Куда он мог деться? Может, я переложила его недавно и забыла об этом? Могла ли я быть такой растяпой? Память не выдала мне ни одной схожей картинки, а логика отстраненно подметила, что и причин для этого у меня было. Камни лежали под подушкой с тех пор, как я принесла их с каменоломни, и они ни разу не перемещались. Да и с чего бы? Это было мое единственное богатство, и я очень любила хранить его рядом с собой.
Я еще раз осоловело посмотрела на то место, где раньше хранился мешочек, а теперь была только гладкая простынь. Да что за день такой? Я вздохнула. Все не слава Богу. Куда бы им деться — этим побрякушкам, если в комнате живу только я? Значит, я сама их куда-то и задевала. Пытаясь успокоиться, я старалась не допустить, чтобы глаза оказались на мокром месте — на душе в момент стало паршиво. Дело ведь было вовсе не в цене этих камней, а в том, что они мне были дороги — это был подарок. И единственное, что было по-настоящему моим.
Поставив ноги на пол, я снова неподвижно застыла, пытаясь припомнить, не перекладывала ли по какой-то причине камни, но ничего не шло на ум. Чертовщина какая-то. Нужно посмотреть под кроватью — да, наверняка они просто упали, сдвинутые моей рукой, да там и лежат. Обязательно там найдутся…. Где же еще им быть?
Не успела я опуститься на корточки, как в дверь постучали. Поднявшись с коленей, я пошла открывать. На пороге стояла одна из посудомоек.
— Там Табита тебя зовет. Говорит — очень срочно.
Я удивилась. Табита никогда за мной раньше не посылала.
— А что случилось?
— Не знаю…. — Девушка нервничала и переминалась с ноги на ногу. — Но она рвет и мечет.
Табита? Да она в жизнь не нервничала. Так, только чуть ворчала обычно. А тут — рвет и мечет? Камни тут же вылетели из моей головы, их будет время поискать позже. Наспех натянув кроссовки, я захлопнула дверь, провернула ключ в замке и побежала на кухню.
Табита действительно была не в себе. Ее темное лицо лоснилось от пота, а лоб был изборожден морщинами.
— Как так случилось, не пойму! На складе — все продукты, все на полу, все раскидано, все как попало! Я пошла туда, чтобы взять хлеба, а там ступить нельзя — везде вода! — Причитала она, расстроенная. — А я ведь даже отвлечься не могу, мне ужин готовить…. Всего ничего времени осталось. А там ведь все испортится!
— Не переживай, я побегу туда сейчас, приберу.
— Мне и дать тебе в подмогу некого, все заняты….
— Ничего, я сама. Ты готовь ужин.
— Как так! Как так! — Возмущенная Табита размахивала черпаком. — Все было нормально в обед, сама видела, а сейчас….
Она протянула мне ключ от склада и попросила:
— Хоть что-нибудь, хоть мешки на полу убери, все ведь замокнет….
— Все сделаю! Ты готовь и не переживай.
Я схватила ключ и опрометью бросилась из кухни.
Это был какой-то кошмар.
Как только я открыла дверь продуктового склада, мне прямо под ноги хлынула вода — Табита была права — весь пол был залит до краев. Неужели прорвало трубы? Но тогда почему разбросаны все продукты? Хлеб, сыр, крупы — все вперемешку плавало на полу. Валялись размокшие бумажные упаковки, жестяные банки, в углу громоздились набухшие коробки с сахаром и солью, накренившись, стояли огромные тканевые, потемневшие от влаги, мешки с мукой.
Боже мой! Как вообще все могло превратиться в такое?
Я сбросила кроссовки перед дверью и босыми ногами прошлепала вглубь помещения. Края джинсов тут же пропитались водой, и я закатала их до колен. Если прорвало трубы, то именно их нужно будет чинить в первую очередь, иначе вода будет только прибывать. Свет был тусклым, и чтобы увидеть больше, я включила дополнительное освещение. Теперь стало хорошо видно, насколько бедственными были размеры катастрофы. Продукты были испорчены не только водой — они откровенно были испорчены кем-то еще. Это становилось понятным, стоило только посмотреть на рваные края пластиковых и бумажных оберток для продуктов. Кто-то очень старался сделать так, чтобы склад Табиты претерпел наибольшие разрушения. Но зачем? И кто это сделал?
Я ничего не понимала. Мысли мои скакали и путались, факты, которые видели глаза, никак не укладывались в общую картину, логика отказывалась прийти к каким-либо выводам. Неужели у Табиты были враги? Кухарка никогда не была ни с кем на ножах. Тогда зачем было намеренно изводить ее? Да еще и вот таким образом….
Понимая, что ответов на тысячу вопросов, крутившихся у меня в голове, все равно не удастся найти в ближайшие пять минут, я принялась составлять в голове порядок действий:
1. Осмотреть трубы и найти повреждения.
2. Если таковые имеются, отыскать того, кто мог бы это починить.
3. Пойти и рассказать все Халку, если он на месте.
4. Но если пробегать слишком долго, то намокнет еще больше продуктов, значит, нужно в первую очередь заняться именно ими.
Таким образом, пункты три и четыре автоматически поменялись местами. Придется сначала спасти, все, что удастся спасти. И только потом докладывать Халку, что кто-то намеренно навредил на складе. Что он вообще предпримет после этого? Не накажут ли опять всех подряд на ранчо, если кто-то один не признается? А что, если этот кто-то не признается вовсе?
Я, кряхтя от напряжения, принялась быстро поднимать и складывать на стол из воды все, что в ней плавало, постепенно пробираясь к трубам, которые, по моему предположению, находились под раковинами в дальнем углу, там, где заканчивались длинные столы. Теперь их поверхности были усыпаны всем, что только стояло на полках над ними: рисом, гречкой, сушеной кукурузой, бог только знает, чем еще….
Подобравшись к раковинам, я встала прямо на колени — к черту джинсы, потом высохнут — и стала осматривать трубы. Пять минут спустя вывод был очевиден — они были в полном порядке. Значит, и потоп, очевидно, был ручной работой.
Вот чертовщина!
Я со стоном разогнула затекшую спину. Кому-то (или всем) за это сильно попадет. Ох, нагадил кто-то по самое некуда…. Черт!
Скрепя от злости зубами, я еще раз быстро осмотрела помещение. Кем бы ни был этот негодяй, кто устроил все это, а сначала придется разгрести последствия. По-крайней мере те, которые удастся разгрести. Продукты для Табиты важнее всего, а, значит, первостепенная задача — убрать их из воды. Только после того, как все будет убрано и сухо, можно будет идти и докладываться Халку, чтобы тот принялся искать виновного.
Я еще раз осмотрелась и едва не застонала. Это же не один час работы! До самой темноты придется провозиться! Ну, что за чертов день такой?
Я как в воду глядела.
Когда я открыла дверь на улицу, уже после того как склад был более-менее вымыт и убран, было темно.
Как только солнце добиралось до кромки гор, темнота словно накидывала бархат на лежащую внизу равнину, выставляя на всеобщее обозрение одинокий глаз луны, сияющий черного неба, до горизонта покрытого россыпью звезд.
