– Что ты задумала? – вскрикнула фея. Она взмахнула рукой. И тотчас, по её знаку, поднялась высокая голубая волна, как короной увенчанная пеной.
Морганда отшатнулась, но поздно!
Голубая волна успела обрызгать её с ног до головы. Несколько капель попали на шапку-невидимку. И в тот же миг на золотистом прибрежном песке появились две черные бархатные туфельки.
– Будь ты проклята! – взвизгнула Морганда, стряхивая с одежды капли воды. – Ты испортила мою шапку-невидимку!
Королева Морганда повернулась и со всех ног бросилась к лесу.
Фея Серебряного Озера с тревогой посмотрела вслед убегающим бархатным туфелькам.
– Ветер, мой верный Прохладный Ветер! Сюда, ко мне! – позвала она.
И тотчас же её легкие голубоватые волосы взметнулись вверх. Над водой, кружась, полетели лепестки цветов, закачался прибрежный камыш.
– Хватит шалить и буянить, – строго проговорила фея. – Мой верный Ветер, слушай меня!
Ветер утих и, свернувшись кольцом, покорно улегся у её ног. На миг стала видна его прозрачная голова и еле различимые глаза, сложенные из капелек воды.
– Лети в замок Тэнтинель, проказник! – Фея наклонилась и ласково провела рукой по растрёпанным волосам Прохладного Ветра. – Боюсь, королева Морганда задумала недоброе. Если увидишь чёрные бархатные туфельки, предупреди Белоснежку и принца Теодора.
– Мои глаза летают где хотят, – печально возразил Ветер. – Я вижу только белые, белые облака и паруса кораблей. Ещё иногда я вижу высокие башни, башни… Где уж мне разглядеть чёрные бархатные туфельки!
– И все же будь там, – сказала фея, – друг всегда может пригодиться, а ты верный друг.
– Ле-чу!.. – свистнул Прохладный Ветер. Затрепетала молодая листва на вершинах деревьев, и всё стихло…
Белка госпожа Пушистый Хвост сидела на пороге своего домика и грызла орехи. Домик был построен на ветке старого дуба и надёжно укрыт листьями.
– Хорошо, что я экономно ела орехи зимой, вот и хватило до самой весны, – рассуждала белка. – Ну, конечно, меня ещё подкармливала Белоснежка сладким печеньем и сухариками… Крак!
Госпожа Пушистый Хвост чуть не подавилась зернышком ореха, потому что в этот миг она увидела, как по тропинке, прямо под её дубом, бегут две чёрные бархатные туфельки.
Вдруг туфельки остановились. Одна из них поднялась в воздух, перевернулась и вытряхнула на тропинку острый камешек. Через минуту чёрные туфли скрылись из глаз.
«Вот уже сколько лет я живу в лесу Грюневельт, но никогда не видала ничего подобного, – подумала госпожа Пушистый Хвост, заботливо пряча корзиночку с орехами. – Чёрные бархатные туфельки, которые разгуливают по лесу сами по себе! Нет, это не к добру. Отправлюсь-ка я в замок Тэнтинель и расскажу Белоснежке об этой диковинке. Но почему так сжимается сердце, когда я гляжу на эти чёрные туфельки?..»
Глава 9
В замке Тэнтинель
Белоснежка и принц Теодор усталые, но счастливые наконец подошли к воротам родного замка.
Стражники, стоявшие у ворот, низко поклонились им. Их лица были сумрачны и суровы.
Навстречу Белоснежке и принцу Теодору вниз по лестнице сбежала заплаканная служанка, вытирая слёзы уголком белого передника.
Вот и опочивальня короля Унгера. Белоснежка толкнула дверь. Печальная картина предстала её глазам! Король Унгер лежал, откинувшись на подушки. Его лицо было словно выточено из белого мрамора, глаза закрыты. Юный паж Гримли стоял на коленях, прижавшись лицом к бессильно упавшей руке короля.
У стены на низкой скамеечке в глубоком унынии сидели семь гномов. Погасшие фонарики они прислонили к стене. Гном Малыш, не в силах сдержаться, горестно всхлипывал.
– Гримли, мой мальчик, скорее принеси мне кубок вина! – дрожащим голосом попросила Белоснежка.
Гримли со всех ног бросился из зала. Он вернулся бегом, стараясь не расплескать вино.
Белоснежка бросила в золотой кубок кристалл исцеления. Тёмно-алое вино забурлило, словно закипело. Мгновение, и вино стало прозрачным, как воды Серебряного Озера.
Белоснежка поднесла кубок с вином к губам короля Унгера. Он с трудом сделал один глоток и медленно открыл глаза.
– Это ты, моя милая дочурка? – еле слышно прошептал он. – Нет, наверно, это всего лишь чудесный сон…
Ещё один глоток, и слабый румянец появился на щеках короля Унгера. Он приподнялся на локте, оглянулся.
– Что вы все такие грустные и напуганные? – с удивлением спросил он.
– Батюшка, допей до дна этот кубок! – не отвечая ему, попросила Белоснежка.
Король Унгер допил остаток вина, потянулся и сел на постели.
– Чудесное вино! Право же, никогда такого не пробовал, – сказал он. – А где была ты, моя Белоснежка! Верно, опять гуляла с принцем Теодором в лесу Грюневельт. Напрасно, напрасно! Там ещё сыро. Недолго и простудиться. Но скажу вам, славно я выспался. Давно я не чувствовал себя таким бодрым!
Гномы вскочили со скамейки и, схватившись за руки, закружились в весёлом хороводе. Мышонок Обжоркин тоже присоединился к их пляске. Один за другим сами собой зажглись разноцветные фонарики.
– Пожалуй, и я не прочь сплясать вместе с вами, дорогие гномы! – рассмеялся король Унгер. – Такой чудесный денек, так ясно светит солнышко. Подойди ко мне, моя бесценная дочурка, я хочу поцеловать тебя. Почему так сияют твои глаза сегодня? Что я вижу, ты плачешь?
– Это слёзы радости, батюшка, – сказала Белоснежка, обнимая короля Унгера.
Глава 10
Шапка-невидимка
В это время королева Морганда подошла к воротам замка Тэнтинель.
Стражники, погружённые в печаль и задумчивость, не заметили, как в полуоткрытые створки ворот скользнули чёрные бархатные туфельки.
Мимо Морганды прошёл старый придворный. Плечи его тряслись от рыданий. Весть о чудесном исцелении короля Унгера ещё не облетела весь замок. Морганда видела испуганных поварят и заплаканных служанок, и сердце её переполнилось злобной радостью.
«Что ж, всё получилось ещё лучше, чем я хотела, – подумала она. – Если бы огненный дождь спалил Белоснежку, она умерла бы сразу и мучилась не долго. Теперь всё будет иначе. Наверно, король Унгер уже выпил отравленное вино, и душа его отлетела. Отныне Белоснежка будет страдать и скорбеть, виня себя, что своими руками поднесла яд любимому отцу. Да, она будет страдать и безутешно плакать, пока не умрёт. Наконец-то я победила Белоснежку…»
