Главный Сборщик Улыбок не сразу догадался, как отвинтить круглую крышку. Зато вытянуть пробку не составило никакого труда.
И тут… нет слов, чтобы описать, что произошло в следующее мгновение.
Задрожали стены. Клубы дыма, разрастаясь, достигли потолка. С сухим треском посыпались горячие искры. Они ударялись о прохладные мраморные колонны и с шипением гасли. Эхо подхватило грохот и гул.
И, выпрямившись во весь свой гигантский рост, посреди зала возник джинн.
Король издал губами жалобный скрип и забрался на трон с ногами.
Придворные сбились в кучу. Главный Сборщик Улыбок побледнел как смерть, с трудом удерживая термос в трясущихся руках.
Но и джинн, казалось, был испуган не меньше. Блуждающим диким взором он оглядел всё вокруг. Лицо его позеленело от страха, колени застучали друг о друга, издавая при этом медный звон. И с отчаянным воплем джинн рухнул на мраморные ступени перед троном.
Все словно окаменели. Джинн боялся поднять голову, придворные не решались пошевелиться.
Беспечная муха, наискосок перелетев зал, покружилась вокруг короля и бесцеремонно уселась ему на нос.
Главный Сборщик Улыбок проследил взглядом за этим будничным полётом и немного пришёл в себя.
— Этот огромный… Он… он боится… — с трудом собравшись с силами, прошептал Главный Сборщик Улыбок на ухо королю.
Но король ничего не слышал и не понимал.
— Ваше величество, да он вас боится, вы только взгляните, — снова повторил Главный Сборщик Улыбок.
— А? — выдохнул король и одним глазом посмотрел на джинна.
Увидев раболепную позу, дрожь, сотрясающую могучие плечи, король чуть приободрился. В этом было что-то привычное.
— Кто ты и откуда? — прыгающим голосом спросил король.
— Твой ничтожный раб, о мой повелитель! — заголосил джинн. — Позволь мне служить тебе, исполнять малейшие твои желания. Не приказывай своим слугам ввергнуть меня в такую бездну, откуда и джинну нет возврата!
И джинн, всем видом изъявляя полную покорность, прижался щекой к ножке трона.
— Как ты проник в моё королевство? — спросил король.
Голос его немного окреп.
— Это всё он, он! — жалобно простонал джинн. — Я не виноват! Я не хотел! Я его умолял, заклинал: «Не надо, говорю, туда. В гости нас не звали, не приглашали. Даже как-то совестно…» Клянусь любимым термосом, я попал сюда по ошибке, я из другой сказки. Это всё он, он!
Джинн по-собачьи потёрся щекой о ножку трона.
«Кто этот загадочный „он“? — пронеслось в голове у Главного Сборщика Улыбок. — Неужели мой плащ и моя шляпа?»
— Кто «он»? Я желаю знать! — Король уже с важностью выпрямился на троне.
Глаза джинна беспокойно забегали по сторонам. Видно было, что он колеблется, его терзают сомнения. Ему не хотелось говорить, и он не осмеливался молчать.
— Ну! — топнул ногой король.
— Волшебник Алёша… — убитым голосом еле слышно проговорил джинн. Он виновато опустил голову, закрыл лицо руками и застыл на полу.
Глава 11. НЕОКОНЧЕННЫЙ РАЗГОВОР. И ГЛАВНОЕ: ТАИНСТВЕННЫЙ СУНДУК
Как вы помните, друзья мои, волшебник Алёша улыбнулся, и тяжёлая дубовая дверь сама собой отворилась.
Волшебник Алёша очутился в небольшой комнате.
Голубоватый свет падал в узкое окно. Слабо светился круглый циферблат высоких старинных часов. Кроме этих старинных часов да ещё большого сундука с чеканным узором на крышке, в комнате ничего не было.
Этот сундук сразу привлёк внимание волшебника Алёши.
Он с удивлением увидел, что сундук прикован к стене двумя массивными цепями.
— Забавный, забавный сундучок, — пробормотал волшебник Алёша. — Вот замочная скважина. А если существует замочная скважина, то где-то наверняка имеется и ключ. Это становится интересным. Как вы считаете? О, несомненно!
А что, если?.. Сердце волшебника Алёши часто застучало.
Что, если в этом сундуке разгадка всего?
Во-первых, таинственная дверь, которую никто из придворных не может открыть. Во-вторых, этот загадочный сундук, прикованный к стене цепями. Это не может быть простой случайностью. Неужели… неужели улыбки? Но, полно, как можно спрятать улыбки в сундуке?
Волшебник Алёша попробовал приподнять тяжёлую крышку, приналёг посильнее, но, как он и предполагал, сундук был заперт.
И тут новая странность! Стоило только волшебнику Алёше чуть сдвинуть сундук с места, как послышался многоголосый мелодичный звон, словно сотни колоколов и колокольчиков негромко переговаривались друг с другом.
«Невероятно! — волнуясь, подумал волшебник Алёша. — Если это улыбки, то почему они звенят? Какой, однако, приятный звон! Если бы улыбки могли звенеть, мне кажется, они звенели бы именно так. Ключ! Необходимо раздобыть ключ! Как это мучительно — приблизиться к разгадке тайны и чувствовать своё бессилие. К тому же, сюда в любой момент могут войти…»
И, словно подтверждая эту мысль, важно и гулко пробили старинные часы.
С первым же ударом резная дверца над циферблатом распахнулась, оттуда выглянула Кукушка, качая головой, старательно и механически прокуковала двенадцать раз и скрылась. Захлопнулась маленькая дверца.
— Часы изумительной работы. — Волшебник Алёша рассеянно взглянул на часы. — Но, к сожалению, разгадка тайны не в них…
В тот же миг Кукушка выглянула снова. Она наклонила круглую серую головку, внимательно оглядела волшебника Алёшу. Её блестящие круглые глазки были полны жизни и любопытства.
— Ку-ку! — лукаво сказала она.
— Ку-ку, милая пташка! — поспешно отозвался волшебник Алёша.
Оказывается, это вовсе не обычные часы. А Кукушка, неужели она живая?
— Не ку-ку! — капризно повела крылышком Кукушка и резко захлопнула дверцу своего домика.
— Однако разговор пока не клеится, — пробормотал волшебник Алёша. — А как было бы важно заставить её разговориться.
Волшебник Алёша подошёл к часам, деликатно, одним пальцем, постучал по резной дверце.
Снова выглянула Кукушка.
— Может, поговорим? Потолкуем-покукуем, а? — ласково предложил волшебник Алёша.
— Ку-ку! Не ку-ку! — словно дразня его, насмешливо прокуковала Кукушка и скрылась.
Волшебник Алёша с досадой закусил губу. Как вам это нравится? Тон, манера, точь-в-точь как у избалованного ребёнка. Нет, к этой Кукушке надо найти какой-то особый подход. Может, сыграть на её самолюбии или на доброте и отзывчивости?
Волшебник Алёша сел на пол, прислонившись спиной к сундуку, вытянул усталые ноги.
— Да, немало я повидал на своём веку часов с кукушками. Но такой Кукушки, как эта, я, признаться, не встречал ни разу, — не спеша, словно рассуждая сам с собой, начал он. Краем глаза заметил, что резная дверца чуть приоткрылась. Хитрая птица явно прислушивалась к его словам.
