«И ты тоже, — изумилась Сюзанна. — И ты тоже».
— Мне нужно чуть больше времени, чтобы подготовить разум и
сердце. Может, и душу, — он сунул руку в задний карман и достал фотокопию поэмы
Роберта Браунинга, которую им оставили в аптечном шкафчике Дандело. — Здесь
что-то написано о том, что нужно вспомнить прежние времена, прежде чем идти на
последнюю битву… или к последнему рубежу. Хорошо сказано. И, возможно, мне
нужно вспомнить, как и отмечено в поэме, более ранние, более счастливые моменты
жизни. Не знаю. Но, если Сюзанна не возражает, я считаю, что дальше нам лучше
идти пешком.
— Сюзанна не возражает, — ровным голосом ответила она. —
Сюзанна думает, это то, что доктор прописал. Сюзанне не нравится только один
момент. Не хочет она, чтобы ее тащили, как надломившуюся выхлопную трубу.
Роланд благодарно (но и рассеянно) улыбнулся ей, в последние
несколько дней он как-то отдалился от нее, и повернулся к Биллу.
— Послушай, не найдется ли у тебя повозки, которую я смог бы
тянуть за собой? Нам надо взять кое-какое снаряжение… и еще Патрик. Какое-то
время ему придется ехать.
На лице Патрика отразилось негодование. Он выставил перед
собой руку, согнул в локте, сжал пальцы в кулак, напряг бицепс. Результат
получился жалким: на исхудавшей руке бицепс напоминал перепелиное яйцо. Ему,
похоже, стало стыдно, и руку он тут же опустил.
Сюзанна улыбнулась, наклонилась к нему, похлопала по колену.
— Нечего тебе стыдиться, сладенький. Не твоя вина, что ты
провел Бог знает сколько времени в клетке, как Ганс и Гретель в доме колдуньи.
— Я уверен, что такая повозка у меня есть, — ответил Билл. —
И Сюзанне я подберу что-нибудь с электрическим двигателем, на аккумуляторах.
Если не подберу, так сделаю. На это уйдет час или два.
Роланд что-то прикинул в уме.
— Если мы выйдем за пять часов до наступления темноты, но
сможет еще сегодня пройти двенадцать колес. Или девять или десять миль, как
сказала бы Сюзанна. Если мы и дальше будем продвигаться столь же неспешно, то
через пять дней выйдем к Башне, которую я искал всю жизнь. Мне бы хотелось,
если, конечно, получится, подойти к ней на закате, как во всех моих снах.
Сюзанна?
И тут внутренний голос, этот глубинный голос прошептал:
«Четыре ночи. Четыре ночи до мечты. Этого будет достаточно. Более чем
достаточно». Конечно же, ка вмешается. Если они вышли за пределы ее влияния,
тогда этого не случится… не может случиться. Но теперь Сюзанна думала, что ка
может дотянуться до любого места, даже до самой Башни. Может, Темная Башня и
была видимой ипостасью ка.
— Прекрасно, — прошептала она.
— Патрик? — спросил Роланд. — Что скажешь?
Патрик пожал плечами и махнул рукой в их сторону, не
отрываясь от альбома. Делайте, что хотите, говорил его жест. Сюзанна
догадывалась, что Патрик мало что знал о Темной Башне, а интересовала она его
еще меньше. А чего ему ей интересоваться? Его освободили от монстра, он сытно
поел. Это его вполне устраивало. Да, он лишился языка, но мог рисовать, сколько
душе угодно. Она не сомневалась, что для Патрика рисование — нечто большее, чем
профессия. И однако… и однако…
«Он ведь тоже не должен туда прийти. Ни он, ни Ыш, ни я. Но
что тогда, с нами станет?»
Она не знала, но почему-то и не волновалась. Ка все ей
скажет. Ка и ее сны.
4
Часом позже трое челов, ушастик-путаник и робот Билл стояли
у повозки, который чем-то напоминал увеличенную версию Роскошного такси
Толстяка Хо. Колеса были высокими и тонкими, вращались плавно, безо всякого
скрипа. Сюзанна подумала, что везти ее за собой будет несложно, даже груженую.
Во всяком случае, пока Роланд полон сил. Конечно, если дорога пойдет в гору,
ему придется поднапрячься, но ведь они каждый день будут есть, то есть груза на
Хо-2 будет становиться все меньше… и она сомневалась, что по пути им встретятся
много холмов. Они вплотную подошли к равнине, к прериям, хребты, покрытые
снегом или заросшие деревьями, остались позади. Для нее Билл приготовил
электрокар, больше похожий на скутер, чем на тележку для гольфа. Так что дни,
когда ее тащили сзади, как надломленную выхлопную трубу, остались в прошлом.
— Если ты дашь мне еще полчаса, я все зашлифую, Билл
пробежался трехпалой стальной рукой по зазубринам переднего края повозки,
которая теперь стала Хо-2. Раньше она была половиной четырехколесного прицепа,
который Билл распилил пополам.
— Мы говорим, спасибо тебе, но необходимости в этом нет, —
ответил Роланд. — Прикроем зазубрины парой шкур, и все дела.
«Ему не терпится тронуться в путь, — подумала Сюзанна. — И
почему нет, он так долго шел к Башне. Мне тоже не терпится».
— Ну, как ты скажешь, так и будет, — по голосу Билла
чувствовалось, что он опечален. — Мне так не хочется, чтобы вы уходили. Когда
еще я увижу челов?
На этот вопрос ему никто не ответил. Они не знали.
— На крыше установлен очень мощный гудок, — Билл указал на
ангар. — Я не знаю, по какому поводу должен подаваться сигнал, может при утечке
радиации или при нападении, но мне известно, что слышен он за добрую сотню
колес. Даже дальше, если ветер дует в нужном направлении. Если я увижу того
типа, который, как вы считаете, преследует вас, или если его засекут еще
работающие датчики движения, я включу гудок. Может, вы его услышите.
— Спасибо тебе, — поблагодарил робота Роланд.
— Если бы вы ехали, то легко обогнали бы его, — добавил
Билл. — Добрались бы до Башни и никогда его не увидели.
— Ты говоришь правильно, — согласился Роланд, но
чувствовалось, что он не склонен менять принятого решения, что Сюзанну только
порадовало.
— А что ты сделаешь с тем, кого зовешь его Алым Отцом, если
он действительно контролирует Кан'-Ка Ноу Рей?
Роланд покачал головой, хотя он и обсуждал с Сюзанной такой
расклад. Он думал, что им следует обогнуть Башню по широкой дуге и подойти к
основанию с той стороны, что оставалась невидимой с балкона, на котором
заточили Алого Короля. И тогда они могли подобраться к двери под балконом. Но
они не могли знать, возможно ли такое, не увидев Башни и окружающей ее
территории.
— Ну, даст Бог — будет и вода, — изрек робот, которого
раньше звали Запинающийся Билл, — или как там говорили древние люди. И,
возможно, я еще увижу вас, хотя бы на пустоши в конце тропы, если нигде больше.
Если роботам разрешают ступить туда. Я на это надеюсь, потому что хотел бы
вновь повидать многих из тех, кого знал.
И голос его звучал так печально, что Сюзанна подползла к
нему и вскинула руки, чтобы он поднял ее, не думая о том, что обнять робота —
абсурд. Но он ее поднял, а она его обняла, и обняла крепко. Билл искупил вину
злобного Энди из Кальи Брин Стерджис, и уже за это, если ни за что другое,
заслужил ее объятий. Когда его титаново-стальные руки сомкнулись на теле
Сюзанны, она подумала, что Билл вполне мог переломить ее надвое, если б
захотел. Но такого желания у Билла не возникло. Он держал ее очень нежно.
