- Хорошо... Аж зубы сводит.
- Вода холодная, - осторожно заметила Ксения.
- Зато вкусная. С "Перье" и не сравнишь, -
засмеялся Илья.
- Что с пальцем?
Говоров принялся разглядывать повреждённый палец,
которому так несправедливо досталось молотком.
- Да ничего... нормально.
Ксения подошла и взяла его за руку, чтобы рассмотреть
"увечье". Действовать старалась хладнокровно, не трястись и не
смущаться, и не реагировать на пристальный взгляд Говорова. Он собирался её
поцеловать, просто не мог упустить такой шанс, а Ксения прикоснулась к его
пальцу, и он невольно охнул.
- Ну что ты делаешь? - обиженно воскликнул он.
- Надо перевязать.
- Вот ещё... Чтобы твой папа увидел? И чтобы понял,
что я гвозди забивать не умею? Кстати, как ты считаешь, это важно, чтобы
мужчина умел забивать гвозди?
Ксения пожала плечами.
- Какая разница, что я считаю?
- Есть разница, раз спрашиваю. Так что?
Она выдержала небольшую паузу, потом покачала
головой.
- Нет, не важно. Если гвозди забивать не умеет,
значит, умеет что-то другое.
Говоров довольно разулыбался.
- Во-от. Помни об этом. Не забывай.
Он нахально подталкивал её к следующему
провокационному вопросу. Сейчас она просто обязана была спросить:
- А что же вы такого умеете, Илья Константинович?
И Говоров этого вопроса ждал, а Ксения как могла,
оттягивала момент, придумывала, как сменить тему, но этого и не потребовалось.
В кухонном окне возникла мама и протянула ей блюдо с зеленью, а через пару
минут и сама на кухне появилась. Илья немного потомился, потом вышел.
Когда качели доделали, Ксению позвали на улицу.
- Мама, смотри, теперь кататься можно! - Ванька
радостно посмотрел и ловко спрыгнул с качелей.
- Ваня, я сколько раз просила тебя так не делать? Ты
же упадёшь!
Михаил Сергеевич собрал инструменты в ящик и понёс в
сарай, а Илья с улыбкой посмотрел на Ксению и сделал приглашающий жест рукой.
- Прошу, испробуй. Я помогал изо всех сил, ещё одним
пальцем пожертвовал, - вроде бы похвалился он.
Ксения покачала головой, стараясь сдержать смех.
- Нет, спасибо.
- Твоё недоверие меня оскорбляет. Садись.
- Садись, мама, садись!
- Ну, хорошо,- всё-таки рассмеялась Ксения, осторожно
присела и оттолкнулась ногами. Говоров привалился плечом к столбу и стал
раскачивать качели.
- Удобно? - с хитрецой во взгляде поинтересовался
Илья.
- Очень, - заверила его Ксения. - Вы просто молодцы.
Ванька перестал бегать и серьёзно посмотрел на неё.
- Мама, я хочу кататься!
Она тут же поднялась, а Илья усадил на качели Ваньку.
- Сильнее, - попросил мальчик, помогая себе ногами.
- Ты мне окрестности покажешь? - тихо спросил Говоров
у Ксении.
Она отвернулась, почувствовав подвох.
- А что здесь смотреть?
- Как что? Природу. От города я устал.
Степнова неуверенно пожала плечами.
- Я не против... только после обеда.
- Договорились.
Ксения подозрительно покосилась на него, но встретила
невинный взгляд, Говоров ещё и ресницами хлопнул, и оставалось только
застыдиться собственных мыслей и подозрений.
До самого обеда Илья с Ванькой играли в футбол.
Михаил Сергеевич участия в забаве принимать не мог и выбрал для себя роль
судьи. Ксения следила за игрой из кухонного окна, иногда останавливалась
ненадолго, чувствуя, как замирает сердце... сладко и тревожно. Особенно, когда
Ванька с радостным визгом бросается Говорову на шею.
Всё это очень красиво, но как-то неправильно...
Неправильно, потому что он чужой и должен остаться чужим. Должен уйти, а они
как-то должны остаться и всё забыть.
- Всё-таки странно, что Илья Константинович
согласился провести с нами выходные. Тебе так не кажется, Ксюш?
Ксения отошла от окна и посмотрела на мать.
- Почему ты так говоришь? Ты же сама...
- Я знаю, просто я только потом вспомнила, что у него
совсем скоро свадьба. Ты ведь мне рассказывала. Неужели его невеста так просто
отпустила?
- Светланы Юрьевны сейчас нет в Москве. Она в
Европе... работает.
Надежда Александровна остановилась и о чём-то
задумалась, потом покачала головой.
- Как всё странно... И ведь опять папа прав. У
богатых всё не так, как у нас.
Ксения неожиданно восприняла это как укол. И тут же
бросилась на защиту.
- Ну что ты, мама? Всё у них... так же. Просто Света
сейчас работает, у нас очень важная сделка, вот ей и пришлось уехать.
- Всё равно это неправильно, - упорствовала Надежда
Александровна. - Чтобы жених с невестой перед свадьбой так спокойно
разъехались. Непонятная любовь, - подытожила она.
- Это их дело, мама, не наше.
Надежда Александровна согласно кивнула.
За обед Ксения почему-то волновалась. Никак не могла
представить, как Илья будет сидеть за столом, сколоченным собственноручно её
отцом, в саду, под яблоней, и есть совершенно простецкую деревенскую еду. Нет,
конечно, уже знала, что он любит домашнюю пищу, что макароны с котлетами
воспринимаются на "ура", но то, что они по обыкновению готовили на
даче, мамой намеренно ещё больше упрощалось. Родители считали, что это должно
добавлять особый колорит дачной жизни. И Ксении как-то не верилось, что
Говоров, с его любовью к французской кухне, сей деревенский колорит оценит. И
чтобы хоть как-то сгладить переизбыток впечатлений, Ксения достала
"праздничную" скатерть. Встретила удивлённый взгляд матери, а пока
придумывала, что бы такое соврать, мама уже опомнилась и согласно кивнула.
За столом Ксения неустанно присматривалась к Илье, но
он вёл себя совершенно спокойно, выпил с её отцом, нахваливал мамин борщ и
успевал заниматься Ванькой, порой даже Ксению опережая. Сынуля восседал на
детском стульчике, старинном, которое было найдено папой на чердаке ещё в их
первый приезд сюда, ел суп и постоянно приставал к Илье с какими-то дурацкими
вопросами, но Говоров терпеливо отвечал, и это терпение Ксению неизменно
удивляло. Откуда оно взялось в человеке, который до недавнего времени ничего не
знал о детях? У Ксении и то порой этого самого терпения недоставало, а Илью
казалось, Ванька ничем из равновесия вывести не мог.
