— Да, но ты держишь обещания, — сказал он мягко. — Однажды ты говорила мне это.
— Ты думаешь, что я помолвлена с Жераром… Это тоже своего рода обещание.
— Если ты не дашь мне слово, я просто сломаю его машину. И скажу всем, чтобы не выпускали тебя за ворота, пока я не вернусь, — сказал он.
Ясинта обомлела от такого невероятного заявления. Голубые глаза Пола, как всегда, прятались под полуопущенными темными ресницами, но в голосе не было ни толики веселья. Он выглядел как человек, готовый к битве. Как воин, полный решимости победить. Как стрела, летящая точно в цель.
Он действительно сделает то, о чем говорит.
— Значит, я здесь пленница? — спросила она, поджав губы.
— Если не дашь мне слово, то да.
— Поступки имеют свойство возвращаться к человеку сторицей. Но тебе не нужно принуждать меня. Я сама останусь здесь, пока не найду себе жилье.
— Спасибо. — Пол повернулся, потом остановился. — Прости.
— За что?
— За вчерашнюю ночь.
Ясинта всегда думала, что спокойна, но, прежде чем успела подумать, выпалила:
— А я не жалею. Ни капельки. Мне было очень хорошо. Мы оба этого хотели, и никто из нас не несет ответственности за планы Жерара или за его попытки нами манипулировать.
Вместо ответа он произнес:
— Сегодня днем я уезжаю и не вернусь до ночи. Так что ты, если только не проснешься завтра рано утром, не увидишь меня всю неделю.
Пол повернулся и вышел.
Когда Ясинта услышала шум отъезжающей машины, она спустилась в холл и прошла в спальню. Слава богу, они не спали в ее постели. Эта кровать не хранила никаких воспоминаний.
Некоторое время она боролась с полной апатией и равнодушием. Потом усилием воли поднялась и пошла в гостиную, где еще раз проглядела объявления в газете. На этот раз у нее не было выбора: оставаться в Уэйтапи невозможно.
В первую очередь ей нужно где-то остановиться на следующие четыре ночи, пока она будет искать новое жилье. Подруга из Грей-Линн не будет возражать, если Ясинта поживет у нее неделю. И потом искать работу. Это будет не слишком сложно. Она хорошая официантка. Может стоять за стойкой в ресторане «фаст-фуд». Еще можно ухаживать за престарелыми людьми.
Но страх уже сжимал ее в ледяных объятьях. Ей не хотелось провести остаток жизни, работая официанткой или продавщицей. Но что ей еще делать? Диплом историка не слишком-то востребован.
Рассуждай логически, напомнила себе Ясинта.
И не стоит думать о том, что сказал Полу Жерар. В конце концов, первостепенная задача — покинуть Уэйтапи.
Ясинта медленно и внимательно прочитала колонку, содержащую объявления о поиске соседей по квартире. Она немного успокоилась, увидев, что их довольно много. Записав наиболее подходящие номера, Ясинта перешла к колонке «вакансии».
Десять минут спустя она отложила газету и встала. До Рождества оставалось совсем немного времени, и на рынке вакансий наступило затишье. То, что Ясинта нашла, не представляло особого интереса.
— Ну и плевать! — пробормотала Ясинта. — Мне нужно зарабатывать на жизнь.
Она подошла к телефону и начала набирать первый номер…
Глава 9
Покончив со звонками, Ясинта вернулась в свою комнату, взяла банковские документы и подсчитала, сколько денег у нее есть. И сколько их останется после того, как она расплатится с Жераром. Ясинта решила отдать ему все до последнего цента. Ничего, она справится. Ей придется справиться.
Ясинта выписала чек и вложила его в конверт, на котором большими черными буквами написала «Жерар». Она решила оставить его на столе перед тем, как навсегда уйти отсюда. Пол передаст его своему кузену.
Ясинта сказала Фран, что будет на пляже, и ушла от дома так быстро и далеко, как только смогла.
Незадолго до обеда усталая Ясинта вернулась к дому. По песку важно расхаживали какие-то небольшие птички, то и дело опуская головы, словно кланяясь. Они были одеты в яркое оперение и, очевидно, гнездились неподалеку. Как и пингвины, по милости которых Ясинта попала в такое ужасное положение.
Почувствовав неясную тревогу, она подняла глаза от великолепия золотого песка. Из-за деревьев вышел Пол.
Ее сердце подпрыгнуло. Ясинта никогда бы не поверила, что занятие любовью может так связать двух людей. Но теперь ей, похоже, придется прожить остаток жизни с воспоминанием о прошлой ночи. Она, конечно, переболеет этим. Может быть, ей даже удастся снова влюбиться, но такого взрыва эмоций, равного рождению сверхновой, ей уже никогда не испытать.
— Ты рано вернулся, — сказала она ему тихо.
— Прости.
— К чему извиняться? Это твой дом. К тому же я уже нашла, где буду жить.
— Где?
Удивленная агрессивностью его тона, она холодно ответила:
— В Грей-Линн, в смешанной квартире. Там еще трое женщин и двое мужчин. Я уже договорилась.
— Понятно. Ты уже встречалась с ними? Ясинта ненадолго задумалась, но ответила:
— С одной из женщин мы жили вместе около года и успели подружиться.
— Когда ты уезжаешь? — спросил он сухо.
— Завтра утром первым же автобусом. Пол покачал головой.
— Я все равно туда собирался, так что поедем вместе. — И прежде чем она успела хоть что-то возразить, он добавил:
— Мне придется рассказать обо всем Жерару.
— Зачем?
— Он должен знать. — Его голос дрогнул.
— Ты не предавал его, — сказала Ясинта едва слышно.
Ненадолго воцарилось молчание.
— Это спорное утверждение. Даже если ты говоришь правду и между вами ничего нет, я-то думал иначе. Он пытался оградить тебя от меня. Я сделал все не так.
— Ты и так уже достаточно мучаешься от чувства вины, чтобы дополнительно наказывать себя, разрушая отношения с двоюродным братом.
Пол ничего не ответил. Неприступный как скала, он стоял и смотрел на море. Резкие черты его лица казались стальными.
Как же до него достучаться, заставить понять? Охваченная отчаянием, она вскрикнула:
— Я не понимаю, зачем он солгал. Особенно если знал, что рано или поздно я узнаю о его лжи. И если он думал, что, сделав меня должницей, затащит в постель, то он просчитался! Сейчас не девятнадцатый век! — Каждое слово звучало резко и горько. Заставив себя немного успокоиться, она продолжила:
— Прошли те времена, когда женщину можно было заставить выйти замуж шантажом.
Выслушав ее горячую речь, Пол только спокойно спросил:
— Что ты будешь делать?
— Я нашла работу и крышу над головой, поэтому ни тебе, ни Жерару больше не нужно обо мне заботиться. — Она не могла сдержать торжества. — Мне никогда не нравились мужчины, желающие повелевать и манипулировать мной.
