?
– Несомненно, – он все улыбался. – но я защищал бы вас с
куда большим рвением, если бы вы позволили называть вас по имени, которое дал
рам ваш отец.
– Разрешаю, в интересах собственной безопасности. И полагаю,
исходя из тех же интересов, я должна называть тебя Уилл.
– Совершенно справедливо и так изящно высказано. – Теперь он
улыбался во весь рот. – Я… – И тут новый приятель Сюзан, который уже не мог
оторвать от нее глаз, но продолжал идти, зацепился ногой за булыжник,
выпирающий из пыли, и чуть не упал. Быстрый тихонько заржал и подался назад.
Сюзан весело рассмеялась. Пончо сдвинулось, обнажив голую ножку, но она
выдержала паузу, прежде чем поправить его. Он ей нравился, это точно. И не было
в этом ничего дурного. Он всего лишь мальчик, не так ли? Когда он улыбался, она
ясно видела, что он только год или два как перестал прыгать на стогах сена
(мысль о том, что и она лишь недавно переросла эту игру, почему-то ее не
посетила).
– Обычно я не столь неуклюж, – попытался оправдаться он. –
Надеюсь, я тебя не испугал.
Отнюдь. Уилл, мальчишки в моем присутствии сбивают себе
пальцы ног с тех пор, как у меня выросла грудь.
– Отнюдь. – Она вернула разговор в прежнее русло. Уж очень
заинтересовала ее тема. – Так ты и твои друзья приехали по воле Альянса, чтобы
определить, чем мы богаты, так?
– Да. И я уделил столько внимания нефтяному полю только
потому, что среди прочего нам поручено сосчитать работающие нефтяные вышки.
– От этой обязанности я могу тебя освободить. Их
девятнадцать. Он кивнул.
– Я у тебя в долгу. Но мы также должны определить… если
сможем… сколько нефти выкачивают эти девятнадцать насосов.
– Неужели в Нью-Канаане так много нефтесжигающих машин, что
эта величина имеет значение? И у вас еще есть алхимия, позволяющая превратить
нефть в продукт, который используется в этих машинах?
– Этот агрегат называется не алхимией, а нефтеперегонной
установкой, если я не ошибаюсь, и, по-моему, одна из них все еще работает. Но
нет, избытка работающих машин у нас нет, однако в Зале Предков в Гилеаде еще
горят лампы накаливания.
– Это же надо! – воскликнула Сюзан. Лампы накаливания и
электрическую иллюминацию она видела только на картинках, но не вживую. В
Хэмбри (в здешних краях они назывались «искрянки», но Сюзан полагала, что это
те же лампы накаливания) последние уже два поколения как перегорели.
– Ты упомянула, что твой отец до самой смерти работал главным
конюхом. Его звали Патрик Дельгадо? Ведь так?
Она пристально посмотрела на него, вопрос разом вернул ее к
настоящему.
– Откуда ты знаешь?
– Его имя прозвучало на инструктаже. Нам поручено сосчитать
коров, овец, свиней, быков… и лошадей. Из всей живности наиболее важны лошади.
И все вопросы, касающиеся лошадей, нам порекомендовали задавать именно ему. Мне
очень жаль, что он ушел в пустошь, пройдя тропу до конца, Сюзан. Ты примешь мои
соболезнования?
– Да, и с благодарностью.
– Несчастный случай?
– Да. – Она надеялась, что в голосе ясно звучало ее желание:
давай оставим эту тему, больше не спрашивай.
– Позволь мне быть с тобой откровенным. – Вот тут Сюзан
показалось, что впервые она уловила фальшь в его голосе. А может, разыгралось
ее воображение. Она не так много и знала, на что тетя Корд указывала ей чуть ли
не ежедневно, но ей представлялось, что те, кто говорит: Позволь мне быть с
тобой откровенным, могут не моргнув глазом заявить, что дождь падает с земли на
небо, деньги растут на деревьях, а детей приносит аист.
– Конечно, Уилл Диаборн, – чуть суше, чем раньше, ответила
она. – Некоторые утверждают, что честность – лучшая политика.
Он с сомнением посмотрел на Сюзан, потом улыбнулся. Опасная
у него улыбка, подумала Сюзан. Как трясина. Зайти легко, выйти – куда как
труднее.
– Идеи объединения в эти дни не очень популярны в тех
феодах, которые входят в Альянс. В этом одна из причин того, что с Фарсоном еще
не покончили. Потому-то и возросли его устремления. Он прошел долгий путь, и
уже не тот грабитель, что орудовал на дорогах Горлана и Десоя. И он пойдет еще
дальше, если вера в Альянс не возродится. Может, доберется и до Меджиса.
