– Совсем не то, совсем не то… – пробормотала женщина, скривив губы. – Груб, вульгарен. Одним словом, примитив!
Машина, сделав плавный круг по площади, остановилась прямо возле Вовы и Кати.
Вова сразу же привлёк внимание царственной дамы.
– Экий милашка! – восхищённо прошептала она. Что-то алчное, хищное мелькнуло у неё в глазах. – Как раз такой, как они мне заказали! Волосы светленькие, глазки голубые! Ну просто пупсик, обаяшка, прелесть! К тому же, похоже, сирота. Гуляет один, а ведь ещё совсем маленький. Ну, конечно, сирота! Сразу видно! И пальто на нём чужое. Подобрал где-нибудь на свалке…
Она вылезла из машины и позвала Вову вкрадчивым, сахарным голосом:
– Милая крошка! Зайка моя… Иди ко мне в машину, покатаемся. Я тебе мороженое куплю, шоколадку…
Но Вова, поглядев на неё, шарахнулся в сторону.
– Сорвалось… – с досадой прошипела дама. – Ишь, пугливый какой! Ну, да от меня не убежишь. Это за такие-то деньги!.. Тут надо с подходом, с подходом. Благо, не в первый раз… Много я таких изловила…
Она достала из сумочки фотоаппарат и тут же сфотографировала Вову.
– Вот досада! И девчонка попала в кадр. Всюду они лезут, эти девчонки…
Катя, оглядев даму в пушистой шубе, испуганно спряталась за ларёк, на котором крупными буквами было написано: «Соки-воды».
Вова, увидав, что Катя скрылась за ларьком, тоже заторопился туда, увязая в снегу.
– Катька, это я, Вова! – крикнул он.
– Вова, Вовочка, – прошептала дама. – Нет, так просто его не поймаешь, не заманишь. Но и упустить его никак нельзя…
Она вынула из сумочки телефон и поспешно набрала какой-то номер.
– Кто, кто! Вот ведь придурки! Ну, я это, Марго Ивановна, – с раздражением проговорила дама. – Вот олухи! А это ты, Гвоздь? И Бочка с тобой? Что ж, удачно. Так вот! Жду вас у кинотеатра за углом. Объект найден. Но к нему надо с подходцем. Лаской надо брать, лаской… Жду.
Серебристая машина свернула в тёмный переулок. Теперь её было почти невозможно разглядеть за густым взвихрённым снегом.
Марго Ивановна расстегнула шубу. От нетерпеливого ожидания ей стало жарко.
– Только бы Вовочка не убежал. Всего три дня назад Гвоздь и Бочка такого мне мальчишку изловили, Женечку… Просто пупсик! Волосики светленькие. Глазки… Не помню, какие глазки. Но ведь удрал, удрал, бессовестный! А я деньги за него получила и сразу потратила. Я за этого Женечку мебель в гостиную купила. А хозяева теперь деньги назад требуют. Трещит мой бизнес, трещит… Того гляди, лопнет. Теперь одна надежда на Вовочку…
Из снежной пурги появились две тёмные фигуры. Они шли, скрючившись, натянув на лица капюшоны, стараясь быть незаметными. Это были Гвоздь и Бочка. Гвоздь тощий, длинный, как жердь, Бочка, наоборот, короткий и такой толстый, что спортивная куртка не застегивалась у него на животе.
Марго Ивановна протянула Гвоздю и Бочке только что сделанную ею фотографию.
– Вот этот мальчик мне нужен. Кровь из носа, раздобудьте мне его! Ясно вам? Видите, какая на нём шапка? Вязаная. А спереди собачка вышита. Глаза-бусинки.
Гвоздь потянулся было за фотографией, но Марго отдёрнула руку.
– Да я этого мальчишку знаю! Сто раз видел. Это Вовчик! – перебивая друг друга, заговорили Гвоздь и Бочка. – Он тут часто… С ним ещё подружка, вроде Катей зовут.
– Так что же вы стоите? – с негодованием прервала их Марго. – Тащите его сюда, волочите. Да поживее. Девчонка мне не нужна. Мне мальчика заказывали.
Прошло совсем немного времени с тех пор, как серебристая машина скрылась за углом. Из-за ларька, осторожно оглядываясь, появилась Катя. Она посмотрела по сторонам, недоумение на её личике сменилось беспокойством.
– Мы же договорились, – еле слышно прошептала она. – Вова никогда не обманывает. Где же он?
Только Катя отошла от ларька, вслед за ней, увязая в снегу, неуклюже выбрался Вова.
Он заторопился за Катей, но кто-то его опередил. И конечно же это был рыжий Гришка. Ехидно улыбаясь, он сзади подкрался к Кате и больно дёрнул её за косу.
– Ой! – покорно и беспомощно вскрикнула Катя.
Этого Вова уже не мог выдержать. Он сжал кулаки и бросился на Гришку. Но рыжий Гришка гнусно захохотал, показав свои ярко-жёлтые нечищеные зубы и толкнул Вову головой прямо в сугроб. Вова отчаянно забарахтался в снегу, но сугроб был глубокий и тёмный, как колодец.
Где-то далеко прозвенел тонкий Катин голос.
И вдруг Вова почувствовал, как чьи-то большие и очень добрые руки вытаскивают его из сугроба.
Вова увидел перед собой настоящего лётчика.
– Ты что же маленьких обижаешь? – с отвращением в голосе сказал лётчик Гришке.
Гришка гордо высморкался и ушёл за сугроб.
Лётчик отряхнул Вову сзади, потом ладонью стал чистить ему колени. Вова стоял, расставив руки, и вблизи смотрел на смелое лицо лётчика, которое немного покраснело, оттого что лётчику пришлось сильно нагнуться.
– Ну вот, подрастай, малыш, вместе летать будем! – сказал лётчик и ушёл.
И тут Вова увидел, что рыжий Гришка перелезает через забор. Вернее, он уже перелез, и видна была только одна Гришкина рука и одна Гришкина нога в нечищеном башмаке.
– Ну, я тебе сейчас покажу, как меня при Катьке в сугроб тыкать, – пробормотал Вова и даже зубами заскрипел от обиды.
А Вова замечательно лазил через заборы. Если бы за это ставили отметки, то Вова по этому предмету всегда получал бы только одни пятёрки.
Вова поставил жёлтый чемоданчик на снег и подскочил к забору. Он ухватился за верхнюю перекладину и попробовал подтянуться на руках, но вместо этого упал в снег. Вова ещё раз подтянулся и снова упал.
Наконец он выбрался из сугроба и огляделся. Кати нигде не было видно.
«Беда с этими девчонками, – с беспокойством подумал он. – Вечно с ними что-то случается. Наверное, Гришки испугалась и удрала. И вообще она сегодня какая-то чудная. Не узнала меня…»
