— Я все сама закончу, — сказала Муся, улыбаясь, — иди, что
за глупости?
— Я с тобой, — заявил Кирилл и положил альбом в стопку, — ты
одна с ними не справишься.
— Справлюсь. Ты лучше в гамаке с книжечкой посиди.
— Я с тобой, — повторил Кирилл с нажимом. — Муся, мы пошли.
Они вышли в коридор, продолжая препираться. Муся смотрела им
вслед, потом перевела взгляд на зеркало, висящее над каминной полкой, и улыбка
медленно сползла с ее лица.
Нина Павловна и Юлия Витальевна действительно ссорились.
Обстановка была предгрозовой, и дело явно подвигалось к шторму.
— Если тебе лень чистить картошку, — говорила Нина Павловна,
орудуя длинным плоским ножом, — давай я почищу. Мы не свиньи и нечищеную
картошку есть не будем.
— Дело не в том, что мне лень, Нина, — отвечала Юлия
Витальевна преувеличенно спокойно, — просто на такую ораву мы будем чистить
картошку полдня.
— Ничего, — Нина Павловна с мстительным стуком бросила нож,
подхватила противень с пирогами и сунула его в духовку. Когда она выпрямилась,
лицо у нее было красным от негодования и жара. — Я быстро управлюсь.
В углу обнаружился Настин отец, который усердно тер что-то
на блестящей металлической терке.
— Нина, — сказал он успокаивающе и перестал тереть, — не
надо ничего чистить. Юля делает очень вкусную картошку. В плите.
— Плита все равно занята, — объявила тетя Нина, — а ты не
вмешивайся. Это наше дело. Трешь свой лимон и три себе.
— Если обязательно чистить, — продолжил Настин отец как ни в
чем не бывало, — лучше молодежь попросить. Света с утра скучает, а Сережа опять
в книжки уткнулся. Пусть хоть в отпуске…
— Ты за моими детьми не смотри, — огрызнулась тетя Нина, —
ты лучше свою дочь контролируй!
— Что ее контролировать! — отчеканила Юлия Витальевна. — Она
уже все полы перемыла, какие-то вещи разобрала…
— А ее ухажер опять поцапался с тетей, — перебила Нина
Павловна. — Дима, хоть ты ему скажи, что так нельзя себя вести в чужом доме!
— Я больше не буду, — пообещал Кирилл в дверях, и все трое
уставились на него с изумлением.
— Тетя Нина, — затараторила Настя, — картошку чистить не
нужно, мы ее запечем в масле, и дело с концом. Это же молодая картошка, зачем
ее чистить! Мам, мы в кабинете почти все разобрали.
— Опять небось все выбросила, — проворчал Дмитрий Павлович.
Он тер на своей терке лимон, мутный сок капал в широкую тарелку так смачно и
кисло, что Кирилл сглотнул. — Юль, ты бы посмотрела, что она там наделала. Все
на помойку отнесла или только частично?
— Пап, не бухти, — попросила Настя, — я жить, как вы, не
могу, меня барахло во всех углах раздражает.
— Ну конечно. Тебя раздражает барахло. Очень богатая —
старое барахло выбросить, новое купить.
— Пап, я нашла твою фотографию. Где тебя в пионеры
принимают. Ты там толстый такой.
— Я не толстый, — возразил Дмитрий Павлович, — я упитанный.
— Ты у нас всю жизнь упитанный, — согласилась Юлия
Витальевна.
— Не всю, — обиделся Дмитрий Павлович, — после армии я был
очень стройный.
— Аполлон, — подтвердила тетя Нина, — от девчонок отбою не
было.
— Юля, что делать с лимоном?
— Ничего. Оставь. Я засыплю сахаром.
— Будет лимонный пирог, — ни с того ни с сего громко объявил
Дмитрий Павлович. — Так. Я пошел в гараж. Настя, потом поможешь мне прокачать
тормоза. Я тебя тогда позову.
— Вы бы ту машину отдали Насте, — приказала тетя Нина, — у
нее не машина, а гроб на колесах. Юля, почему вы не хотите отдать мамину
«Волгу» Насте?
— Потому что я не стану на ней ездить, — отрезала Настя, — у
нас хлеб есть?
— Нет. Сережка сходит. Или Владик съездит на своем
велосипеде. Юля, Настина машина никуда не годится, а «Волга» еще вполне ничего.
— Я же не могу ее заставить!
— Можешь! Ты мать!
— Кажется, — пробормотал Кирилл, — мы когда-то это уже
обсуждали.
— Можно еще разок обсудить, от нас не убудет. Кстати, тетя
Александра утверждает, что вы хотели что-то украсть в ее комнате.
— Украсть? — поразился Кирилл.
— Украсть, — подтвердила Нина Павловна с удовольствием.
— Зачем тебя туда понесло? — спросил Настин отец, неожиданно
переходя на «ты». — Что ты у нее в комнате забыл?
— Я ошибся дверью, — сказал Кирилл тоном раскаявшегося
хулигана и двоечника, — я искал Настю и ошибся дверью.
— С тетей Александрой надо быть поаккуратней, — сказал
Дмитрий Павлович, — она у нас…
— Человек сложный, — закончил за него Кирилл, — ее надо палкой
вокруг дома гонять, а не осторожничать.
На него накинулись все сразу — Настя, ее родители и тетя
Нина:
— Кирилл, так нельзя!
— Что это вы взялись ее воспитывать!..
— Ты бы лучше от нее подальше!
— Вы нам только проблемы создаете!
— Давайте я вам лучше прокачаю тормоза! — крикнул Кирилл в
общем шуме, и все моментально смолкло.
— Пошли, — согласился Настин отец, — или лучше ты приходи
минут через десять, а я пошел.
— Обед минут через сорок, — в спину ему сказала Юлия
Витальевна.
— Хорошо, если часа через два, — поправила ее Нина Павловна.
— Настя, найди Сергея и отправь его за хлебом. Или Владика. А Светлана пусть
накрывает на стол. Кстати, где наша Муся? Она-то почему ничем не занимается?
— Она убирается в кабинете, тетя Нина. Сейчас закончит и
придет.
Кирилл неслышно вышел из кухни. Ему нужно было быстро
проверить предположение, которое пришло ему в голову, пока любящие родственники
тихо беседовали о предстоящем семейном обеде.
Он быстро пошел по коридору, слушая, как Настя зовет Сергея,
чтобы послать за хлебом, а тот отвечает, что ему не дают почитать и пусть за
хлебом сходит Владик.
Владика нет, он уехал кататься на велосипеде. Тогда Света.
Она тоже не может, потому что уже два часа принимает ванну, а потом еще будет
укладывать волосы. Дядя Дима чинит машину, Кирилл ему помогает, а Соня возле
матери, которая чуть не отправилась в мир иной.
