Ясинта проводила его взглядом. Сначала она разберет вещи, а потом выйдет на короткую прогулку. Нет, сначала надо пойти и поговорить с экономкой. Установить несколько простых правил проживания.
Ясинта уже выходила в холл, когда увидела, что Пол вернулся. На этот раз у него в руках была большая картонная коробка.
— Судя по всему, здесь книги?
Кивнув, Ясинта упрямо отвела глаза, стараясь не смотреть на огромную коробку. Надо же, заставила человека таскать такие тяжести!
— Спасибо, — в который раз поблагодарила она.
— Я сейчас принесу остальные. Ясинта знала, какие тяжелые коробки привезла с собой. Они с Жераром вместе тащили каждую к машине. Впрочем, на Пола их вес, кажется, не произвел особого впечатления.
Ясинта с уважением оглядела его мощную фигуру и широкие плечи.
— Спасибо вам.
— Не за что, — отозвался Пол и вышел. Через три минуты он вернулся с новой тяжестью.
Когда все коробки наконец разместились на полу, хозяин показал девушке дверь, ведущую в ванную, и, уходя, сказал:
— Располагайся и чувствуй себя как дома.
Ясинта еще минуту постояла, глядя в никуда. В животе заурчало. Она вспомнила, что даже не завтракала.
На полу рядом с сиденьем водителя должна была лежать коробка с едой. Но на месте ее не оказалось.
Наверное, Пол отнес ее запасы на кухню. Уверенная, что это так, Ясинта направилась туда. Девушку встретила улыбающаяся Фран. Догадка оказалась правильной: коробка стояла возле разделочного стола.
— Скажите мне, пожалуйста, куда можно убрать продукты? — Ясинта указала на коробку.
После того как все ее припасы были разложены по полочкам в обширной кладовой, Ясинта объяснила, что хотела бы вносить свой посильный вклад в ведение хозяйства.
— Вы уже обговорили это с Полом? — спросила Фран. Кажется, она удивилась.
— Да.
Закончив вымешивать тесто и ловко вылепив из него батон, Фран положила его на противень и сунула в духовку. Потом сказала:
— Вы можете платить, если вам так хочется. Кстати, о еде. Завтрак в семь. Если для вас это слишком рано…
— Нет, нет. В самый раз, — поспешно заверила ее Ясинта.
— Полдник, как и положено, в полдень. В четыре часа — обед, ужин в семь тридцать.
— Когда Пол… то есть мистер Макальпин, будет в отъезде, я могла бы сама себе готовить, — предложила Ясинта.
Фран взглянула на нее с явным одобрением.
— Хорошо. В холодильнике всегда есть все необходимое.
Подкрепившись бутербродом и бананом, Ясинта вернулась в спальню и принялась за чемоданы и коробки с книгами. Вскоре все было разложено по местам, и ей стало немного спокойнее. Все-таки человек привыкает жить в окружении знакомых вещей. Она переоделась в шорты и легкую рубашку и, довершив свой наряд большой широкополой шляпой, отправилась на разведку.
Дом окружали около трех акров сада, настолько густого, что даже соленый ветерок с моря не проникал сюда. Высокие деревья словно стена разделяли газон и песок, будто охраняли границу между миром буйной зелени и светлым, но безжизненным песчаным пляжем. К тому же они не позволяли любопытным отдыхающим заглядывать во владения Пола Макальпина.
Сквозь резное кружево ветвей и темных серебристых листьев небо и море казались такими же синими, как глаза Пола. И такими же прекрасными.
Ясинта походила вокруг газона и набрела на маленькую лесенку, которая вела прямо к морскому берегу. Девушка спустилась по ступенькам, присела на песок, прогревшийся под горячим ноябрьским солнцем, и задумалась под монотонный шум.
Она не жалела, что пришлось бросить занятия и ухаживать за матерью. Несмотря на все трудности и беды, в их доме всегда царила радость. И все же она не могла отделаться от мысли, что маме было бы намного лучше, если бы она провела последние годы в таком месте, как это.
Выудив из кармана платок, она смахнула слезы. Хотя в последние месяцы жизни мать полностью утратила способность двигаться и ужасно страдала, ее смерть стала для дочери непереносимым ударом.
После смерти матери Ясинта испытала целую бурю чувств. В ней боролись горе и облегчение. И злость на себя за это облегчение. Она была настолько поглощена своими переживаниями, что не заметила, как Марк Стивене взял ее жизнь под контроль.
Подобрав камешек, она размахнулась и бросила его в воду.
Оглядываясь на прошлое, Ясинта понимала, что эта ситуация с Марком все еще беспокоит ее. Ей понадобилось три долгих месяца, чтобы разобраться в том, что происходит, и уехать из квартиры.
Еще один камешек канул в прохладную воду.
Благодаря Жерару она справилась с горем, приходя к нему трижды в неделю и делая домашнюю работу. Кроме того, Жерар помог ей скопить достаточно денег, чтобы она смогла устроить себе летом настоящий отдых.
Последний год был для нее действительно тяжелым. Она еще не успела до конца оправиться от смерти матери, но период слез уже кончился.
И все же еще оставались проблемы. Например, финансовые. Но, к счастью, на данный момент об этом можно было не беспокоиться.
Подняв лицо к небу и прикрыв глаза, она улыбнулась. Солнечные зайчики танцевали на ее ресницах. Свет преломлялся в капельках слез.
Жить в бунгало, конечно, удобнее. Она могла бы встречаться с Полом лишь изредка. Теперь же придется постоянно находиться с ним рядом.
Ничего, она справится. Теперь она стала гораздо сильнее, чем была раньше, и сможет постоять за себя. И совершенно неважно, что она немного помешалась на Поле Макальпине. Это лишь физический голод, и ничего больше.
Ясинта медленно побрела вдоль берега.
Когда Пол позвал ее по имени, девушка вздрогнула и резко обернулась:
— Вы меня напугали! Пол нахмурился.
— По-моему, у тебя нервы не в порядке.
— Нет! Я просто…
— Успокойся. — Его голос был, как всегда, глубоким и ровным. — Почему ты так испугалась, когда я тебя окликнул?
— Я не слышала, как вы подошли, просто задумалась. Мне бы сейчас хотелось побыть одной, пожить, общаясь только с природой. А вместо этого меня выселили пингвины. — Она улыбнулась, и Пол перестал хмуриться. Он внимательно разглядывал ее. — Кстати, а где находится то бунгало?
Пол кивнул в сторону дороги.
— В следующей бухте.
Ясинта тоже кивнула, не зная, что сказать. Она с затаенным восторгом слушала шепот волн, набегающих на берег. Ощущала прикосновение влажного соленого ветра, вдыхала его и пробовала на вкус. С острым удовольствием, освободившись на время от страданий и забот.
Пол не спешил уходить. Ясинта занервничала. Когда тишина стала невыносимой, она спросила:
