Длинноногая красотка в умопомрачительном пиджаке
приближалась к ним из-за стеклянной перегородки и улыбалась всеми зубами, а у
нее за спиной мигали компьютеры, и серьезные дяденьки в офисных костюмах, не
отрываясь, смотрели в экраны. Было еще несколько лысых и очкастых молодых людей
в мешковатых шортах, тоже очень серьезных.
— Очнись, — попросил Кирилл, — давай. Вспомни. Ты можешь.
Она посмотрела на него.
— И вспоминать нечего, — пробормотала она, краем глаза следя
за красоткой и чувствуя себя все хуже, — три года назад. Летом. В июне
началось, в июле закончилось. А что ты хочешь?..
— Здравствуйте, — сердечно сказал Кирилл красотке, — мне
нужно посмотреть «Милицейскую газету» за июнь — июль девяносто восьмого года.
Это можно как-нибудь устроить? И еще за август, пожалуй.
Может, красотка и удивилась, но никак этого не
продемонстрировала.
— Если она есть в Интернете — конечно, — сказала она
дружелюбно. — Если нет, тогда не знаю, чем смогу помочь.
— Если нет, найдите библиотеку, в которой есть подшивка.
Хорошо?
— Конечно.
— Номер пятьсот семь. Меня зовут Кирилл Костромин. Вы позвоните,
когда найдете?
Красотка быстро черкнула что-то на бумажке, встряхивая
белоснежными манжетами.
— Конечно.
— Спасибо.
Настя считала, сколько раз было произнесено слово «конечно»
в двадцатисекундном разговоре, но почему-то сбилась.
— Пошли. — Он снова потянул ее, но она вырвала руку.
— Что ты все время меня тащишь!
— Я побуждаю тебя к ходьбе, — объяснил он серьезно, —
сегодня у тебя с этим процессом проблемы. Хотя, как правило, ты не ходишь, а
летаешь. Наша остановка. Выходи.
Номер был роскошный. Такой роскошный, что Настя, оглядевшись
по сторонам, храбро спросила:
— А фонтан с живыми рыбками где? Неужели ты живешь в номере
без фонтана?
— Ваша ирония неуместна, — ответил он и захохотал, — и
постарайся не отравить мое гомерическое веселье своим постным видом. Не надо
никаких ассоциаций с Джулией Роберте из фильма «Красотка».
— Откуда ты знаешь? — буркнула она.
— Я очень умный. Я тебе уже об этом говорил. Сначала мы
будем разговаривать, потом валяться, а потом пойдем в бассейн и ужинать.
С этой секунды все стало легко.
— Ну уж нет, — заявила Настя, прыгнула на него сзади и
обняла руками и ногами. И сунула руки под льняную рубаху — неизвестно какую по
счету. И уткнулась носом во влажную шею. И поцеловала за ухом.
И все разговоры пришлось отложить.
— Давай не поедем обратно, — предложил он, поглаживая
атласную спину, — давай жить здесь.
— Мы не можем, — сказала она серьезно и, приподнявшись на
локтях, посмотрела ему в лицо близорукими, очень зелеными глазами, — у нас
дело.
Он и сам знал, что «у них дело», и это было серьезное дело.
Гораздо серьезнее, чем он предполагал сначала.
— Расскажи мне, — попросила она, — можешь?
Кирилл приподнялся и, пошарив рукой, перекидал за спину
подушки. Уселся и подтянул Настю к себе.
— Дать сигареты? — спросила она и улыбнулась от того, что
уже знала — без сигареты он не может думать.
— Самое плохое, — начал он, прикурив, — что я пока толком не
понял, что может быть мотивом. Деньги? Основная часть наследства досталась тебе,
но ты вряд ли убила свою бабушку.
— Нет, Кирилл, — сказала она тихо, — я ее не убивала.
Ей отчаянно не хотелось его слушать. Что бы он ни сказал —
все было плохо. В деле была замешана ее семья, близкие люди, которых она
любила. Одних меньше, других больше, но любила. Она затеяла все, и ей теперь
предстоит принимать решения, но джинн уже вырвался из бутылки, и загнать его
обратно она не сможет, как бы ей этого ни хотелось.
Она жалела, что выпустила джинна, мечтала, чтобы его вовсе
не было, и твердо знала, что доведет дело до конца.
Ради бабушки.
Только вот как понять, нужно это бабушке или она предпочла
бы, чтобы внучка жила в нормальном, спокойном, привычном мире, ничего не зная о
том, что один из самых близких людей — убийца?
— Есть несколько сложных моментов, к которым я пока не знаю
как подступиться. Начнем с более или менее очевидных. Первый. В соседнем доме
кто-то живет.
— Никто там не живет!
— Живет. Я видел человека, который наблюдал за мной.
— Человека?! — переспросила Настя с изумлением.
— Просто силуэт в окне. У меня стопроцентное зрение, я
начинал водителем, и мне никогда ничего не мерещится. На соседнем участке стоит
совсем новая собачья будка, а собаки нет. Где она? Зачем ее прячут в доме?
Почему она не бегает по улице?
— Может, это домашняя собака?
— Для домашней собаки незачем строить будку на улице. Второй
момент. Твоя бабушка написала в дневнике, что ее беспокоят Настя, Сергей и
Людочка. Предполагается, что мы знаем, из-за чего ее беспокоили Настя и Сергей.
Настя — из-за Киры, а Сергей — из-за Муси. Правильно?
— Ты и про Мусю догадался?
— Я не догадывался, просто увидел, как они целуются у
гаража. Я сидел в георгинах, а потом меня застукала тетя Александра и решила,
что я собираюсь покуситься на единственное богатство бедной девушки.
— Кирилл!
— Ну вот, — продолжил он торопливо, — совершенно непонятно,
кто такая Людочка. Я специально не спрашивал, но никто ни разу не упомянул в
разговоре такое имя. Странно еще, что она упомянута вместе с вами. Как будто
она родственница. Вспомни еще раз, у вас точно нет в семье Людочки?
— Нет, — сказала Настя задумчиво, — точно нет.
— Третий момент. Из одной арабской книги, которая досталась
в наследство Сергею, вырваны листы. Так, что даже переплет развалился. Сергей
эту книгу не читал, только картинки смотрел, когда был маленький, но полтора
месяца назад брал ее в руки и утверждает, что она была целая. Кто и зачем
вырвал листы из никому не нужной арабской книги? Что это за листы? Текста на
них не было, потому что страницы идут подряд. Значит, иллюстрации? Какие?
— Ты думаешь, это имеет отношение? — спросила Настя с
сомнением. — А она не могла просто так… испортиться?
