Квартира моей подруги располагалась на втором этаже. Хотя в
доме насчитывалось всего три этажа, здесь имелся лифт, на нем я и поднялась,
потому что самых необходимых вещей у меня набралось предостаточно. Иркина
квартира, в отличие от описанной Андрюхой Коломейцевым, ничем особо не
потрясала. Двухкомнатная, правда довольно просторная, с большим холлом и
гостиной метров в двадцать пять. Кухня вызывала у меня легкую зависть, потому
что, не в пример моей, могла вместить человек десять, и тесниться бы им не
пришлось. Спальня небольшая, но уютная, застекленная лоджия больше напоминала
веранду из-за большого количества вьющихся растений, именно за ними Ирка и
просила меня присматривать, то есть раз в неделю обильно их поливать. Мебели в
квартире был необходимый минимум, а в гостиной даже отсутствовали шторы на
окнах. Квартиру мои друзья купили недавно и почти сразу после этого отбыли в
Германию. В мои обязанности, помимо ухода за растениями, входила оплата
коммунальных услуг, а главное — телефона, чтобы его не отключили, спаси
господи. Подключить телефон в нашем городе дело практически невозможное, по
крайней мере, местные чиновники все делают для этого. Итак, я вошла в квартиру,
в которой была до этого раз сто, ощущая волнение, огляделась, прогулялась по
комнатам, зачем-то проверила кран в ванной, открыла дверь в лоджию, должно
быть, с надеждой быть услышанной, если придется вопить «караул», и принялась
разбирать свои вещи. После этого я заварила кофе, выпила две чашки и
затосковала. Собираясь сюда с намерением разоблачить всех городских убийц, я
предполагала, что сильно рискую (о чем не преминула указать в прощальном
письме), но как-то не подумала, каким образом собираюсь реализовать свой план.
Я даже не знала, в какой квартире живет Турок. Предположим, это самая плевая
проблема. Но как я собираюсь держать ее под наблюдением? Сидеть на лестничной
клетке? Побегав немного по лоджии и обозвав себя идиоткой по меньшей мере раз
пятнадцать, я вынуждена была признать, что план мой и не план вовсе. Я могу
сидеть в Иркиной квартире до самого ее возвращения из Германии, толку от этого
никакого. Едва не заревев от досады (на моей кухне план казался таким простым,
как все гениальное), я отправилась в магазин. В конце концов, если Сенька в
лагере, ничто не мешает мне немного пожить здесь и осмотреться
* * *
Я захлопнула входную дверь, вспомнила, что не выключила свет
в холле, вставила ключ в замок и тут услышала шаги — кто-то шел от лифта в мою
сторону; я повернулась и у двери напротив увидела молодого мужчину, по случаю
жары облаченного в светлые брюки и футболку небесно-голубого цвета. —
Привет, — сказал он, глядя на меня с любопытством, а я едва не присела от
неожиданности: передо мной стоял Турок собственной персоной. Конечно, он
здорово изменился, от высокого стройного парня, который сводил меня с ума в
пятом и частично в шестом классах, и следа не осталось. В настоящий момент
ширина его примерно равнялась длине, то есть росту. Некогда вьющиеся волосы до
плеч поредели, поседели на висках и были коротко подстрижены, нос с красными
прожилками выглядел не просто крупным, он казался огромным. Прежними остались
только глаза: большие, темные, с невероятно длинными ресницами. Турок тоже меня
разглядывал, причем в глазах его читался явный интерес. Мысленно ткнув себя в
бок, чтобы придать себе бодрости и заставить винтики в голове шевелиться, я
расцвела своей лучшей улыбкой, расправила плечи и ответила звенящим от счастья
голосом:
— Здравствуйте.
— Ваша квартира? — кивнул он на дверь, возле
которой я все еще стояла в полупрофиль к Турку, надеясь, что это позволит ему
разглядеть мои достоинства в наиболее выгодном для них свете.
— Нет, — продолжая улыбаться, сказала я. —
Здесь живет моя подруга, Ирина, может быть, вы знакомы? Она сейчас в Германии.
— А-а… Муж у нее в очках?
— Точно, — закивала я. — Я иногда захожу,
поливаю цветы в лоджии, ну и присматриваю… на всякий случай. А теперь жить
здесь буду, пока у меня в квартире ремонт.
— Вот оно что, — кивнул Турок, — тогда давай
знакомиться. Меня Николаем зовут, а тебя? — На мгновение я пришла в
замешательство: Турок старше меня на пять лет и вряд ли вспомнит белобрысую
девчонку с косичками, с которой много лет назад отдыхал в спортивном лагере, но
если все-таки вспомнит и окажется, что с именем я что-то напутала…
— Даша, — ответила я, выключила свет в холле и
захлопнула дверь. Турок к этому моменту открыл свою дверь, но все еще стоял на
пороге, с удовольствием поглядывая на меня. Я смущенно потупила глазки,
хихикнула и прошмыгнула мимо.
— Пока, — кивнул Турок и весело мне подмигнул.
Точно на крыльях, я вылетела на улицу и, уже подходя к
магазину, задала себе здравый вопрос: а чему я, собственно говоря, радуюсь? Ну
встретились мы с Турком, ну живет он в квартире напротив (еще вопрос, один
живет или с семьей), и что дальше? Если я начну ему мозолить глаза, он
заподозрит неладное, а как я смогу за ним следить? Вряд ли он любит ходить
пешком по своим делам, а у меня даже машины нет. Но, несмотря на эти здравые
рассуждения, первая удача вызывала у меня бурный восторг.
Последующие два дня я провела возле смотрового «глазка»
входной двери в тщетной надежде увидеть что-то, заслуживающее моего внимания. К
Турку никто не приходил, и сам он не появлялся. В первую ночь я даже выскочила
на улицу с намерением взглянуть на его окна. Ни в одном окне свет не горел.
Впрочем, это не значило, что Турка непременно нет дома, время позднее, и он уже
мог спать. С еще большим усердием я таращилась в «глазок» с самого раннего
утра. Глаза слезились, а голова так разболелась, что пришлось принять таблетку.
Турка не было, из его квартиры не доносилось ни звука, и вечером свет вновь не
горел, из чего я заключила, что живет он один (по крайней мере, сейчас) и
ночевать дома считает для себя необязательным. На третий день я вышла в
магазин, а вернувшись, обнаружила у своей двери мордастого парня лет двадцати
семи, с голой грудью с волосяным покровом необыкновенной пышности и очень
сердитым выражением физиономии.
— Ты хозяйка? — кивнув на дверь, спросил он.
— Да, то есть нет. А что случилось? —
забеспокоилась я.
— Кран в ванной закрыла? — посуровел он.
— Да, то есть я его не открывала. Только утром. А что?
— Ничего. Залила мне всю ванную, а у меня ремонт на
тысячу баксов. Это не считая джакузи. Соображаешь?
— Ничего я вам не заливала, — возмутилась я.
Тысяча баксов, как ни крути, тысяча баксов, а этот мордастый явно не из тех,
кто любит решать дело миром.
— Открывай, — кивнул он на дверь.
