Отвечай скорее,
Гилли.
P.S. бабушка просит называть ее «Нонни»<Нонни (итал.) — бабуля.>. Ну и чудаки эти богачи — все не как у людей. Правда?
115 Томпсон-Парк,
штат Мэриленд. Начальная школа.
7 декабря
Дорогая Гилли!
Если бы кто-нибудь сказал, что я буду скучать по тебе, я бы никогда не поверила. Надеюсь, однако, что тебя радует новая школа и что ты тоже доставляешь окружающим радость. Хочу тебе сказать, что, когда я буду посылать в Вирджинию твои документы, я не приложу к ним твои стихи.
Скоро ты получишь несколько книг, которые я хотела дать тебе почитать, но теперь ты насовсем уехала от нас, и я хочу, чтобы ты оставила их себе на память о наших занятиях в классе «Харрис-6».
Я никогда не забуду тебя, даже если ты и не ответишь, но хотелось бы узнать, как ты живешь.
С самыми добрыми пожеланиями
Барбара Харрис.
10 декабря
Дорогая Гилли!
Как ты? Я хорошо. Письмо твое хорошее. Лошади твои хорошие. Пиши скорее.
С любовью
Уильям Эрнест Тиг.
P.S. Ты выиграла скачки?
Почтовый ящик 33.
Джексон, штат Вирджиния.
15 декабря
Дорогая мисс Харрис!
Книги Джона Р. Толкина я получила на следующий день после Вашего письма. Теперь я знаю, кто такая Галадриэль. Как по-Вашему, должен Фродо вернуть волшебное кольцо? По-моему, лучше бы он оставил себе это кольцо и делал все как он хочет. Правда? За книги большое спасибо. Они мне очень нравятся.
Они мне очень помогают, потому что школа здесь ужасная. Никто ничего не знает, даже учителя. Как бы я хотела вернуться в класс «Харрис-6»!
Ваша бывшая ученица
Гилли Хопкинс.
P.S. Если хотите, называйте меня Галадриэль.
16 декабря
Дорогой Уильям Эрнест!
Ну конечно, мы выиграли. Теперь мы тренируем лошадей для дерби в Кентукки. Мне, наверно, придется пропустить много уроков, чтобы поехать туда, но это не беда. Мне уже сказали, что я, наверно, перескочу через класс, потому что в этой дурацкой школе я и так обогнала всех одноклассников.
Когда подрастешь, возьму тебя на бега. Ладно?
Передай от меня привет Троттер и мистеру Рэндолфу. Ты читаешь ему вслух, как я тебе велела?
Береги себя,
Гилли.
P.S. Почему ты не попросишь Деда Мороза подарить тебе несколько уроков карате?
17 декабря
Дорогие Уильям Эрнест, Троттер и мистер Рэндолф!
Только вчера я отправила письмо Уильяму Эрнесту, а сегодня хочу сообщить вам большую новость. 23-го приезжает моя мама. Я только что узнала. Я часто вру, и вы можете мне не поверить, но на этот раз я говорю чистую правду. Она на самом деле приезжает. Желаю вам веселого Рождества и счастливого Нового года.
Галадриэль (Гилли) Хопкинс.
Ее мать на самом деле должна была приехать. Во всяком случае, Нонни, которая говорила с ней по телефону, когда Гилли была в школе, верила в это. Она должна была прилететь в аэропорт Даллас двадцать третьего декабря в 11 утра. Ждать еще целую неделю. Гилли казалось, она умрет от нетерпения. Чтоб немного отвлечься, она стала помогать Нонни убирать в доме.
Нонни оказалась совсем неплохой. Она все еще могла заговорить Гилли до полусмерти, но она хотела ей добра. И всякий раз, когда у Гилли лопалось терпение, она вспоминала, как Нонни впервые привела ее в джексоновскую начальную школу.
Они вошли в кабинет директора, и Нонни сказала:
— Маргарет, я привела к тебе мою внучку, Галадриэль Хопкинс.
Директриса подняла брови. Наверно, они были знакомы с Нонни много лет, но она впервые услышала от нее о внучке.
— Твою внучку? — переспросила она, разглядывая новую кофту и новый сарафан Гилли, — ты говоришь, Хопкинс?
Но она имела дело со старой Нонни. Бабуля и глазом не моргнула.
— Вот именно, Хопкинс. Дочь Кортни.
— Понятно, — сказала директриса, и в ее ханжеской башке завертелись какие-то колесики. — Будем знать. Хопкинс. А как пишется ее имя, — она подчеркнула слово «имя». Но бабушка и бровью не повела.
Она продиктовала по буквам имя «Галадриэль», терпеливо, каждую букву отдельно, как Гилли сделала бы это для Уильяма Эрнеста.
— Ее школьные документы тебе перешлют. Она училась в Мэриленде.
— В Мэриленде? — переспросила директриса тем же тоном.
Эта сцена с вариациями первое время повторялась в школе не раз.
— Хопкинс? — спрашивали они. — Галадриэль? Как пишется это имя? Говорите, училась в Мэриленде?
Гилли давно научилась смотреть свысока на все эти насмешки, но такая вот Нонни вряд ли могла пропускать их мимо ушей. Однако держалась она молодцом, и в конце концов все эти выпады прекратились, по крайней мере, люди перестали усмехаться прямо ей в лицо. Нонни оказалась крепче, чем можно было подумать.
Но теперь приезжает Кортни, и все будет нормально.
— Глупо волноваться, — сказала Нонни. — Ведь Кортни — моя родная дочь. Наверно, все потому, что прошло так много времени. И тогда она почти не разговаривала ни с отцом, ни со мной. Что мы скажем друг другу?
«Ох, Нонни. Если бы я знала, что говорят друг другу дочь и мать, неужели я бы тебе не сказала. Но откуда же мне знать?»
— Она подумает, что я совсем состарилась. Когда она уезжала, волосы у меня были еще совсем темные.
— Правда? — Гилли попыталась представить волосы Кортни на голове у Нонни. Невероятно.
— А может, мне покраситься. Не глупо?
— Покраситься?
— Да. Немного убрать седину.
Нонни с крашеной головой.
— А почему бы и нет?
— Давай так и сделаем.
И пока Нонни красила голову и делала прическу, Гилли подстриглась.
— Тебе очень идет эта стрижка, дорогая.
Нонни была сама на себя не похожа, но ведь Гилли никогда не видела ее с темными волосами. Может, Кортни будет в восторге?
— Вам тоже очень к лицу такая прическа, — соврала она.
Денег у них было не в обрез, как у Троттер, но и не так много, как она пыталась представить в письмах к Уильяму Эрнесту. И несмотря на это, Нонни, кажется, решила устроить Кортни королевский прием. Они купили елку до самого потолка — пришлось даже нанимать соседского мальчишку, чтобы тот вытащил елку из машины и помог поставить в гостиной.
У каждого украшения была своя семейная история, и Гилли вполуха слушала рассказы Нонни о каждой елочной игрушке. Слишком она была взволнованна и никак не могла как следует сосредоточиться, но до нее дошло, что кривобокую картонную звезду соорудил сам Чедвелл, когда ему было шесть лет. Почти вся позолота с нее давным-давно облупилась. Был среди украшений и тряпичный снеговик, которого своими руками смастерила Кортни. Он посерел и расползался по швам. Было и множество разорванных бумажных цепей.
