Ванька уже спал, она посидела рядом с ним,
подоткнула одеяло, слышала, как родители прошли в свою комнату, а сама не могла
избавиться от беспокоящих её мыслей.
Илья её успокаивал. Успокаивал, как мог,
рассказывал в подробностях всё, что происходило у нотариуса, хотя она была
уверена, что кое-что о поведении Старкова он нарочно умолчал. Это, конечно,
были детали, но они не давали покоя. Ксения понимала, что должна поговорить с
Вадимом перед тем, как всё закончится.
И выяснить - закончится ли вообще.
Несколько минут обдумывала, а потом взяла телефон
и ушла в ванную. Выглянула, прежде чем закрыть за собой дверь и прислушивалась
к тому, что происходит в комнате родителей. Там работал телевизор, родители о
чём-то тихонько переговаривались, но Ксения всё равно плотно прикрыла дверь
ванной комнаты.
Вадим ответил не сразу. Ксения долго слушала
тоскливые гудки, прежде чем они прервались, и прозвучал голос Старкова.
- Ну и чего тебе?
Степнова подняла глаза к потолку.
- Ты моего звонка не ждал?
- Знаешь, теперь каждый твой звонок может меня
разорить, так что ты особо не усердствуй.
- Если бы ты знал, как мне приятно это слышать.
Он что-то пробормотал, Ксения так поняла, что
отвёл телефон от уха, и она услышала музыку и голоса, преимущественно женские.
- Празднуешь? - с ехидцей поинтересовалась она.
- А ты ревнуешь?
- Брось, Вадим.
- Строишь из себя святую... Меня всегда это в тебе
бесило. Родитель твой мне сколько про твоё воспитание плёл. И что?
- Что? - Ксения посмотрела на себя в зеркало,
пристально всмотрелась в своё лицо, с неудовольствием отметив тревожный взгляд
и нахмуренные брови.
- А сама не понимаешь, да? Долго тебя уговаривать
не пришлось, когда дело до богатого мужика дошло. Разом все проблемы решил...
Вот только знаешь что, милая...
- Вадюша, пойдём, брось телефон! - женский голос
заставил Старкова замолчать. До слуха Ксении донеслась какая-то возня, пыхтение
и как Илья рыкнул на кого-то:
- Иди отсюда! - и вот уже снова вернулся к
разговору. - Ты меня слушаешь?
- Имею огромное желание отключиться.
- Ну и отключись. Только ты этого не сделаешь. -
Вадим презрительно фыркнул. - У тебя же воспитание!.. Вот только не поможет оно
тебе. Думаешь, тебе повезло? Затащила в постель миллионера... Только такие как
ты заинтересовать надолго не могут, так что сбежит он от тебя... Что делать-то
тогда будешь?
- Как же я от тебя устала, Старков. Говори и
думай, что хочешь...
- Я и так говорю, что хочу. А ты слушаешь.
Спряталась, думаешь за его спину, отсиделась?
- Ты сам всё решил, всё подписал!..
- Конечно, подпишешь, когда тебе руки
выворачивают!
- Что ты выдумываешь? Кто тебе руки выворачивал?
- А ты не в курсе?
Ксения замотала головой.
- Я не хочу тебя слушать! Я позвонила, чтобы
сказать тебе "прощай"! Вот и прощай, Вадим.
- Да, долго тебе пятьдесят штук отрабатывать
придётся... Или уже постаралась?
- Заткнись, наконец! - разозлилась она. - Замолчи!
И катись к чёрту! И не смей подходить к моему сыну, понял? Узнаю... я сделаю
всё, чтобы ты остался у разбитого корыта. Ты меня плохо знаешь, Вадим. Запомни
это - плохо!
Выключила телефон, со злостью нажала на кнопку и
снова посмотрела на своё отражение.
- Успокоилась? Мало тебе!
Но ведь результат есть. Есть, чёрт возьми! По
голосу Вадима она это очень хорошо поняла. Он не просто зол, он выходит из себя
от собственного бессилия, а значит, Илья всё сделал правильно. И он не просто
решил её проблему, он избавил её от многолетних мучений и мытарств. И за одно
это можно любить его...
Вот только о любви думать не стоит. Потому что для
любви у неё три дня, а этого очень мало. Ей не хватит...
Просидела в ванной долго. Думала о Старкове, об
Илье и о том, что будет делать через три дня. Как проснётся утром, зная, что не
нужно идти на работу и что Илью увидеть уже не сможет... И что будет говорить
сыну. Это было мучительнее всего. Надо будет обмануть Ваньку.
Можно, конечно, успокаивать себя тем, что это ради
его же блага, но это всё равно будет ложь.
И с этим придётся как-то жить...
- Вот, смотри сам. - Лена прошлась по банкетному
залу, потом остановилась и обвела помещение рукой. Указала на противоположную
стену. - Там будет подиум. Тебе нравится?
Говоров сунул руки в карманы брюк, огляделся и
кивнул.
- Нравится.
Сазонова нахмурилась.
- А почему так кисло? Я старалась, между прочим. Если
бы ты знал, чего мне стоило забронировать этот зал!..
- Лен, а другие твои клиенты как реагируют? Радостным
и возбуждённым повизгиванием?
Она сморщила носик.
- Фу, Говоров, какой же ты всё-таки гадкий!
- Ну, ладно, ладно, - пошёл на попятную Илья. - Всё
супер! И отель, и сам зал. А ты вообще - само совершенство.
Лена усмехнулась.
- Какая откровенная лесть. Но приятно.
Она снова прошлась по залу, что-то долго разглядывала
на потолке, а Илья подошёл к высокому, задёрнутому шторами, окну. Отдёрнул
занавеску и выглянул. Вид совсем не впечатлял. Окна банкетного зала выходили во
двор, совсем не живописный. Говоров пару минут наблюдал за тем, как внизу
разгружают машину с продуктами, вытаскивают ящики, а затем резко обернулся и
посмотрел на Елену.
- Я должен её отпустить?
Сазонова глянула на него через плечо и слабо
улыбнулась.
- Ты совет спрашиваешь или моё решение?
- Вы ведь подруги... она наверняка тебе что-то
рассказывала. Вот и скажи мне, должен?
- А у тебя нет другого выхода, Илюша. Ты слишком
много для неё сделал, чтобы снова запереть.
Он привалился спиной к стене.
- Называется, наступил на собственные грабли, да?
- А ты думал, что она станет твоей любовницей и всё
будет шито-крыто?
Илья помотал головой.
- Не знаю я, что думал... Просто я боюсь её
отпускать.
- А ты не бойся. Ксюша - девочка сильная. Она справится.
Говоров недовольно посмотрел.
- Вот зачем ты это говоришь? Я беспокоюсь о ней, о
Ваньке, а ты что говоришь?
